Хижина тети Томы

Логунова Елена Ивановна

– Приютить бездомную девушку? Так это теперь называется? – едко спросила Нюня. – Как хитро придумано: выдать безнравственность за благородство!

– Тьфу на тебя, святоша! – Тяпа плюнула, но опровергать Нюнину догадку не стала, из чего следовало, что развратные действия ею и в самом деле планировались.

Я покачала головой: снова с риском для душевного и физического здоровья бежать через темный пустырь ночного рынка, а также проходить мимо логова Аскера и его верного полосатого дракона мне ничуть не хотелось.

– Хочешь, я тебе гамак принесу? – предложил Борька.

– Сюда?

Я огляделась по сторонам, представила,

как «спокойно» буду почивать в веревочной сетке, подвешенной в лесу, где имеют обыкновение шастать маньяки, разные подозрительные типы и, возможно, кобры, и быстро сказала:

– Спасибо, не надо!

– Ну, раскладушку притараню? – не отставал Борька, решивший, что мой отказ от ночевки под сенью кущ продиктован неприязнью к вертлявому гамаку.

– Не беспокойся, – сказала я, чтобы он отвязался. – Я в гости пойду, к подруге.

И тут же подумала, что в самом деле могу пойти к Наташке Рыжей! Она сегодня дежурит в своей «Рузанне» до утра и, надеюсь, разрешит мне покемарить на диванчике в холле.

Решение вопроса показалось мне удачным, я приободрилась и двинулась прямиком в «Рузанну». Добрый Борька вызвался меня сопроводить и топал рядом, как человек-гора, так что я даже пожалела, что на сей раз мне не встретились никакие злодеи. Уж я бы науськала на них нашего доброго людоеда!

Наташка уже вернулась из набега на казино, встала на пост в холле и откровенно скучала, поэтому мое неожиданное появление ее даже обрадовало. Отпустив Борьку, я нацелилась на уютный диванчик, но Наташка придумала кое-что получше.

– Я тебя в резервном люксе устрою! – сказала она. – И не возражай! На твои призовые триста баксов я всю семью на зиму одену, так что просто обязана тебя как-то отблагодарить. Тем более что мне это ничего не стоит: я, как дежурный администратор, до семи утра тут царь и бог, могу по своему усмотрению распоряжаться ресурсами. А ты переночуешь, как белый человек!

Скоротав полночи, как черный человек, я осталась этим времяпрепровождением очень недовольна, поэтому отказываться от администраторских щедрот не стала. Наташка взяла пластиковую карточку, заменяющую в этом шикарном заведении обыкновенные дверные ключи, и повела меня по мраморным ступеням и ворсистым коврам. В грязных шортах и майке на голое тело, с фантазийной прической «Дикобраз в вихре страсти» и ручной кладью в виде сиротского узелка из несвежей простыни я чувствовала себя в коридорах «Рузанны», как муха в бланманже. К счастью, нам никто не встретился.

– Вот! – сказала Рыжая, распахнув передо мной дверь в помещение, площадь которого позволила бы без труда организовать в нем ночной отдых гусарского полка. – Располагайся и чувствуй себя как дома. Постельное белье на полочке в шкафу, полотенца в ванной, банный халат там же, тапочки в обувной тумбе. Я разбужу тебя в семь утра, а до тех пор эти белокаменные палаты в твоем полном распоряжении.

– Спасибо! – с признательностью сказала я и нерешительно ступила на мягкий ковер сливочного цвета.

– Да пожалуйста! – Наташка закрыла за мной дверь и ушла на вахту в холл.

Я окинула взглядом свое временное царство из двух комнат с балконом и санузлом и почтительно присвистнула.

– Вот это да-а-а! – робея, протянула моя Нюня.

– Ух, сколько подушек! В них можно нырнуть с разбегу! – восхитилась Тяпа. – Айда обживаться!

– Сначала в душ! – вовремя вспомнив о сомнительной свежести моих одеяний, я пресекла хулиганские порывы на корню.

Хотя

мне очень хотелось спать, душем я не ограничилась, потому что в ванной комнате обнаружилась джакузи, и я не смогла отказать себе в редком удовольствии. Искупавшись, я облачилась в роскошный махровый халат, засучила рукава, простирнула в мраморной раковине свои одежки, пристроила их на горячий полотенцесушитель и пошла в опочивальню.

Кровать была не кровать, а воплощенная мечта шведской семьи – на глазок я определила ее вместимость пикантным словечком «пятиспальная». Я не сразу решилась возлечь на это роскошное ложе, сначала походила вокруг него кругами, поглазела в окошко на скупо освещенный парк и почитала на сон грядущий инструкцию, обнаруженную на сдвижной двери встроенного шкафа.

Инструкция эта была весьма занятным порождением чьей-то административной мысли. Подозреваю, что ее сочинили еще в те времена, когда «Рузанна» была захудалым пансионатом, профсоюзной здравницей мебельной фабрики, и с тех пор никогда не подвергали редактированию. Произведение это эпически называлось «Памятка о правилах пожарной безопасности для проживающих в общественных зданиях людей» и содержало пять пунктов. Меня особенно заинтересовал третий: «Если ликвидировать очаг горения своими силами не представляется возможным, покиньте вашу комнату после того, как закроете окна и выйдете из здания». Я долго гадала, как это – покинуть комнату уже после того, как выйдешь из здания? – пока не поняла, что автор полезного совета допустил две ошибки, исказившие смысл предложения. Понравилась мне и деликатная просьба «не бросать в корзины для бумаг непогашенные спички, сигареты, папиросы, сигары». Захотелось дописать для пущей точности: «самокрутки, козьи ножки, хабарики и трубки мира».

Насладившись развлекательным чтением, я хлебнула холодненького апельсинового сока из бара, погасила свет, во мраке разоблачилась и с блаженным стоном вытянулась на скользких шелковых простынях.

– Денек выдался непростой, но закончился совсем не так плохо, как мог бы, – сонно пробормотала моя Тяпа.

– Но и не так хорошо! – пискнула Нюня. – Одна, совсем одна! Кавалеров – голый ноль!

– Кто это сказал? – Я приятно удивилась, что моя трусиха осмелилась посетовать на отсутствие подобающего суперкровати общества.

– Да, лучше голый кавалер, чем голый ноль кавалеров! – неуклюже сострила Тяпа, и я уснула с улыбкой на губах.

Разбудил меня упоительный (как сказали бы Левик и Вовик) запах кофе и ласковый голос – к сожалению, не мужской, а женский:

– Танюшка, просыпайся!

Наташка поставила поднос с дымящейся чашкой на гримировальный столик и сунулась лицом к зеркалу, озабоченно рассматривая едва заметную зеленоватую тень на месте бывшего синяка.

– Ум-м-м! Кофе в постель! – Я отбросила одеяло, села и потянулась, напрочь забыв о том, что одета в платье Голого Короля.

Наташка с интересом покосилась на меня и одобрительно сказала:

– А у тебя красивая грудь! Зачем только ты сутулишься?

– Нюню спроси, – смущенно пробормотала я и поспешно закуталась в халат.

– Кто такая эта Нюня? Твоя дуэнья? – добродушно пошутила Рыжая.

Тяпа моя издевательски захохотала, Нюня обиделась, а я молчала, чувствуя, что краснею.

– Ладно, потом расскажешь, сейчас нам некогда трепаться, – спохватилась Наташка. – Пей кофе, и побежали.

Я послушно припала к чашке и вопросительно булькнула.