Хочешь жить – умей вертеться

Сальваторе Ана

– Может на «Американские горки»?

Я всё ещё смотрю на него в упор, улыбаясь своим мыслям.

– Кэролайн? Кэр, ты чё застряла?

– А? – резко моргаю я. Клаус останавливается и поворачивается ко мне. – Ты что-то сказал?

– В каких облаках ты витаешь? – игриво спрашивает он.

– Я просто… – я смущённо улыбаюсь, смотря ему в глаза. – Рада, что ты сейчас со мной.

Он самодовольно улыбается, наклоняется ко мне, притягивая за талию, и крепко целует в губы. Привкус колы и табака. Земля словно уходит из-под ног, хочется раствориться в этом моменте и никогда не отпускать его.

«Господи,

Клаус, как же я по тебе скучаю» – с тоской подумала Кэролайн. Вернувшись в квартиру, она сразу отправилась в комнату. Скинула вещи у порога и села на диван, подогнув под себя ноги. От недавних посиделок Акулы и Хоря остался лишь слабый витающий запах пива. Кэролайн тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Пугающая неизвестность комом стояла поперёк горла. Не было возможности даже позвонить отцу и услышать его голос. Не было денег на операцию. Были лишь черти, которые помогали ей, и хоть это привносило красок в жизнь. Но Кэролайн всё равно было тяжело. Губы задрожали, и по щеке потекла солёная слеза, попадая в уголок рта. Смахнув её, Кэролайн плюхнулась на спину, раскинув руки в стороны, и уставилась в потолок. Такая, казалось бы, незначительная ошибка привела к таким ужасным последствиям – отец в больнице, и ему жизненно необходима операция. Как всё ужасно и несправедливо…

Через некоторое время объявился и Анархист.

– Привет, – сказал он, остановившись на пороге.

– Привет.

– Чего одна?

– Только пришла.

Анархист промолчал и остался на пороге. Он неуклюже мялся с ноги на ногу, затем наконец сунул руку в карман и достал свёрнутый чёрный пакет.

– Держи, Харрисон, – сказал он, протянув ей пакет.

Кэролайн с недоумением посмотрела на него.

– Откуда ты знаешь…?

Губы Анархиста тронула лёгкая улыбка, он кивнул на пакет. Там оказался телефон, паспорт Кэролайн и немного денег.

– Как ты это нашёл? – недоумевала она.

– Подслушал тогда ваш разговор с Амбой в подъезде. По твоим скромным объяснениям понял, где тебя обокрали. А там рядом магазинчик, где мой кореш работает. Я глянул записи с камер, а дальше дело за малым. С паспортом, правда, проблемно было, они его уже выкинули. Заставил их рыться в помойке. Так что за аромат не обессудь. Ах да, из денег осталось пару тысяч. Не успели потратить. Кошель они тоже выкинули.

– Спасибо большое, Анархист. Для меня это очень важно.

– Там это, – он неловко потёр висок. – пропущенные вызовы. Поговоришь, приходи на кухню. Надо кое-что обсудить. И ещё… Я взял тебе новую незарегистрированную симку на случай, если ты не захочешь иметь какие-то связи со своим городом.

– Спасибо.

И он ушёл. Кэролайн со вздохом облегчения взглянула на новую сим-карту. Это было как раз кстати. Она разблокировала телефон. Пара пропущенных от Клауса, Джереми, Елены и… Оскара. Это становилось интереснее.

– Привет, – сказала Кэролайн, когда тот поднял трубку.

– Привет. Я уж думал, ты не перезвонишь.

– Не было возможности.

– Как ты там? – спросил Оскар.

– Нормально. У тебя как дела?

– Ты тогда так и не дослушала меня, просто уехала на вокзал. Но я должен это сказать. Ты… – он замешкался. – достойна знать правду.

– О чём ты?

– Та ситуация с Клаусом и Джоном. Всё совсем не так, как ты думаешь. Клаус знаком с Джоном давно, но всегда отзывался о нём хреново. Единственное, что ему нравилось в нём – это его наивность и качество стаффа, которым он барыжит. Около месяца назад у Клауса были проблемы с деньгами, а он дико хотел кайфануть. Тогда он списался с Джоном и договорился на несколько граммов, обещая, что вернёт, как только бабки будут.

Кэролайн закрыла глаза, нервно закусила губу. По телу волной пробежали мурашки, ведь она уже понимала, что последует дальше.

– Он обманул тебя, Кэр, – выдохнул Оскар, и эти слова больно кольнули в грудь. – Клаус не собирался возвращать денег Джону, а тот постоянно писал ему. Тогда Клаус решил избавиться от него… Но была загвоздка – они были типа друзьями, но в мутках, что вызвало бы подозрения в невиновности Клауса. – Оскар на несколько секунд замолчал. – Клаус хотел избавиться от Джона твоими руками. Он прекрасно знал о действии того дурмана и знал, что, если тебя взбесить, ты перестанешь себя контролировать. Но появился твой отец и всё пошло не по плану.

– Доказательства? – дрожащим голосом спросила Кэролайн.

– Я могу отправить тебе запись телефонного разговора. Там левая незарегистрированная симка Клауса, так что он не боялся говорить об этом.

– Да-да, – закивала Кэролайн, стараясь сдержать подступающие слёзы. – Скинь. Спасибо, Оскар. Спасибо за честность. Мне пора идти.

Вынув сим-карту и швырнув её и телефон на кровать, Кэролайн босиком вылетела на балкон. Доказательства были не нужны. Кэролайн уверена, что всё сказанное – правда. Клаус мог провернуть такое. Но Харрисон никогда не думала, что он мог поступить так с ней. С ней, с человеком, которого ты обнимал, целовал, защищал и клялся в любви. Сдерживаться не было сил: Кэролайн разрыдалась.

Глава девятая.

Семь месяцев назад.

Мы сидим на втором этаже клуба, стряхивая пепел в резную пепельницу и обсуждая дальнейшие действия.

– Ты уверен, что это хорошая идея? – я всё ещё сомневаюсь.

– Она не просто хорошая. Она лучшая.

– Соблазнить хозяина клуба и незаметно забрать документы, как ты себе это представляешь?

– Точно также, как ты сейчас сказала. Всё же просто, чего ты боишься?

– А если он изнасилует меня? Или того хуже, заметит попытку кражи и убьёт?

– Если сделаешь всё аккуратно, то не заметит, – грамотно проигнорировав мой первый вопрос, он шумно затягивается сигаретой и, пожевав фильтр, раздавливает бычок о пепельницу. Это была его ужасная привычка: жевать фильтр до тех пор, пока он не перестанет держать форму. Классическим жестом поправив волосы, он улыбается, обнажая клыки. – За дело, детка.

Глубоко вздохнув, я поднимаюсь с места и отряхиваю тёмное платье, которое, наверное, хорошо сидит по моей фигуре. Поправив декольте, я натягиваю улыбку и нехотя двигаюсь в другой конец зала. Мужчина румынской наружности, с крупными чертами лица и в дорогом костюме сидит за столом, потягивая кальян. Его чёрные сальные волосы липнут к лицу. Замедлив в нескольких метрах от стола, я обречённо вздыхаю. Сую руку в сумочку и, достав маленький флакончик духов, несколько раз пшикаю на шею и волосы. Подойдя ближе к столу, достаю из арсенала свою самую обворожительную улыбку.