Холодные сердца
Шрифт:
На эту тему Ванзарову не хотелось говорить. Но пересилил себя.
– Нет, это была та случайность, которую нельзя предвидеть. Хотя я заметил его в больнице.
– И я! – подхватил Лебедев. – Устроился санитаром.
– Был один, кто заметил, – сказал Ванзаров. – Вон он. Ну, все, держитесь…
Застукав того, кого искал с раннего утра, Аркаша набросился на Ванзарова голодным коршуном.
– Ванзаров! Вы… Мне… Обещали! И что же? Ночью такое творилось, а я обо всем узнаю последним! Как же так? И это за все мои услуги розыску! Да у вас сердца нет!
– Некоторые считают, что оно изо льда, – ответил Ванзаров. – А вот, кстати, познакомьтесь: тот самый Лебедев. Ответит на любые вопросы.
Аполлон Григорьевич восстал из шезлонга. Что-то неуловимо общее было у великого криминалиста с не менее великим репортером. Они принялись болтать, взаимно наслаждаясь беседой. Аркаша был счастлив поймать звезду криминалистики,
Ванзаров тихонько встал и пошел вдоль кромки залива, удаляясь от дачников в шезлонгах, кабинок для купания и прочей суеты. Он шел туда, где можно быть одному.
Где никто не спросит: «А не жалко ли тебе и Усольцева, и Стасю с семьей?»
Где не надо кривить душой и делать безразличный вид, когда уже поздно и ничего не исправить.
Ванзаров уходил все дальше, забираясь за дюны, в лес корабельных сосен, где покатые валуны окунали морды в залив, а волны выбрасывали гнилые коряги. Он шел, засунув руки в карманы, заглядываясь на горизонт, что виднелся четкой ниточкой. Наверняка к хорошей погоде.
Он шел долго, пока совсем не пропал из виду.
Николя хотел было догнать его и задать один вопрос. Нарушив домашний арест, он под вечер отправился к своей белошвейке и кое-что видел. Но догнать и спросить Гривцов так и не решился. Мало ли что – а вдруг Ванзаров ответит правду.
Никогда не знаешь, что скрывает это сердце из чистого льда.