Ходок - 12
Шрифт:
Разумеется, ни машины, ни человека в комбинезоне потом не нашли. Но, кто предупрежден — тот вооружен. Повторять ошибку бедолаги старший помощник не собирался. Правда, и из конюшни транспортным средствам Дениса могли приделать ноги, фигурально выражаясь, но в таком случае можно будет предъявить претензию администрации.
Кончено, администрация попробует отбрехаться: — Мол, я не я и хата не моя — парнишка, который лошадей принимал, вчера уволился! Но, в том-то и прелесть мира, где действует право сильного, что до продажного суда дело доводить не надо! Вытащил шпагу из ножен и восстановил справедливость, а заодно взыскал все издержки, включая моральный ущерб.
Публика окопавшаяся в харчевне на первом этаже Денису не понравилась. Встречались такие рожи, на фоне которых старший помощник со своим «лицом со шрамом» выглядел, как бойскаут рядом с колпинской шпаной. Это обескураживало. Только настроился, что ты главный школьный хулиган, а выясняется, что не только в основной состав не проходишь, но и среди запасных есть покруче.
Хозяин заведения полностью соответствовал антуражу гостиницы и постояльцам. Это был мужчина… или же, выражаясь более корректно, в научном смысле этого слова — самец, потому что гарантировать его принадлежность к виду homo sapiens Денис бы поостерегся — иди знай, кто он такой на самом деле, может гном, или вообще — орк, или тролль — лет сорока пяти-пятидесяти, невысокий, а из-за ширины плеч, выглядевший практически квадратным, угрюмый, с буйной нечесаной шевелюрой, такой же бородой, неприветливым взглядом маленьких, узко посаженных глаз и злым выражением лица.
В памяти старшего помощника немедленно всплыла фраза, читанная в детстве у кого-то из великих американских фантастов, вроде бы у Каттнера: «Глаза у него были так близко посажены, что их можно было выдавить одним пальцем» и, не удержавшись, Денис фыркнул, чем вызвал повышение градуса мизантропии у кабатчика. Похоже было на то, что про лозунг «Клиент всегда прав!» трактирщик сроду не слыхивал. С другой стороны, глядя на посетителей «Серебряного колокола», его можно было понять. Старший помощник, чтобы не выделяться на общем фоне куртуазными манерами, навалился на стойку и хрипло процедил через губу:
— Нужна комната с очагом.
— Мерзнешь, — неприятно ухмыльнулся трактирщик. Он подождал ответа, но убедившись, что потенциальный постоялец в разговоры вступать не намерен, объявил стоимость: — Три серебрушки.
Кабатчик нагло врал. Старший помощник это сразу почувствовал, да и кое-что про местные тарифы знал. Много об уровне цен «языки» — четвертый наследник Ульрих ла Тая и потерявший Генрих ла Меда не рассказали, ибо экономистами не были никаким боком и поделились лишь конкретными сведениями, но и этой отрывочной информации, в данном случае, хватало.
Итак, что осталось в голове Дениса после ночной лекции в Лесу: каравай хлеба — шесть капель; копченый окорок — пятнадцать десяток, или ноготь и пять десяток; сапоги — два щита; хорошие краги — щит; кожаные штаны — два щита; колет — два щита; шпага — солнце и два щита; кинжал — два щита; лошадь — от десяти солнц и без верхней границы, как у нас машины — можно за тридцать тысяч рублей купить старые «Жигули», а можно — за семнадцать миллионов евро «Bugatti La Voiture Noire». Сутки постоя в нормальной гостинице со столом и горячей водой в «нумере» — пять десяток. Но, это в среднем, отклонения могут быть в любую сторону в зависимости от количества звезд у заведения, его местоположения, сезона и наплыва постояльцев.
Торговаться благородным было невместно и если их не устраивала цена на товар, или услугу, они, или молча уходили, если чувствовали, что цена справедливая, или молча давали торговцу
Трактирщик, широко осклабившись, ждал реакции на свои слова. Ждал и дождался. Как говорится: кто ищет, тот всегда найдет. Неуловимым движением левой руки, стремительным, как атака кобры, старший помощник прихватил его за ворот рубахи, подтянул поближе и начал, скручивая руку, душить.
Кабатчик, разумеется, попытался вырваться, ибо сил ему было не занимать и вцепился в руку Дениса своими ручищами, толщиной едва ли не в бедро старшего помощника, но освободиться ему не удалось. На то было две причины. Первая — Денис активно использовал энергию восходящего потока, пущенную в свою руку и у трактирщика сложилось полное впечатление, что за горло его прихватил не человек, а мраморная, если не железная, статуя.
И вторая — кабатчик разжал свои захваты и полностью перестал рыпаться, потому что перед его глазом, не доходя до него буквально миллиметра, застыло лезвие его же огромного тесака, извлеченного потенциальным постояльцем у трактирщика из-за пояса. Когда и как он это успел проделать, харчевник не успел заметить и это напугало его больше всего.
А старший помощник продолжал методично скручивать руку, затягивая ворот рубахи на шее хозяина «Серебряного колокола». Дождавшись, когда краснота лица трактирщика сменится бледностью, а на лице появятся капельки холодного пота, Денис негромко, можно сказать — интимно, прошептал на ухо кабатчику, так, чтобы слышал только он:
— У меня плохой слух. Повтори, сколько стоит комната с очагом?
— С-с-серебрушку! — прохрипел трактирщик.
Со словами: — Вот теперь услышал, — старший помощник его отпустил, после чего покопался в кошеле и бросил на стойку две серебряные монетки.
— Еда не входит, — буркнул кабатчик, потирая шею, с опаской и ненавистью глядя на Дениса.
— Это еще почему!?! — возмутился старший помощник.
— Дрова дорогие!
— Ты что, стульями из дворца топишь? — хмыкнул Денис. — Впрочем, храц с тобой, жабья отрыжка. Но учти, — старший помощник качнул точку сборки в нужном направлении, чем произвел на оппонента требуемое впечатление. — Попробуешь со мной шутки шутить — увидишь собственные кишки! — пообещал Денис. И надо честно признаться — трактирщик ему поверил.
Такое эпатажное поведение старшего помощника было вызвано не жадностью и не стремлением продемонстрировать, чьи яйца в курятнике самые круглые. Как говорится — отнюдь. Детскими болезнями Денис уже благополучно переболел и доказывать что-либо окружающим, а главное — самому себе, ему было без надобности.
Дело было в другом — бандитские рожи завсегдатаев заведения недвусмысленно говорили… а точнее будет сказать — вопияли, что к предупреждению Воробья, насчет пропажи постояльцев, надо отнестись со всей серьезностью. Но, вот изображать из себя Рыцаря Света и вступать в неравную борьбу с местным криминалом, защищая Закон и Порядок, старший помощник не собирался — пусть этим занимаются специально обученные и уполномоченные на то люди, которым за это деньги платят.