Холодное пламя
Шрифт:
– Марсела, он мёртв, но я не убивал его и не сделал бы этого.
– Вы убили его, вы все.
Слёзы продолжали идти без остановки, я так привыкла чувствовать их сладковатый вкус.
– Ты должна успокоиться. Я обещал Микеле доставить тебя к себе домой в полном порядке, и там тебя осмотрит доктор.
Он разговаривал словно хирург на важной операции. Что они сделали с моим ребёнком? Голова была словно затуманена. Даже если не он убил Виталия, он был там, и он видел.
Я посмотрела в его глаза, нервный смех сорвался с моих губ.
Мои мысли были спутаны, я не могла толком
– Марсела, – Пьетро смотрел на меня как на больную, как на обезумевшую. Такой я сейчас и являлась. Его карие глаза впивались в мои острыми пронизывающими иглами. – Тебе нужно успокоиться, и нам необходимо двигаться дальше. Это чужая территория. Русские рядом, я должен доставить тебя невредимой.
Его рука лежала на пистолете.
Я слышала его голос, но всё ещё продолжала плакать, хватаясь за свой живот и за свои воспоминания.
– Как всё просто, правда? – сжав челюсть, сказала я. – Захотели – убили, захотели – оставили в живых.
Мой плач перешёл в истерику.
– Я ненавижу вас, ненавижу всех.
Я ударила кулаками по его груди. Кажется, такое моё движение в его сторону ни чуть не смутило его. Он продолжал сидеть, развернувшись торсом ко мне, и просто смотреть. Если бы лёд мог быть человеком, он был бы Пьетро.
Я ещё раз ударила его кулаками в грудь, заодно посылая проклятья для всех моих братьев. Затем ещё раз и ещё раз, пока не почувствовала, что задыхаюсь от бессилия.
Он схватил меня за руки и резко притянул к себе. Я упёрлась своим лбом в его плечо, рыдая навзрыд.Он не обнимал меня, а просто держал мои руки на себе, его огромная хватка вокруг моего запястья казалась крепкой, словно цепи. Их тяжесть слишком велика для меня.
Он притянул меня ближе к себе, гладя по волосам как маленько ребёнка.
– Тише, Марсела, тебе нужно поспать. – Его голос показался мне мягче. – Тшш…
Я всхлипнула, задыхаясь. На заднем плане были слышны новости. Мужчина диктор сообщал о кровавой расправе в доме одного из главарей русской ОПГ и о множестве трупов.
– Глава русской ОПГ был хладнокровно убит.
«Хладнокровно убит» – эти слова впечатывались в мою кожу словно клеймо.
Я потеряла сознание.
***
Пьетро
13 лет назад воспоминания.
Реджо-Калабрия, Сан-Лука
– Пьетро, подойди, сынок.
Моя мать была любящей и доброй, она дарила тепло и свет только одним своим присутствием. Мягкие длинные волосы моей матери доставали ей почти до поясницы, а её медовые глаза всегда согревали меня.
Когда я был совсем маленьким, любил засыпать, чувствуя в руках её волосы и вдыхая их запах. Она всегда заботились обо мне и сильно любила. Мой отец всегда был недоволен, что она обращалась со мной слишком ласково, по его словам, я был никчёмный сопляк, которого она слишком сильно привязала к себе. Я всегда защищал свою мать и ненавидел отца. Отец бил её и избивал меня, выплёскивая свою злость и проблемы на нас. Он являлся троюродным братом самого дона Джованни Морелло и считал, что может делать всё что пожелает и это останется безнаказанным.
– Да, мама, ты звала меня?
Мне было 12 лет, когда мама подошла ко мне и присела рядом. Я читал книгу про оружие. Я любил стрелять и делал это лучше всех. Особенно я любил винтовки и являлся одним из лучших молодых стрелков, но и это не заставляло отца гордиться мной. Казалось, он ненавидел меня ещё больше.
У матери уже виднелся живот, там была моя сестрёнка, но даже сейчас отец не переставал избивать её. О, как я его ненавидел! Все мои попытки помочь маме заканчивались избиением нас обоих с ещё большей силой. Я привык и мог терпеть удары, и не переставал защищать её. Отец ненавидел меня за это. Я никогда не отступал.
– Пьетро, дорогой, нам нужно кое-что обсудить, – сказала она мягко.
Я напрягся, у неё виднелся новый синяк на лице.
– Мама, отец снова бил тебя?
Ненависть к нему росла с каждым днём, как огненный шар, готовый выкатиться из меня и задавить любого. Иногда я хотел взять пистолет и застрелить своего долбаного отца. Вскоре я пожалею, что не сделал этого раньше.
– Нет, сынок, сегодня нет. Знаешь, я не хочу, чтобы это повторилось когда-нибудь ещё. – Она немного нахмурилась, и её брови сдвинулись почти в одну линию.
– Мама, скажи мне, я уже большой, я хочу знать.
Мама погладила меня по голове.
– Мам, я уже не маленький. – Я смахнул её руку с себя, и она засмеялась.
– Я совсем забыла, как ты вырос, дорогой.
Она вздохнула, было видно, что она собирается с силами, прежде чем перейти к сути.
– Пьетро, сынок, нам необходимо бежать. Я связалась со своими дальними родственниками, мы можем укрыться у них. Они дадут нам свою защиту, так как мы из их ндрины, а затем я что-то придумаю.
– Бежать? Если отец найдёт нас, то убьёт. – Я не хотел, чтобы матери снова было плохо. Не хотел видеть, как она умирает.
– Он не найдёт нас, сынок. Я всё продумала. Мы убежим. И ты уже достаточно большой и сильный, – она подмигнула мне. – Ты, несомненно, защитишь меня и сестрёнку, когда она родится.
Я улыбнулся ей, хотя знал, что нам придётся долго скрываться и, возможно, это станет нашим общим концом. И это стало концом. Всему. Конец моей матери, конец моего прошлого, конец моего прежнего Я.