Ходок 6
Шрифт:
– А я - Регина!
– тут же отозвалась "левая", просовывая ладошку Денису под руку, заставив, тем самым, повернутся в свою сторону. Ее улыбка была не менее очаровательной, чем у Хорэтии.
"Эт-то я удачно зашел!
– с веселым воодушевлением подумал Денис, - близнецов у меня еще не было! Однако, как воспитанному джентльмену, надо тоже представиться":
– А я...
– начал он, но был перебит слаженным дуэтом:
– Северный Лорд Арамис.
– Сделав это заявление, дуэт на этом свое выступление завершил и стала солировать "правая" Хорэтия, которая продолжила в гордом одиночестве: - Князь Великого Дома "Полярный Медведь".
– После небольшой паузы "левая" Регина добавила: - Мы знаем.
"Врут
"Как пить дать, врут!
– поддержал его внутренний голос.
– Тяготит она их видишь ли!.. Брехня!"
– Потанцуешь с нами?
– А как же!
– самоуверенно пообещал Денис, забывая о том, что человек предполагает, а Бог располагает.
– Чтобы я, да не потанцевал с такими красавицами - это просто невозможно!
– А на "Арлекин" пригласишь?
– с лукавой улыбкой хором поинтересовались близняшки. Из этого вопроса следовало, что буколические посиделки, регулярно устраиваемые компаньонами на борту, не прошли мимо внимание широкой бакарской общественности.
Ответ Дениса можно легко угадать с трех раз, но если кто-то не догадался - он пригласил. В ходе дальнейшей беседы, девушки сообщили ему, что он их кумир! И не только их, а вообще всех-всех-всех их подружек и что он герой и красавчик! И как все подружки будут им завидовать! И какое счастье дотронуться до него! Тут близняшки прижались к нему с двух сторон своими юными телами и Денис почувствовал некоторое томление духа, грозящее перейти в волнение плоти.
Слегка обалдевший от потока сладкой патоки, устремившейся в его уши, Денис распустил хвост, как павлин, и принялся рассказывать близняшкам байки о своих подвигах на дальнем Севере, перемежая крохи правды с самым безудержным враньем. Девчонки верили, ахали, закатывали глаза от ужаса, и тискали его предплечья в своих вспотевших от волнения ладошках, одновременно навалившись своими упругими грудями. Было замечательно! Денис собирался и дальше заливаться соловьем, но был вынужден прерваться - "маршрутка" прибыла на конечную остановку. Денис, ловко соскочив на землю, хотел подать близняшкам руки, но его опередил старый хрыч.
– Наш папа - Дож Ремиджиус Виэтрикс!
– представили хрыча близняшки. Дож пробурчал что-то неопределенное, что могло оказаться, как приглашением посещать его дворец в любое время дня и ночи без приглашения - по-свойски, без церемоний, так и искренним пожеланием катиться к чертовой матери, чтобы духу Денисовского возле его дочерей не было. Денис решил считать бурчание приглашением. А Дож, тем временем, подхватил дочурок и быстрым шагом направился к парадным дверям дворца, широко открытым по случаю бала.
Возле самых дверей хрыча перехватила моложавая дама, приятная во всех отношениях, удивительно похожая на близняшек, или, что более справедливо - они на нее. Откуда она взялась было непонятно - или приехала раньше, или же Денис не обратил на нее никакого внимания, занятый исключительно Хорэтией и Региной. Такую версию исключать было нельзя. В ее пользу говорил хотя бы тот факт, что любимый руководитель, как выяснилось, отнюдь не скучал без его общества, а тоже времени зря не терял, чего Денис совершенно не заметил. И сейчас он с удивлением воззрился на Шэфа, который был занят куртуазной беседой с красивой, статной блондинкой, с фигурой волейболистки. Не обратить внимания на такую красавицу было совершенно невозможно, а вот подишь ты...
У девушек, достаточно долгое время занимающихся волейболом, формируются попки удивительной красоты - упругие и круглые, как орех, что и привлекает многочисленную мужскую аудиторию на женский волейбол. Так что, если мимо внимания Дениса прошел факт знакомства командора с "волейболисткой", а самое главное - она сама, то что уж говорить о гораздо менее интересном явлении - таком, как мама близняшек.
Кстати о спорте. О спорте в целом, и о женском спорте в частности. У Дениса было твердое убеждение, которое, если бы о нем стало известно широкой общественности, могло бы довести большую часть продвинутых феминисток если не до эпилептического припадка, то до тяжелого невроза, наверняка. Заключалось оно в том, что женщинам вообще заниматься спортом не надо. Физкультурой, чтобы фигура была хорошей - пожалуйста, а спортом - нет. Но, если уж заниматься, то только неопасными и неконтактными видами, причем такими, которые не портят фигуру: волейбол, художественная гимнастика, теннис, кёрлинг, какой-нибудь... да пожалуй и хватит. А то дамы взяли моду играть в хоккей, баскетбол, футбол, плавать на спине, отчего рождаются стихи, типа: "И вот она пришла широкая и плоская, как рыба камбала!". Про тяжелую атлетику и говорить не приходится. Короче говоря - вот так Денис относился к женскому спорту.
Между тем, дама, приятная во всех отношениях, с хозяйским видом взяла хрыча под руку, девочки стали по сторонам и вся четверка величаво пересекла незримую черту - вроде той, которая на паспортном контроле символизирует государственную границу, или что-то еще, не менее запретное, переступать через что нельзя ни под каким видом, без соответствующего дозволения начальства. После того, как Рубикон был перейден, раздался голос распорядителя, наверняка магически усиленный, ибо обычный человек, с нормальной глоткой, так орать не способен:
– Дож Ремиджиус Виэтрикс!
– завопил он, - с женой Агатой и дочерьми Хорэтией и Региной!
Досмотрев до конца торжественный вход семьи Дожа во дворец Генерал-губернатора, Денис стал вертеть головой в поисках любимого руководителя, который как испарился куда-то.
"Ага...
– решил он, - похоже, что Шэф повел волейболистку в парк показывать достопримечательности. Подождем-с..."
Однако Денис ошибся, командор никуда не делся - стоял неподалеку и интеллигентно общался с попастенькой красавицей и еще каким-то незнакомым молодым человеком. А потерял его Денис из виду по очень простой причине - народу перед входом было много и на какое-то время любимый руководитель оказался скрыт от наблюдения. Именно в этот момент Денис и принялся вертеть головой в поисках главкома. Почувствовав взгляд старшего помощника, командор вежливо раскланялся с "волейболисткой" и незнакомцем, и направился к Денису.
– Месье знает толк в извращениях!
– радостно поприветствовал его старший помощник.
– Кого позвать?
– припомнил Шэф великого комбинатора. Но, даже такой гениальной фразой, сбить Дениса с атакующего настроя не удалось.
– Разнообразия ищешь?
– ухмыльнулся Денис.
– В смысле?
– деланно удивился командор.
– Ну, как же, как же, не скромничай, я же вижу - ты теперь снимаешь всю семейку чохом: и мужа, и жену... чтобы не мелочиться... проказник.
– А-а-а! Вот ты о чем!
– осклабился Шэф.
– Все ровно наоборот. Это они меня, как ты выражаешься - сняли.
– При этих словах он поморщился, как будто раскусил горькую перчинку. Было непонятно, чем вызвана такая реакция - или вульгаризмами, засоряющими речь старшего помощника, или же самим фактом "съема".
– Ну-у...
– лицо Дениса приняло выражение, какое бывает у крупных партийных деятелей на партийных же съездах - от самодовольства он надулся, как мышь на крупу, причем было абсолютно непонятно, играет Денис, или же, на самом деле, на ярмарке тщеславия сегодня день открытых дверей.
– А что тут удивительного?
– пожал он плечами.
– Мы личности в Бакаре небезызвестные, можно сказать - популярные, вот народ и тянется к прекрасному.
– К прекрасному говоришь...
– хмыкнул Шэф.