Хиттер
Шрифт:
— Да. Только что пришла одна. Отдать мяч назад, но не нападению, а защите.
— Нам? — спросил левый защитник.
— Сдурел? — возмутился капитан.
— Слушай, они устремятся сюда, а ты пойдёшь вперёд, они отвлекут, а я возьму защитника, он, скорее всего, останется на месте.
— С чего ты это решил?
— Да с того. Ему нужен не мяч, а я. А пока я рядом, ты пройдёшь.
— Ну смотри мне, если это не сработает.
— Увидишь.
Так и было сделано. Команда рефлекторно устремилась за мячом, а Виталий с Железняковым двинулись вперёд. Зарубин знал, что его задача перехватить заднего нападающего, а защиту и контрольного Коля преодолеет.
Выждав нужный момент, Виталий заблокировал свою цель. Но не совсем удачно. Нападающий сильно толкнул его справа, и Зарубин упал, сильно ударившись об асфальт левым плечом.
Рука сразу заныла. Виталий знал, что если не встать и не показать, что всё в порядке, о продолжении игры можно забыть. Он поднялся, и, стерпев боль, подошёл к хиттеру.
Благодаря жертве Зарубина им удалось выйти вперёд по очкам.
— Как рука? — спросил Михаил.
— Нормально, я ж в протекторе, — сказал Зарубин.
— Хорошо.
Как бы Виталию хотелось, чтобы это было правдой. Протектор, конечно, хорошая защита, но удар такой силы он был способен лишь смягчить.
На любую попытку пошевелиться левая рука отвечала сильной болью. И чем больше времени проходило, тем сильнее эта боль была. Виталий и сам был готов сдаться, потому что с одной рукой играть невозможно.
Он был зол на заднего нападающего, причинившего ему эту травму. И тут в голове Зарубина мелькнула мысль снять его с игры, пока он не сделал это с ним. Нужно прыгнуть на него всей массой и свалить, а заодно ударить, как будто случайно. Да. Для этого как раз хватит одной руки. А уж если это удастся, то его команде будет заметно проще победить.
Он размышлял об этом во время того, как капитан обрисовывал стратегию следующей игры.
— Зарубин! — окликнул Виталия.
— Получаешь мяч, потом отдаёшь и блокируешь защитника или заднего нападающего, если он к тебе сунется.
— Понял.
— Поехали!
Эта комбинация подходила как нельзя лучше для плана, который задумал Виталий. Оставалось только выполнить его.
Он принял мяч и устремился к своей цели. Оказавшись между защитником и нападающим, он отдал мяч, и за этим последовало столкновение.
Едва он сделал взмах, чтобы нанести удар, который задумал, ему в спину врезался массивный защитник. Подавшись немного вперёд от этого толчка, Виталий по инерции ударил нападающего серединой предплечья в область ключицы.
Нападающий взвыл. Удар был сильным ещё благодаря тому, что произошёл по инерции массы двух человек. Виталий почувствовал, как прогнулся пластик, и что-то хрустнуло под ним.
Но и сам он не избежал травмы. Руку Виталия тоже пронзила острая боль, но он издал нечто вроде рыка сквозь стиснутые зубы. Из троих участников этого столкновения в нормальном сознании был только защитник. Он стащил Виталия со стонущего нападающего и аккуратно положил спиной на асфальт.
В глазах Зарубина всё плыло, он слышал только отголоски звуков: «…Носилки… Скорее… Готовьте машину…». После он потерял сознание. Аккуратно положив его на носилки, доктора заметили кровавые подтёки на форме в районе левого плеча.
Сначала к нему вернулся слух…
— Когда он придёт в сознание? — Виталий узнал голос отца.
— Он просто спит. Ему сделали укол снотворного, — этот голос был ему незнаком.
— Как долго он ещё здесь пробудет? — это была уже мама.
— Травмы несерьёзные. Повреждения по большей части поверхностны. Так что недолго. Вот только играть ему не рекомендую минимум месяц.
— То есть, через месяц всё уже полностью заживёт? — спросил отец.
— При правильном режиме — да. Безусловно.
— Мы могли бы применить робота, и всё зажило бы за три дня, но речь идёт о костях, а он всё-таки ещё ребёнок. Поэтому лучше дать время организму справиться самому.
Виталий открыл глаза. Перед ними всё плыло, но скоро он сумел разглядеть три фигуры в белых халатах.
— Мама, — позвал он.
— Виталик! — Елена Николаевна подошла к кровати, а с ней отец и доктор, — как ты?
— Да нормально, — уверенно ответил Виталий и встряхнул голову.
— Ничего не болит? — спросил отец.
— Плечо.
— У тебя сильный ушиб, — сказала мама.
— Я думал перелом.
— Я вас оставлю ненадолго, — сказал доктор, — у вас несколько минут.
— Спасибо, — сказал отец.
— Как же ты так умудрился? — спросила Мама, — когда доктор вышел.
— Упал и столкнулся.
— Это хорошо ещё протекторы помогли, — сказал отец.
— А какой сегодня день?
— Воскресенье. Уже поздний вечер, даже ночь, — сказал отец, посмотрев на часы.
— А я один в палате? — Виталий приподнялся, чтобы осмотреться.
— Это что-то вроде операционной, наверное — заключил отец.
— Мне делали операцию? — возмутился Виталий.
— Швы наложили на руку и на лопатке, обработали и перевязали, — ответила Елена Николаевна.
— Понятно. А вы сейчас домой?
— Только дождёмся, пока тебя осмотрят, — сказала мама.
— Завтра приедем, — сказал Игорь Иванович.
— Что-то я спать хочу, — зевнул Виталий.
— Ничего. Сегодня выспишься, — успокоил отец.
— Время, — в перевязочную вошёл доктор.
— Да, — ответил Игорь Иванович, посмотрев на часы.
— Подождите снаружи десять минут.
— Хорошо.
Родители вышли, а доктор помыл руки и подошёл к нему.
— Сесть можешь?
— Думаю, да, — сказал Виталий, поднимаясь.
Врач осторожно снял повязки и стал осматривать раны, то и дело вызывая боль своими прикосновениями.