Хищник цвета ночи
Шрифт:
– И тем труднее поверить в предательство, - кивнул хищник. - Прости, я, наверное, был резок, но мы же договорились быть честными друг с другом. Говорить правду.
Договорились, но кто же знал, что всё так повернётся.
– Я не знаю, что мне делать, - тихо призналась ему, обнимая себя за плечи. - Просто не знаю. Мне хочется тебе поверить. Правда. Но слишком много неясного и непонятного.
– Понимаю, тебе сейчас очень трудно, то, что произошло между нами, не означает, что я перестал чувствовать тебя. Наоборот, - Ник глубоко вздохнул, осторожно касаясь моего плеча,
– И что ты чувствуешь? - с трудом произнесла я, замечая, как потихоньку оттаивает сердце. Руки опустились вниз, касаясь живота.
Как же мне хотелось ему верить.
– Твои эмоции, чувства, боль, тоску и разочарование… Теперь понимаешь, почему я сорвался на этом типе? Он схватил тебя, сделал больно. У меня едва крышу не снесло. Клянусь, мне хотелось его убить.
Бедный Андрей.
– И как долго это продлится? Это из-за… - Господи, как же сложно произнести это вслух. - Ребёнка?
– Не знаю, - его рука слегка сжала моё предплечье, поднялась к шее, перебирая короткие локоны, едва касаясь подушечками пальцев щеки. - Мне хочется верить, что нет. Что это лишь составляющая моих чувств, а на самом деле они глубже, сильнее.
– Ник…
– Ты ведь уверена, что мной управляет хищник, что это его желание и страсть бросает нас друг другу? - со смешком произнёс хищник.
– Ник, не надо. Не говори этого, - взмолилась я, но мужчину уже было не остановить.
– Я ведь тоже почти в это поверил. Знаешь, как это легко? Спихнуть ответственность на других, а самому стоять в сторонке? Но я так больше не хочу, Тори, - горячая ладонь коснулась щеки и нежно её погладила, вызывая дрожь. - Я ведь до сих пор не верю, что внутри тебя уже растёт наш ребёнок. Это невероятно, удивительно, изумительно. Мысль об этом вышибает воздух из легких и вызывает тахикардию. - Губы вновь скривились в усмешке. - Прекрасное чувство, но оно не главное. Я чуть с ума не сошел, когда понял, что теряю тебя. Что ты исчезаешь из моей жизни. Не шаери, избранная зверем. А Вика Измайлова. Моя Вика.
– Ник, - пытаясь выбраться из омута его и своих чувств, прошептала я. - Ты не понимаешь, что говоришь.
– Понимаю. Вик, сейчас я как никогда хорошо понимаю, что говорю и что делаю, - мужчина взял моё лицо в свои ладони, ловя взгляд, не давая спрятаться в скорлупу. - Дело не только в сексе, ребёнке и этом чертовом контракте. А в тебе. Я люблю твою улыбку, иногда снисходительную и немного раздраженную, но всё равно такую яркую. Люблю, как ты хмуришься и кусаешь губы, когда пытаешься сосредоточиться. Люблю смотреть, как ты просыпаешься по утрам, потягиваясь и сонно улыбаясь.
– Ник…
– Я тебя люблю. И готов доказывать это снова и снова, добиваться тебя любыми способами. Только не проси уйти. Не смогу. Никогда не смогу. Так что можешь ругаться и рычать сколько угодно… Теперь я как никогда понимаю отца, его отказ от зверя и привычной
В голове всё смешалось, мысли путались, ускользая, не давая сосредоточиться.
– Я хочу тебе поверить. Правда хочу, но боюсь, - отворачиваясь ответила я.
И волшебство исчезло.
Н’Ери неохотно опустил меня и выпрямился.
– В любом случае, торопить тебя не стану и требовать ответа тоже. Ты права, сначала нам надо разобраться во всём, поговорить с Кирком.
Я кивнула и неожиданно поинтересовалась:
– Ты не думал о том, что это просто блажь? Сиюминутный порыв? Как вспышка - загорелась и погасла. Я не говорю, что твои чувства не настоящие, просто…
– Время покажет, - прервал меня мужчина. - В любом случае, я буду рядом.
Впереди что-то мелькнуло. Посмотрев повнимательнее, я увидела, что со двора вышел папа и направился в нашу сторону.
– Мне надо идти. Родители волнуются.
– Пошли, - кивнул тот, выключая зажигание.
– Ты собрался идти со мной?
– Я же сказал, что никуда не денусь.
– И что мы им скажем?
– В каком смысле?
– В прямом. Я приехала расстроенная домой чуть ли не на Новый год. Они все уверены, что мы поссорились, что ты или твои родичи меня обидели.
– И что? - невозмутимо поинтересовался тот, доставая куртку с заднего сидения.
– Обстановка будет напряженной. Очень напряженной.
– Переживу. Ты им что-то рассказала?
– Ничего, но догадаться было не сложно.
– Отлично, выкрутимся. А я подарки привёз.
– К-какие подарки? - совсем растерялась я, потеряв нить разговора.
– Новогодние. Ты думаешь, почему я задержался. Всё будет по правилам, мы будем встречать Новый год с твоей семьёй, значит, надо всё сделать должным образом.
– Ты издеваешься?
– Я вполне серьёзно, Вика, - выбираясь из машины, ответил он и наклонился, заглядывая в салон. - Так и будешь сидеть или всё-таки присоединишься ко мне?
Я поспешила выбраться. Папа уже подошёл к машине и замер в стороне.
– Добрый день, господин Измайлов, - жизнерадостно поприветствовал его Ник.
– Здравствуйте, - папа взглянул на меня. - Вика, ты как?
– Хорошо, - непринуждённо улыбнулась я.
– Очень хорошо, что вы пришли. Поможете донести подарки, - подходя к багажнику, заявил Н’Ери.
– Донести? - переспросила я и подошла ближе, заглядывая внутрь.
А ведь не шутил. Всё багажное отделение было завалено разноцветными пакетами и коробками, украшенными огромными бантами.
– Ник? Это что?
– Новый год, - торжественно заявил он, вручая мне один из пакетов. - Это не тяжелое, так что донесёшь.
– Ты с ума сошел?!
– Конечно, - подавшись вперёд, Ник чмокнул меня в нос. - И собираюсь свести с ума и тебя.
Глава 16
Моя коробка была самой большой и бант был самый яркий - безумного малинового цвета с золотистыми блестками, кружевом и огромным фальшивым стразом посредине. Ко всему этому подарок был обтянут белоснежной бумагой в мелкие розовые сердечки.