Ходячая неприятность

Стюарт Энн

Втолкнул маленькую тщедушную фигурку и захлопнул дверь.

Салли отцепилась от Даймонда, бросилась к оседающему телу и успела поймать, пока девушка не рухнула на пол.

– Люси! – воскликнула она. – Слава Богу, ты здесь.

Глава 17

– Люси, дорогая, они не сделали тебе больно? – выдохнула Салли, баюкая обмякшее тело сестры.

– Нет… почти нет, – слабо выдавила та, подняв залитое слезами лицо. – Ах, Салли, как же я рада,

что ты здесь. Я ужасно перепугалась. Никогда не думала, что Винни может быть таким жестоким.

– Жестоким? Винни? – изумленно переспросила Салли. – Невероятно. Хочешь сказать, это он тебя обидел? Он на самом деле плохо с тобой обращался?

Люси снова разрыдалась. Джеймс молча наблюдал за спектаклем, удивляясь до глубины души, как доверчиво Салли внимала жалостливой сказке.

– Он меня ни разу не ударил, – лепетала Люси. – Даже не замахивался. Но был... таким жестоким. Боюсь, он собирается меня убить.

– Бедная моя девочка, – напевала Салли, сама готовая заплакать от сочувствия. – Ни я, ни Даймонд не позволим ему причинить тебе боль. Если Винни посмеет тебя коснуться, я выцарапаю ему глаза, а Даймонд изобьет до полусмерти.

– Избавь меня от этой кровожадной чуши, – отмахнулся Джеймс, снова уселся на пол и привалился спиной к стене.

– Даймонд! – протестующе воскликнула шокированная Салли. – Моя сестра страдает, а ты сидишь там и изображаешь из себя циника.

– Ничем не могу помочь, пока Альф снова не откроет дверь, – хладнокровно заметил Джеймс. – Ты вполне справляешься в одиночку – кудахчешь за нас обоих.

Салли сурово прищурилась на бессердечного негодяя – недавние любовные признания забылись в горячке момента – потом повернулась к сестре:

– Когда ты впервые поняла, что Винни охотится за соколом?

Люси не спешила отвечать на прямой вопрос. Она больше походила на мать – те же жесткие глаза и светло-пепельные волосы. И, очевидно, любила врать не меньше Салли, которая всегда была готова с энтузиазмом вылить на собеседника ушат небылиц. Однако существовала кардинальная разница между выдумками сестер. Салли плела сказочные истории в основном для удовольствия. Люси лгала исключительно ради собственной выгоды.

– Салли, если Винни не получит настоящего сокола, то всех нас убьет. Он поклялся в этом, и я ему верю!

– Винни не убийца, – нахмурилась Салли. – Допускаю, он способен нанять киллера…

– С чего ты взяла, что знаешь Винни лучше меня? – с намеком на ревность взвизгнула Люси. – Ты никогда не принимала его всерьез. Никогда не заботилась о нем, никогда с ним не спала…

– Зато ты все успела, – спокойно кивнула Салли. – О, Люси, неужели ты его любишь?

– Естественно, – хмыкнул Джеймс, решив, что пора вмешаться в эту слезоточивую мыльную оперу.

– Это еще хуже. Любить человека, который готов тебя убить, – прошептала Салли, ее голубые, как у Люси, глаза наполнились искренними слезами.

– Он меня не убьет, если ты укажешь, где подлинная статуэтка, – прошептала Люси, бросив на Джеймса злобный взгляд через плечо, потом снова сконцентрировалась на доверчивой старшей сестре. – Винни должен передать оригинал клану Пай Ци во второй половине дня в ходе какой-то идиотской церемонии. Дон Сальваторе прибывает утром во главе собственной армии, чтобы скрепить сделку. Без сокола все сорвется.

– Ну и что? – невозмутимо спросила Салли, и Джеймс с облегчением понял, что она не столь наивна, как ему казалось.

– А то, что Пай Ци сочтут себя оскорбленными и впадут в ярость, Кальдерини рассвирепеет от разочарования, а нас с тобой убьют. И твой ручной частный детектив не сможет нас спасти.

– Откуда ты знаешь, кто такой Даймонд? – небрежно поинтересовалась Салли.

– Винни случайно проговорился. Наверно, его предупредил отец.

– Он с тобой откровенничал до или после того, как угрожал убить?

Люси посмотрела на сестру – огромные глаза купаются в слезах, бледное красивое лицо сделалось беззащитным и трогательным.

– Салли, – пролепетала бедняжка дрожащим умоляющим голосом. – Ты мне не веришь?

– О, конечно, верю, – кивнула та и отвела волосы с мокрого лица сестры, как в детстве, когда малышка Люси вечно сшибала коленки. – Я понимаю, что Кальдерини способен на все, лишь бы добыть настоящего сокола, вплоть до убийства нас с Даймондом. Понимаю, что Пай Ци отменят сделку, если не получат оригинал. Но одного понять не могу – ты-то тут каким боком?

– Салли!

– Мы с тобой росли без особого уважения к правде, – наставительно изрекла старшая сестра. – Возможно, сказалось влияние Мариетты, либо в нас заложен какой-то внутренний изъян. Но это не значит, что мы не в состоянии измениться в лучшую сторону. От этого может зависеть наша жизнь, Люси. Скажи мне правду.

Люси захлопала большими голубыми глазами, полная нижняя губа затряслась так сильно, что даже Джеймс едва не клюнул на удочку.

– Я говорю правду! – воскликнула она.

Печальная улыбка Салли стала для детектива откровением. Она перестала утешать сестру, пересекла комнату, села на пол рядом с Джеймсом и взяла его за руку. Он почувствовал ее легкую дрожь и понял, каких нервов ей стоит происходящее.

– Не трать понапрасну время, Люси, – попросила Салли, положив голову на плечо Джеймса – надежное, твердое, теплое. – Поверь, здесь довольно неудобно. Наверняка в роскошных апартаментах Винни гораздо комфортнее. От тебя пахнет шампунем и дорогими духами. Для пленницы ты в слишком хорошей форме. Возвращайся и наплети что-нибудь Винни. Может, он тебе поверит.

Слезы в глазах Люси моментально высохли.

– Стало быть, ты нашла настоящую любовь и совершенно переменилась, – глумливо процедила она, свысока разглядывая сестру, прижавшуюся к Даймонду.

Джеймс ощущал напряжение и в теле Салли, и в своем собственном. Винни, возможно, не собирался навредить Люси, а вот Джеймса обуревал сильный соблазн. Он испытывал примитивную жажду насилия в отношении всех, кто нацелился обидеть Салли.

Но не шевельнулся.

– Это переменило все, – согласилась Салли, не выпуская руку Джеймса.