Шрифт:
Пролог
– Я возьму тебя в свой Дом, – сказал дракон. – Это как свадьба. Никто не посмеет покушаться на тебя.
– Однако, – пробормотала я, – есть нюанс.
Хм, как бы об этом сказать?
– Ты не хочешь за меня замуж?
Где у нас корвалол?
– Ты сядь, – надо было скорую вызвать. – Я… я уже замужем!
– Ты – что?! – веско обронил Даян в хрустально звенящей тишине.
– Бракованная я. – Шаг к двери. – У меня штамп в паспорте. – Еще шаг.
– Куда торопишься, бракованная женщина?
– Ку-куда-то.
– Стой! – рыкнул он, когда я выскользнула за дверь и стрелой взлетела по лестнице. – Стой, зараза! – Даян в пару прыжков преодолел ее.
Я ворвалась в спальню. Но дверь тут же слетела с петель от удара ноги взбешенного дракона.
– Д-давай поговорим?
– О чем? – двинулся на меня. – Я, значит, потаскун чешуйчатый! А сама замужем! Я кто тогда?
– Л-любовник?
– Женщина!!! – грохнул он так, что кот в туалете точно сел мимо лотка и сделал даже те дела, которые не собирался.
– Ч-что? – я тоже была на пути к этому.
– В моем роду такого срама не бывало! Дракон, запятнавший себя связью с замужней… – задохнулся от возмущения. – Распутница!
– Чего?! – поскребла по сусекам храбрости и обиделась. – Надо было раньше думать, а не тащить девушку в постель и творить с ней всякие… разности!
– Могла и предупредить!
– Ага! Ты, геккон озабоченный, напролом пер!
– Ну, это да, – он потянулся к моим губам.
– Нетушки! Ничего не будет до свадьбы!
– Ч-чего?! – рыкнул так, будто поперхнулся своим же хвостом.
– Ничего! – я выскользнула из его лап.
Вопль разочарованного до соплей дракона сотряс коридор. Я громко расхохоталась. А что? Мы, распутные женщины, жутко коварные и бессердечные!
Глава 1. Кровь
Утро не задалось – весь день пропал. Это правило меня никогда не подводило. В отличие от будильника на смартфоне. Бравурный «Полет Валькирий» Вагнера, от которого и мертвый вскочит бодрячком, сегодня не прозвучал. Воительницы пролетели мимо. А вместе с ними и я, только несколько в ином смысле. Потому как могла опоздать на работу.
Проклятый гаджет, издеваясь, показал мне время и вырубился с чувством выполненного долга, разрядившись, как всегда, в самый неудобный момент. Заветные циферки и меня превратили в валькирию, заставив пронестись по дому ураганом «Катрина». Оделась на ходу, хорошо, что сейчас лето. Со вздохом кинула взгляд на турку, скучающую на плите.
Кофе хотелось зверски! А вот писать объяснительную на работе, я, наоборот, желанием не горела. В ход пошел торг с собой любимой. Пообещала себе забежать в «Шоколадницу» за капучино и так уж и быть пирожным. Компромисс – наше все! Я собрала длинные светло-каштановые волосы в хвост, схватила сумочку, сунула ногу в туфлю и…
Примерно такой звук, должно быть, издает раненый слон.
– Гадусик!!! – прошипела я, глядя на испорченную обувь, в которую напрудил кот.
Дульсинея – так я назвала это милейшее создание, похожее на пушистого дымчатого чертика, которого мне на улице всучила какая-то тетка, тут же сбежав. Муж – в то время он у меня еще был, с умным видом заглянул под хвост пищащего создания и заверил, что это кошка. Я поверила. Тогда я ему во всем верила.
Тем более что Дуся оказалась настоящей девочкой: ела немного, любила внимание, с удовольствием позировала, иногда истерила и по своим надобностям ходила только в свежий наполнитель, который в лотке следовало менять непременно утром, чтобы Ее Величество, распушив хвост, могла с удобством и философским выражением на мордочке нажурчать целое озеро.
Однажды, когда подросшая Дульсинея вылизывала свои интимности, выяснилось, что она – кот! После чего любимец был переименован в Дусика, а когда вел себя плохо, то превращался в Гадусика.
Сегодня, благодаря проказницам-валькириям про кошачий лоток я забыла напрочь. Сама-то едва улучила минутку сбегать в туалет. В итоге серопопый мерзавец метко отомстил, вытянув из обувницы и наполнив своим возмущением до краев единственные туфли, которые сейчас, по закону подлости, не были в ремонте и подходили времени года.
– Вот гадская же ты морда! – кинув гневный взгляд в сторону кота, преспокойно следящего за мной со шкафа – докуда не достанет хозяйка, я начала искать замену напрочь испорченной обуви.
В соответствии с тем же законом подлости нашлись только туфли, которые я в припадке безумия купила после развода. Ядовито-красного цвета, щедро посыпанные блестками и с расположенным ближе к мыску розовым бантиком, будто украденным с бабушкиной болонки. «Для стриптиза», как говорит Оля, моя коллега. Хотя скорее уж, для открытого перелома лодыжки.
Ну, вариантов нет, побуду стриптизершей, пусть в метро думают, что возвращаюсь домой с работы. Я хихикнула и сунула ноги в ужасные туфли, купленные из-за одержимости желанием начать после развода новую жизнь.
– Мау-ма, – ехидно протянул Гадусик, разглядывая меня.
– Сам такой, – я процокала к форточке на кухне – египетский долгоносик, как в них ходить?! – и закрыла ее.
На паутинке в уголке окна повисла рыжая паучиха. Может, это паук, понятия не имею. Как показывает опыт, гендерная интрига – не мой конек.
– Доброе утро, Миледи! – я помахала ей.
Это восьмилапое чудище обосновалось на форточке кухни с приходом тепла в мае. С тех пор там и квартирует.
Обычно, завидев паука в радиусе ста километров, я отпрыгиваю как можно дальше. Но к этому, домашнему, привыкла, как ни странно. Со временем даже нарекла Миледи в честь рыжей стервы, мучившей мушкетеров. Кстати, за все лето ни один комар или муха меня не побеспокоили. Может, это заслуга белопузого создания с длинными рыжими лапками.