Хочешь? Получай!

Гулевич Александр Михайлович

– Что вы от меня хотите господин первый секретарь?

Иннокентий да Кошта молчал довольно продолжительное время и, вдруг остро посмотрев прямо в глаза, неожиданно спросил:

– Молодой человек, вы знаете, что такое война?

Вот так, как хочешь, так и понимай, к чему он клонит, но вот так сразу отвечать я не стал, так как слишком уж многозначительно да Кошта на меня смотрел. Подумав немного я, подбирая слова, стал отвечать:

– Насколько я понимаю, война это есть продолжение политики иными, насильственными средствами. Как правило, война является средством навязывания оппоненту своей воли. Формы ведения войны могут быть разными, от непосредственного широкомасштабного вооружённого конфликта, до психоисторической войны, в которой история твоего вероятного противника

переворачивается с ног на голову в сознании общества и прежние национальные герои становятся мерзавцами. Это требуется для того чтобы разрушить взаимосвязь между поколениями и тем самым поколебать духовные скрепы твоего противника, ослабить его и в конце концов подчинить своей воле, оставаясь при этом в тени.

Сделав несколько вдохов-выдохов, я продолжил отвечать:

– А вообще, война - это цена за развитие цивилизации, чем более развит социум, тем выше вероятность войн, в том числе и гражданских, так как с развитием цивилизации социум всё глубже разбивается на различные группы по интересам, порою прямо противоположных друг другу. Противоборство это, во времена кризисных фаз обостряется, что частенько приводит к межгосударственным конфликтам, а иногда и гражданским войнам. Бывает также, что обе эти формы совмещаются.

Первый секретарь медленно поднялся и, пройдясь по кабинету, остановился возле книжного стеллажа и, помолчав несколько мгновений, вкрадчиво поинтересовался:

– И почему же, по вашему мнению, цена развития цивилизации - война?

Растерев затёкшую шею, я глубоко вздохнул и заговорил:

– Всё дело в том что, в обществе, подчёркиваю, в любом отдельно взятом социуме или группе есть определённые правила социального поведения, за нарушение которого предусмотрены определённые санкции направленные главным образом для ограничения природной агрессивности человека как универсального хищника. Монополию на применение насилия имеет лишь государство или институты его замещающие. Со временем не реализованная агрессия и неудовлетворённость накапливается и может в любой момент вырваться наружу, особенно ели в социуме зашкаливает уровень несправедливости. Именно это и есть самая большая проблема для власти и хозяев денег, а также чужих мыслей и дум. Таких хозяев может быть в отдельно взятом социуме сразу несколько групп. Такие группы и озабочены тем, как и куда, направить накопившуюся агрессию, а для этого они используют различные методики.

Иннокентий да Кошта, задумчиво потерев кончик носа и пройдя к письменному столу, по-простецки присел на край и, взглянув в окно, задал мне очередной вопрос:

– И какие же, по вашему мнению, есть инструменты для безопасного выплеска накапливающейся в социуме агрессивности?

Помолчав несколько мгновений я, подбирая слова, ответил:

– Различные клубы по интересам, спорт, фан-движения различного толка, в том числе и ультрас, ну и ещё прививают в обществе ложные преграды и мыслеформы в борьбе, с которыми тратится опасная синергия. Если же этих методов недостаточно, доминирующие группы устраивают где-нибудь на периферии войнушку, большую или маленькую не важно. Доминирующие группы, стоящие на самом верху социальной пирамиды из неё извлекают большую материальную выгоду, а те, кто находятся на низших ступенях, выплёскивают свою природную агрессивность на войне, где всяческие ограничения исчезают.... Ну почти исчезают. Всё-таки правила ведения войны имеются, хоть их и немного но, тем не менее, они есть, и тот, кто их целенаправленно нарушает, рано или поздно ликвидируется как больное бешенством животное.

Иннокентий да Кошта молчал несколько минут, думая о чём-то своём, а затем встал со стола и, вернувшись в кресло, заговорил:

– А вы молодой человек куда как умнее чем мне показалось ранее....

– Это что-то меняет в ваших планах по отношению ко мне?

– И, да и нет, Валентин Александрович. М-да-а... придётся внести кое-какие коррективы в наш разговор.
– Проговорил первый секретарь и, многозначительно вздохнув, заговорил вновь:

– В общем, как я понимаю, вы в курсе того, что из себя представляет мир Хорты. Хорта - это полигон для выпуска потенциально опасной

пассионарной энергетики у активной части нашего социума, которые не будь такого полигона, могут направить свою энергию на разрушение всего и вся вокруг себя. Учитывая вашу небывалую прежде популярность, решено в полной мере воспользоваться данным феноменом. По моим сведениям, в ближайшие недели к вам рванёт на помощь довольно значительное число добровольцев из нашего мира, впрочем, не меньшее число желающих поучаствовать в бойне будет и у вашей деятельной супруги. Примерное число добровольцев на первом этапе ожидается что-то около тысячи человек, а дальше вполне возможно их общее число увеличится до десяти тысяч, а возможно и больше. Все они пламенно горят желанием повоевать на вашей стороне, считая вас своим кумиром, как и те, кто на стороне вашей супруги.

– Вы хотите с моей помощью основательно проредить пассионарно настроенных личностей?
– Напрямую спросил я, несколько волнуясь, а правильно ли я делаю, на что получил предельно откровенный ответ.

– Да.

– А вам не жаль этот мир и людей живущих в нём?
– С интересом рассматривая своего собеседника, спросил я у него, прекрасно отдавая себе отчёт, что ему плевать с самой высокой скалы на муки и страдания местных аборигенов.

– Ой, я вас умоляю, - с пренебрежением, выдохнул да Кошта, - не стоит переживать о ничтожествах, они того совершенно не стоят. На кону стоит благополучие нашей с вами цивилизации ни больше и не меньше, а для этого нам надо красиво утилизировать потенциально социально опасных элементов.

– Гммм... нет, я понимаю, что вы выносите войну на периферию, но вы-то сами не опасаетесь того, что периферия эта рано или поздно придёт к вам и за всё спросит вернее, отыграется на вас за свои беды и унижения?

– Глупости, - совершенно серьёзно, проворчал он, - этим дикарям никогда не добраться до цивилизованных мест.

– Ну, что же, господин первый секретарь, если вы уверены, я принципиальных возражений не имею, но разрешите задать вам ещё один вопрос?

– Задавайте Валентин Александрович.

– Хоть как-то вы помогать мне и моей супруге будете?

– Нет, никакой помощи не предусматривается. Вы должны обходится исключительно местными ресурсами и ресурсами добровольцев иначе рейтинг реалити-шоу резко пойдёт на убыль, а вместе с ним и количество добровольцев снизится, что не в наших интересах.

– Пусть так, - согласился я, - но что конкретно я получу взамен?

– Слава, деньги и свобода выбора, что в нашем ' демократическом' обществе большая редкость. Да и ещё если пожелаете, то получите какую-нибудь вполне приличную должность в нашем Ордене или, к примеру, почётную должность в государственном аппарате.

– Заманчиво звучит, - признал я, и немного подумав, поинтересовался:

– А как насчёт супруги, она получит точно такой же наборчик?

– Разумеется.

Да уж, попал как кур в ощип. Отказаться нет никакой возможности и, ведь не пошлёшь на хутор бабочек ловить, он как ни как, а один из представителей всесильных мира сего. Самое паршивое ещё и то что, я от местных аборигенов в его глазах практически ни чем не отличаюсь, разве что самую малость. Я для него такой же расходный материал, как и все остальные, правда у меня есть некоторое преимущество, так как за мной наблюдают в режиме он-лайн более восьми миллиардов зрителей, но для тех, кого представляет да Кошта, это не такая уж большая проблема. Избавиться от меня могут с лёгкостью, устроив например несчастный случай, ну или основательно дискредитировать в глазах общественности. В общем, в данной парадигме выхода у меня не было практически никакого....

– Хорошо господин первый секретарь, я согласен, но что более конкретно требуется от меня?

– Да, в сущности ничего сверхъестественного, продолжайте в том же духе и рано или поздно вы встретитесь на поле брани со своей деятельной супругой.

– Да уж, зная её буйную натуру, скорее рано, чем поздно....
– Пробурчал я себе под нос.

– Вам виднее.
– С ухмылкой, проговорил первый секретарь и спустя несколько мгновений, вдоволь налюбовавшись моей кислой физиономией, мягко распорядился: