Хмарь
Шрифт:
Девять человек, четверо из самой верхушки силовых структур – её олимп, собравшись вместе, они внушали страх. Такие чиновники просто так не собираются- это понимал каждый из собравшихся. Не хватало лишь президента, но его пока решили не ставить в известность. Проблема пока была внутренней, пока еще локальной, пока не вышедшей из под контроля, но требующей аккуратного контроля ибо речь шла о силах способных словно цунами пронестись по всей стране, попутно выплескиваясь через край, грозя затопить весь мир! А это уже проблема. Проблема с большой буквы ибо суть проблемы была пока не ясна.
С тихим щелчком закрылась дверь за секретарем принесшим всем свежезаваренный кофе, девушек
Началось усе с того, что вчера вечером, селекторная связь проскрипела сухим голосом шефа – Генерал Полковника Ксенчука приказ явится в к нему – в Кремль сегодня к 12 дня. – У нас назревают огромные проблемы, возможно, даже для всей страны! – вот и весь ответ на резонный вопрос Ларина, что произошло. То что у всей страны огромные проблемы он и так знал с той поры как разрушился Советский Союз и белый дом стал чернеть от снарядов выпущенных из танков коих столица не видела со времен парада победы в сопок пятом.
Да уж, дела серьезные. Некоторые из собравшихся стали неторопливо помешивать кофе, по возникшей молчаливой паузе было понятно- ждали кого-0то еще, но не президента точно. Ларин идя по зданию не увидел ни одного человека его охраны, а они появлялись много заранее, предвещая его визит. Он обвел взглядом собравшихся. Генерал Полковник Ившин – командующий сухопутными войсками, по левую руку от него Генерал Полковник Орлов руководящий МВД, собственно начальник генштаба Генерал полковник Ксенчук, сам Ларин – командующий спец войсками. Пятерых гражданских сидящих за столом напротив он частично знал. Дородная женщина в строгом черном костюме слева глава секретного войскового НИИ занимающегося бактериологическими исследованиями, мужчина посередине – глава управления чрезвычайных ситуаций господин Дорохов. Остальных Ларин видел впервые.
– Хммм – Кашлянув в кулак, Ксенчук оглядел собравшихся – Ждем академика Сахарова, его сейчас везут с нашего спец объекта Пушкино.
– Может пока его везут мы обсудим суть нашего собрания?
Вопрос задал мужчина, которого как раз не был знаком Ларину.
– Сахаров все объяснит. Он более осведомлен деталями, которые будут очень важны как раз научным людям. Таким как вы, господин Махов. Я могу лишь обрисовать концепцию и общую логистику, но без деталей она будет не очень понятной сейчас.
Махов. Ларин слышал эту фамилию. Ученый из военных. Работает всегда с чем то секретным, военным и крайне опасным. Да уж, дело принимает самый неприятный оборот! Генерал научился чувствовать нутром, когда приближается опасность!
Двери с сухим щелчком снова растворились. Показался секретарь, следом за ним , слегка прихрамывая шел высокий, увенчанный седой бородой человек. Несмотря на бороду и седину, человек не выглядел старым, отнюдь- волевые черты лица, бронзовый загар, широкие плечи выдавали в нем полную энергии и силы натуру, ту самую, несгибаемую волю , что двигала комсомольцами энтузиастами, первопроходцами Арктики, путешественниками, первооткрывателями, помогала им покорять немыслимые вершины прогресса и человеческих возможностей. Ларину ученый понравился с первого взгляда, а то что это был именно академик Сахаров сомнений не возникало. Таких волевых людей Ларин любил.
Ксенчук, не вставая, указал на пустующий стул по левую руку от себя.
– Прошу Александр Анатольевич, ждем только вас.
Колюня, воровато оглядываясь, словно лиса метившая попасть в курятник, поднял толстую петлю проволоки накинутую на одну из жердей калитки и медленно, что бы ржавые петли не издали предательского скрипа, приоткрыл её. Еще раз оглядев пространство вокруг себя, он быстро просочился на участок. Пройдя вдоль избы по утоптанной до асфальтовой твердости дорожке, Колюня оглядел из-за угла огород и, удовлетворенный увиденным, сдал на несколько шагов назад. Искомый объект в виде дородной жены Саныча, неторопливо ковырялся кверху попой в грядке у дальней калитки. Попа и низ спины были перетянуты шерстяным платком, что усугубляло ситуацию в которой Колюня будет замечен! С разболевшейся спиной и необходимостью в таком состоянии полоть сорняки, жена Саныча превращалась в сущего демона, а нрав у нее был и без этого невообразимо склочный, а огрести на ровном месте Колюне совсем не хотелось. Развернувшись, Колюня прошествовал обратно по дорожке, и обогнув, стоящую на углу дома бочку с водой, коротко постучал в окно гостиной.
– Саныч!! – Прижавшись лицом вплотную к давно немытому стеклу окна, он тщетно пытался разглядеть, что там в избе и там ли Саныч. Стекло вмиг запотело от его проспиртованного дыхания, что еще более уменьшило шансы разглядеть, что же там внутри дома.
Внезапно позади него щелкнула ветка под чьей то ногой. Сердце екнуло. Стараясь предать естество своему движению, Колюня медленно, словно ничего не произошло повернул голову. Забор из посеревших от времени досок, кусты черноплодки и пожухлой смородины, редкие подсолнухи и вездесущая облепиха. Никого. Но ведь щелкнуло что то же. Колюня глубоко вздохнул. Может кошка или крысаки. Бог его знает, где они тут копошатся, бегая и шевеля всякий хлам во дворе. Главное, что не Саныча жена подкралась к нему сзади. Колюня ухмыльнулся, отгоняя от себя эту крамольную мысль и снова повернулся к окну.
– Твою ж ты мать, тебя раз тебя! – воздух залпом вышел из легких, заставляя раскрывать рот словно рыба выброшенная на берег. Шумно сглотнув, что бы с трудом сделать следующий вздох, Колюня чуть не потеряв сознание от неожиданности и ужаса, вылупился на окно. Прямо через стекло на него смотрел бледный как мел Саныч. В белой ночной рубашке с какими то синюшными синяками под раскрасневшимися, слезящимися глазами он смотрел мимо Колюни. Туда где раздался хруст, с ужасом промелькнуло в голове у Коли. Быстро обернувшись и снова никого не углядев, он придвинувшись к окну, постучал костяшками пальцев по стеклу, напротив лица Саныча, привлекая его внимание.
– Саныч!! Ты че? Перебухал вчера что ли? Вылитый вурдалак! Чуть инфаркт мне не обеспечил!!!
Саныч вопреки ожиданиям почти никак не прореагировал. Лишь медленно вперился взглядом в Колюню.
– Да что ты как волчара то смотришь? Саныч!
Тут, где то за углом звонко громыхнуло железом. Жена Саныча поставив ведро для сорняков с грохотом швырнула в него опостылевшую за утро тяпку. С хрустом распрямила спину, охнула, снова потянулась и матерясь под нос, двинулась в избу.
Ну все – баста. Колюня стал расторопно сдавать к калитке. Саныч, проводив его мутными глазами, медленно, словно дым из печной трубы холодным осенним вечером, растворился за тюлевыми занавесками.