Ходок V. Final
Шрифт:
– Профессор… Я не люблю пролетариат, – не сплоховал старший помощник, на деле показав, что круг его чтения не ограничивается журналом «Плейбой».
– Тем более… Так вот, как учит нас товарищ Ленин – практика критерий истины. Поэтому, чтобы наш спор не носил голословный и я бы даже сказал, – командор нахмурился, – умозрительный характер, сделаем так… – Шэф сделал привычную паузу, чтобы заинтриговать аудиторию и продолжил: – Когда вернемся на Землю, ты пойдешь в военкомат по месту прописки и скажешь военкому, что хочешь отдать долг… Ты ведь не служил? – спохватился командор.
– Нет.
– Ну, слава Богу! А то я тут распинаюсь, а ты на самом деле уже отслужил и про себе потешаешься и издеваешься над наивным
– Да не служил я… – клятвенно заверил недоверчивого руководителя Денис.
– Вот и чудненько! – обрадовался тот. – Значитца, идешь в свой военкомат, находишь главного и говоришь: Так мол и так, шерсть на носу, хочу отдать долг! Когда минут через десять он уразумеет, что ты не ему хочешь отдать долг в твердой валюте, а родине, он придет в… как бы это помягче выразить… а-а-а!.. придумал – в замешательство! Вот тут-то, ты его и добиваешь, заявив, что долг предпочитаешь отдавать в стройбате, и что процент дагестанцев в подразделении тебя не интересует…
– А должен?
– Послужишь – узнаешь, – туманно пообещал Шэф. – Короче, Склифасовский, – продолжил он, – пока за время службы у тебя не опустятся почки, не откроется третий глаз, не прочистятся все чакры и тебя не озарит мистическая догадка, в чем заключается сакральный смысл трех основных истин дзэн-будизма, зашифрованных в изречениях: «Кто в армии служил, тот в цирке не смеется», «Вы в армии, или кто?» и «Дедовщина, осмысленная и беспощадная – залог наших побед!», считай, что ты – мальчишка, жизни не знаешь и молоко у тебя на губах не обсохло!
– Ну-у… фиг знает… – протянул Денис.
– Тем более!
Блестящую речь командора Денис обдумывал весь оставшийся до кареты путь, а уже поставив ногу на ступеньку, неожиданно произнес:
– А вообще… – это мысль!
– Ты это о чем? – подозрительно осведомился главком.
– А чтобы осесть в Бакаре, когда закончу на тебя батрачить.
– Бакар местечко, конечно, неплохое… – задумчиво протянул командор.
– Но?
– Что, но? – прикинулся валенком Шэф.
– Ты сказал: местечко неплохое… а в конце явно присутствовало «но…» которое ты не сказал.
– Какой ты проницательный! – восхитился главком, но Денис на подколку не повелся, промолчал и дождался продолжения: – Бакар местечко неплохое… но встречаются не хуже… – командор немножко помолчал и добавил: – по крайней мере – не хуже.
Завершение диалога удачно совпало с размещением компаньонов в карете. Куда надо ехать Брамс знал, и как только компаньоны уселись, шарабан двинулся в путь. И путь этот проходил в молчании – все нужные слова для поднятия боевого духа были сказаны Шэфом ранее, Денис все помнил, и повторяться смысла не было – оба это прекрасно понимали. Немножко развеять тревожные мысли, которые наверняка присутствовали у личного состава, главком попробовал. Получилось, или нет – дело другое, но он свой долг выполнил – побалагурил.
Настроение Дениса можно было описать двумя словами: тревожное ожидание. Как ни крути, а без своих любимых дыроколов он с магами еще не воевал, а любое дело, которое делаешь в первый раз, каким бы простым оно не представлялось, вызывает определенные опасения… у людей с мозгами. Это только у безмозглых все просто. Единственное, что его утешало, это наличие мандража. Мандраж был – и еще какой! А как показывала студенческая практика, наличие предстартового мандража – верный признак успешной сдачи. Так что хотя бы с этим было все в порядке. А еще Денис сильно надеялся, что когда начнется, все посторонние эмоции и ненужные мысли исчезнут к… Он даже хотел уточнить, куда, но в последний момент застеснялся и не стал этого делать.
На перекрестке, за которым начинался квартал, где располагался дворец Дожа Эмидуса Флакса, к карете компаньонов подскочил человек, в котором Денис узнал одного из матросиков
– Господа! Во дворце четверо магов!
– Четверо, так четверо… – отозвался Шэф, а по-русски прибавил: – Нам, татарам, все равно! Пора, – обратился он к Денису. После этого компаньоны споро, правда толкаясь локтями и коленками и сдержанно матерясь сквозь зубы, скинули одежду и остались в черных, отливающих металлом комбезах. Спустя минуту карета остановилась прямо напротив дворца, и в окошке снова показалась физиономия тезки великого композитора, который за время общения с «черными демонами» всякого навидался, ко многому попривык и поэтому при виде двух черных металлических статуй остался вполне себе равнодушен. Брамс в своей многогрешной жизни интуитивно руководствовался мудрым принципом, который будучи облечен в слова, выглядел бы примерно так: Не важно, как выглядит работодатель. Важно, чтобы он вовремя платил и был справедливым. Поэтому компаньоны, в качестве руководства, его вполне устраивали.
– Все помнишь? – строго поинтересовался Шэф.
– Так точно, Господин! Проехать немного вперед, развернуться, так чтобы ворота были на виду, остановиться и ждать. Как только вы покажитесь, мгновенно подать экипаж.
– Маладэц! – похвалил его главком и скомандовал Денису: – Пошли. – Черные шкиры пошли разноцветными пятнами и через мгновение из кареты показались компаньоны, облаченные в штаны, камзолы, ботфорты, краги… короче говоря – Северные Лорды в полном парадном облачении.
Набережная перед дворцом, обычно многолюдная в это время, была подозрительно пуста, хотя отдельные, явно специально обученные люди, имели место быть. Денис почувствовал их благодаря ожившим мелиферам, четко говорящим о повышенном интересе, испытываемом этими самыми, специально обученными людьми, к личности компаньонов в целом и к Денису в частности.
«Шпионы…» – безучастно подумал он, шагая рядом с Шэфом к замершему в ожидании дворцу. Ворота и калитка были закрыты, а сам парк, в отличие от прошлой ночи, был погружен в темноту, в которой угадывалось присутствие большого числа вооруженных людей… – так, по крайней мере, казалось Денису, нервы которого были напряжены до чрезвычайности.
– Работаем! – негромко скомандовал командор и, набирая скорость, бросился к запертым воротам. Главком был в своей стихии – открытое военное противостояние! Никакой дипломатии, никаких рыцарей плаща и кинжала! Как пел незабвенный Владимир Семенович Высоцкий: «Легко скакать, врага видать, И друга тоже - благодать!» – это как будто про Шэфа. Не добегая до ворот метров трех, он легко взмыл в воздух и через мгновение обрушил на них удар двумя ногами такой силы, что сорвал тяжелые чугунные ворота с петель! Путь восставшему пролетариату был открыт! Штурм Зимнего начался!
«Я – непобедимый Северный Лорд! – начал тонкую настройку операционной системы Денис, входя в кадат. – Я – Истинный Лорд! В моих жилах течет кровь Ледяного Огня! Я – Ужас вечной полярной ночи! Трепещите враги! Я вышел на тропу войны!»
Как только они с Шэфом, прогрохотав по лежащим на земле створкам снесенных ворот, ворвались в дворцовый парк, в нем тут же зажглись многочисленные огни, придавая действу оттенок какого-то костюмированного представления о средневековой жизни: солдаты, в блестящих доспехах и белых плащах; офицеры в еще более блестящих доспехах, ярких цветных плащах и шлемах с плюмажами; начальник всего этого многочисленного воинства в доспехах блестящих уже совсем до чрезвычайности, плаще, великолепию которого мог бы позавидовать любой павлин, а не исключено, что и даже сам Филипп Киркоров, и в шлеме, при виде которого директор Эрмитажа Михаил Борисович Пиотровский потерял бы дар речи от восхищения! – в Рыцарском Зале такого не было…