Хоббит
Шрифт:
– Бильбо Торбинс! – кричали они. – Эй, хоббит! Ты, добытчик несчастный! Чтоб тебе пусто было, где ты? – И так далее.
Когда им стало казаться, что хоббит сгинул без следа, Дори просто-напросто споткнулся об него. Сперва гном решил, что налетел на бревно, и лишь чуть погодя сообразил, что это – свернувшийся калачиком и крепко спящий господин Торбинс. Совместными усилиями Бильбо разбудили, что ему совсем не понравилось.
– Мне снился чудесный сон! – пробурчал он. – Столько еды!
– Великое небо! Хватит с нас одного Бомбура! Что толку в твоей еде – ведь ее не попробуешь.
– Все
Толком поспать не удалось, огни в лесу вспыхнули в третий раз. Среди ночи Кили растолкал товарищей со словами:
– Я видел свет! Вон там! Слышите, поют?
Послушав некоторое время, путники не смогли удержаться и решили вновь попытать счастья. Но удача, как видно, совсем от них отвернулась.
На поляне пировали эльфы, и этот пир был роскошнее двух предыдущих. Во главе пирующих сидел лесной король. Его золотистые волосы украшал венец из листьев, и он был очень похож на короля из сновидений Бомбура. Эльфы передавали из рук в руки чаши с вином. Одни играли на арфах, другие пели. На воротниках и перевязях сверкали самоцветы, в волосы были вплетены цветы, на лицах играли улыбки. И вот, под звуки эльфийской мелодии, на поляну вступил Торин Дубовый Щит.
Музыка оборвалась. Факелы потухли. Костер полыхнул черным дымом и тоже погас. В глаза гномам полетели уголья и зола, и лес вновь огласился воплями.
Немного погодя Бильбо понял, что бегает по поляне (как ему показалось, кругами) и зовет:
– Дори, Нори, Ори, Оин, Глоин, Фили, Кили, Бифур, Бофур, Бомбур, Балин, Двалин, Торин Дубовый Щит!
Гномы, которых он не видел в темноте, изредка кричали:
– Бильбо!
Но их крики постепенно отдалялись. Бильбо еще почудилось, что кто-то зовет на помощь, а потом все стихло, и он остался в темноте один.
Положение – хуже не придумаешь. Впрочем, Бильбо быстро убедил себя, что, пока не рассветет, о поисках гномов нечего и думать, а значит, бегать в темноте по лесу – занятие совсем бессмысленное. Хоббит сел, прислонившись спиной к дереву, и предался воспоминаниям о своей уютной норке с ее изобильными кладовыми. Грудинка, яичница, хлебцы с маслом… И тут он ощутил чье-то прикосновение. Что-то опутало его левую руку, да и ноги оказались связанными. Это Бильбо выяснил, когда попытался вскочить – и упал.
На него бросился огромный паук, исподтишка подкравшийся в темноте. Самого паука Бильбо, конечно, не различал – видел лишь бледно-зеленые глаза да чувствовал омерзительные прикосновения волосатых лап. По счастью, хоббит вовремя очнулся от грез, иначе вскоре он вообще не смог бы пошевелиться. Завязалась битва не на жизнь, а на смерть. Бильбо отбивался кулаками, а паук норовил укусить хоббита.
Так продолжалось довольно долго – покуда Бильбо не вспомнил про меч. Стоило хоббиту обнажить клинок, мерзкий паучище попятился. Бильбо разрезал паутину на своих ногах, вскочил и ринулся в атаку. По всей видимости, паук никогда не имел дела с существами, которые носят жало на боку. Хоббит поразил злобную тварь прямо в глаз. Паук задергался всем телом, запрыгал, вскидывая лапы, точно обезумевший; Бильбо нанес еще
В себя он пришел уже утром. Рядом с ним возвышалась громадная паучья туша, клинок был весь в чем-то черном. Победа над гигантским пауком, одержанная в одиночку, без чьей-либо помощи, придала господину Торбинсу уверенности. Ему ни капельки не было страшно; вытирая об траву меч, он понял, что готов сразиться с целой ордой пауков.
– Я дам тебе имя, – сказал хоббит мечу, вкладывая его в ножны. – Я назову тебя Жало.
И он отправился на разведку. Лес был мрачен и тих; поблизости гномов не оказалось. Должно быть, они попали в плен к эльфам. Хорошо, если к эльфам; а если к кому похуже? Аукать, пожалуй, не стоит… Бильбо остановился, прикидывая, в какой стороне тропа.
– Говорили же нам Беорн с Гэндальфом! – пробормотал он. – А мы таки попались! Бедный я, бедный! Один-одинешенек в этом жутком лесу!
Наконец он худо-бедно определился и решил двигаться в ту сторону, откуда ночью как будто донесся крик о помощи (могу сказать откровенно – он не ошибся в своих предположениях; точнее, ему повезло). Бильбо надел кольцо и крадучись тронулся в путь. Вы уже знаете, что хоббиты, когда захотят, умеют передвигаться почти беззвучно. Вот поэтому пауки его и не заметили.
Впереди вдруг возникла густая тень, необычная даже для Лихолесья, сущий обрывок ночного мрака. Подкравшись поближе, хоббит разглядел, что тень образуют громадные, сплетенные в одно целое тенета паутины. На ветвях деревьев восседали здоровенные пауки. Кольцо кольцом, но Бильбо вздрогнул при одной только мысли о том, что будет, если эти гнусные твари его заметят. Он укрылся за деревом и стал прислушиваться к паучьим разговорам. Да, пауки разговаривали, точнее, шипели – тонкими визгливыми голосами. Многих слов было не разобрать, но говорили они о гномах.
– Драка была приличная, но дело того стоило, – сказал один. – Шкуры у них, конечно, жесткие, зато внутри, бьюсь об заклад, вкусный сладкий сок.
– Вот еще немножко подвянут, – мечтательно протянул второй.
– Главное – не передержать, – вставил третий. – Не такие уж они жирные. Верно, не слишком хорошо их кормили.
– Убить, и все дела, – заявил четвертый. – Прямо сейчас, и пусть себе висят, дохленькие.
– Да они и так дохлые, – отозвался первый паук.
– Да? Я своими глазами видел, как один трепыхался. Очухался, видать, ну и задергался. Гляди!
Жирный паук побежал по нити, тянувшейся к толстому суку, с которого свисала дюжина мешков. Бильбо ужаснулся – он только теперь заметил, что из мешков торчат ноги, концы бород, носы и гномьи колпаки.
Паук подошел к самому большому мешку («Наверняка это бедный старый Бомбур», – подумал хоббит) и щелкнул по торчавшему из горловины носу. Раздался приглушенный вопль, мешок зашевелился и ловко пихнул паука. Зашипев, как проколотый мяч, разъяренный паук свалился с ветки и повис на своей нити. Бомбур был жив!