Хирург
Шрифт:
– Понял, командир! – тоже, на полном серьёзе, ответил Борис.
Мы снова окунулись в свои рабочие будни. И, пока у нас было немного свободного времени, нам необходимо было решить все свои организационные вопросы.
В Реутово мы приехали около двух часов дня. Показав на КПП свои удостоверения, нас тут же запустили на территорию. Проверяя наши документы, дежурный офицер сказал нам, чтобы мы взяли в штабе дивизии пропуск на машину, и нас никто не будет тормозить у ворот. После этого он посадил к нам солдата, чтобы тот показал дорогу к нашей обители.
– Спасибо,
– Ну, начинается! – пробурчал тот, догадываясь о значении моего взгляда. – Значит, мне ещё и шнурки гладить на твоих ботинках? – но глянув на меня, добавил. – Да ладно, успокойся! Схожу и всё сделаю!
Я знал, что он всё сделает, мало того, он даже нервничал, если кто-то, вдруг, что-то делал без него. Всякая мелочь должна была пройти через его руки, только тогда он был спокоен, в противном случае его прямо взрывало от негодования, но побурчать для него было святое.
Нас проводили до нашего убежища и солдат, козырнув, убежал на свой пост. Без него мы бы поплутали обязательно.
В настоящий момент нас встретил только один Рома, который дремал на диване, расположенном в длинном коридоре. На животе у него лежала какая-то книга. Увидев нас, он радостно вскочил с дивана и бросился к нам.
– Здравия желаю, товарищи командиры! – воскликнул он, обнимаясь с нами, как будто мы не виделись целую вечность. – Мы уже вас тут заждались, не знали, что и думать! Вы исчезли, ни слуху, ни духу, а нас в самолёт и сюда! Хорошо хоть вещи забрали, вот с тех пор и сидим! Генерал, правда, приезжал с фотографом, поздравил нас с повышением, сфотографировали в форме, а потом новые удостоверения привезли, вручили нам и всё! Сказали только, чтобы ждали вас, в общем, в полном вакууме!
– Да я бы не сказал, что вы тут в вакууме сидите! – сказал я, показывая рукой на пустой коридор. – А где остальные?
– Решили сходить в какое-то чудо, какой-то "Макдональдс", а я не захотел, да и надо же было хоть кому-то остаться охранять Серого, который дрыхнет в своей комнате! Никак отоспаться не может, хотя он ночь дежурил за дневального! – улыбнувшись, отозвался Рома.
– Ну ладно, показывай нам наши апартаменты! – прервал я его и мы, с Борисом, направились следом за ним.
Рома открыл дверь ключом, который торчал в замке и пропустил нас вперёд. Комната оказалась просторной, в ней расположились две полуторные кровати по бокам, возле каждой кровати стояло по тумбочке. В одном углу расположился небольшой диван и большой письменный стол, возле которого стояли два кресла. Кроме этого в комнате был телевизор и холодильник. Все удобства были в другой стороне нашего помещения. Там был большой туалет с умывальниками, несколько отдельных кабинок, а рядом с туалетом располагался прекрасный душ. Что ещё нам было надо? Для всех остальных была отдельная комната, типа ленинской, где стоял большой телевизор, была даже небольшая, но удобная кухня, где мы могли спокойно готовить себе еду, хотя доступ к столовой у нас был открыт. Да здесь всё для нас было открыто. В семи комнатах, где располагались по четыре человека, да плюс наша, как раз расположилась вся наша группа.
Сейчас нам нужно было спешить, чтобы завершить все свои дела, пока нас не сорвали со своего места. Да и, если честно, то у нас всегда оставалась возможность для манёвра с такой группой. Мы всегда могли оставить двух-трёх парней, для нашей работы.
Ребята подтянулись где-то через час, и нашему вселенскому восторгу не было границ. Подняли сурка, то есть Серёгу и погнали его готовить стол, он у нас был мастер на эти штуки. Мог на пустом месте, из минимума, приготовить поесть и все оставались довольны.
Спросонку он, сначала, ничего не понял, а потом, обнявшись с нами и, забрав с собою сумку с продуктами, а также коньяком, приобретённого, чтобы обмыть всё сразу, он удалился в свою резиденцию. Подобные вещи, с выпивкой, у нас в группе не приветствовалось, но сегодня я решил сделать исключение из правил.
Отметили, как я уже говорил и повышение, и новое назначение, всё сразу, а потом, уже ближе к ночи, я растолковал своё видение существующего положения дел с бандитизмом и теневого участия нашей группы в этом процессе.
Радости не было предела. Даже мысли сомнения ни у кого не созрело, мне повезло с ребятами. В основном это были выходцы из детских домов, или с семей у которых уже не было родителей, ушедших рано из этой жизни по разным причинам. У некоторых были, как и у меня до трагедии с сестрой, сестра, или брат, или кто-то из дальних родственников, но ни у кого из них не было собственной семьи и это обстоятельство меня очень радовало. Радовало не из-за того, что не было семьи, а из-за того, что нечего было терять в случае чего. У нас был в негласный закон, что если, вдруг, кто-то женился из нашей группы, то мы все очень за него радовались, но он сразу же, сам, уходил из неё. Обид не было, было понимание того, чем мы занимаемся. Руки, ноги, голова были свободны, а это немаловажный фактор в нашей работе. Я ещё в Афгане, когда начинал комплектовать себе группу, сразу поставил бойцам условие – никакой семьи. Исходя из всего этого, у нас и появилась своя собственная семья, в которой каждый её член, без колебания, отдал бы свою жизнь, спасая своего товарища и независимо от чинов и регалий. Мы были семья, в которой не нужно было говорить что-то дважды.
Пока я рассказывал ребятам что к чему, Борис уже инструктировал Малого и Шмеля. Процесс пошёл! Улеглись далеко за полночь, а встать надо было пораньше, чтобы проводить ребят в Нижний. Самим надо было навестить Степана и узнать, как у него продвигается дело. К нему я тоже хотел отвезти пару парней, чтобы они его прикрывали от босоты. В московском регионе мобильная связь уже работала, и нам стало легче общаться друг с другом. Для каждой группы из двух-трёх человек, я взял по мобильному телефону, приказав, чтобы пользовались ими только по нужде, для всего остального у нас ещё не было средств.
Проводив утром ребят, я взял с собой двух парней, которых мне подогнал Боря для Степана, а также и Рому лично для себя. На этом тоже настоял Борис, бесполезно с ним было спорить. Сам он остался конструировать будущую блиц атаку на Нижний Новгород, прорабатывая всякие варианты, на что он был мастак.
Рома был парнем не высокого роста, худощавый, но очень резкий, главное, надёжный парень. Страха не знал и мог запросто ввязаться в любую потасовку, невзирая на количество противников. Но главная его черта состояла в том, что был чрезвычайно исполнительным парнем. Если ему говорили, стой здесь, то он будет стоять до тех пор, пока не упадёт. К тому же он был мастером спорта по боксу и боевому самбо, прекрасно владел ножами и своими бросками приводил в восторг публику на тренировках.