Холодный рай
Шрифт:
– Все вы тут … рабы. Косите под свободных, а Идар вас ни во что не ставит, что захочет, то и сделает.
– Не тебе судить,- со стоном произносит охранник.
– Мне то что, завтра мне все кости переломаете, а ты как ходил в рабах, так и будешь
ходить, а ведь шанс у тебя есть.
– Нет у меня шанса,- скрипнул зубами Сан Саныч и прикрывает щель обломком доски.
«Вновь облом, что-то другое думать нужно»,- с грустью думает Виктор. Он оглядывается, едва просвечиваются
выхода, во всех других местах – тьма.
Для начала надо как-то развязаться, Виктор с силой повёл запястьями и
почувствовал, как верёвка ещё сильнее стянулась. М-да, умеют узлы вязать, совсем
пальцы онемели, скоро вообще затекут и тогда точно ничего не получится. Он осторожно
шарит по земле. Чисто, ни единого камушка, словно метлой прошлись. Тогда, без особой
надежды, начинает щупать свой пояс, может ветка застряла. Натыкается на пустые
ножны, проводит по ним пальцами, от возбуждения в артериях толчком выбрасывается
кровь, он нащупал металлические накладки. Распарывая кожу, начинает отдирать
пластины от ножен. Верёвки совсем стягиваются, ещё пару минут и руки потеряют
чувствительность. Виктор идёт ва-банк, напрягается, с хрустом вырывает одну из пластин
и, онемевшими от отсутствия кровотока пальцами, лихорадочно водит ею по верёвкам и
слышит, как нити со звоном лопаются, ещё с десяток движений и узел расползается.
Мужчина прижимает руки к груди, растирает ладони, разгоняя кровь, поднимается во весь
рост. Сейчас или никогда, понимает он. Только бы выбраться, а там обрыв, можно
попытаться спрыгнуть. Правда там могут быть акулы или даже касатки, но для Виктора
они сейчас менее опасные, чем Идар. Конечно, можно заняться обследованием грота, но и
так очевидно, скрытых ходов нет, вырваться можно только через вход, но там Сан Саныч
– не слишком безобидный человек и на проверку оказался не «крысой», это делает ему
честь. Старый ветеран не отступит от своих принципов, будь он трижды разозлён своим
нынешним положением. Похоже, придётся иметь дело с ним, а жаль. Виктор берёт
пластину от ножен, щупает край пальцем, подточить надо, находит подходящий камень и
начинает уверенно водить по плоскости, скоро пластина превращается в смертоносное
оружие. Зажав её в руке, Виктор прислоняется к стене, заводит руки за спину, делает лицо
смиренным и в возмущении выкрикивает:- Сан Саныч!
Охранник живенько откликается:- Что орёшь?- доска откидывается, он пытается
рассмотреть пленника.
– Воды принеси.
– Дима не велел.
– А
Кстати, для информации, если я соглашусь с требованиями Идара, то отсюда выйду твоим
начальником. Тебе это надо, портить со мной отношения в самом начале?
– Не пугай,- беззлобно произносит Сан Саныч.
– И не думаю, просто сейчас я хочу воды. Кстати, ты можешь у Идара спросить, а всё
прочее, самодеятельность Димы.
– У него это бывает,- хмыкает Сан Саныч,- всё не может успокоиться, что его бывший
начальник охраны так высоко взлетел.
– Не говори так,- дурачась, говорит Виктор.
– Почему?- удивляется охранник.
– Есть мнение, кто высоко взлетает – больно падает.
– Ах это … Идар не упадёт,- уверенно отвечает Сан Саныч.
– Будем надеяться,- выдавливает из себя смешок Виктор, а у самого до предела
напрягаются мышцы и останавливается взгляд, он видит, что дверь сползает в сторону и в
узкий проём протискивается охранник, держа в руке кружку с водой.
Сан Саныч останавливается рядом, Виктор слабо дёргается и стонет, демонстрируя
полную беспомощность:- Раз пришёл, напои меня,- он вытягивает шею.
– Крепко тебя спеленали,- неодобрительно чмокнул губами Сан Саныч.- Руки как, не
слишком занемели?
– Терпимо,- стараясь скрыть возбуждение, говорит Виктор.
– Попей, потом немного ослаблю узел.
– Спасибо,- Виктор наклоняется к кружке,- и прости,- добавляет он, резким взмахом
чиркает остро заточенной пластиной по незащищенному горлу.
Лезвие с хрустом перерезает кадык, горячая струя вырывается из страшной раны,
заливая лицо Виктору. Сан Саныч отшатывается, обхватывает ладонями шею, сквозь
пальцы как водопад струится густая кровь, он булькает горлом, пытаясь кричать, глаза
раскрываются от дикой боли и недоумения.
– Прости,- повторяет Виктор,- встаёт во весь рост, отпихивает от себя охранника. Сан
Саныч падает, дёргается в судорогах и замирает, навсегда сохраняя в своих глазах какое-
то детское удивление.- Ничего личного,- он отворачивается от него, но на душе внезапно
становится пусто, кого-кого, а его совсем не хотел убивать.
Вот и всё, обратной дороги нет, впрочем … и не было. Виктор подскакивает к
выходу, осторожно выглядывает. На первый взгляд – идиллия, работа кипит, суровые
мужчины выкладывают стены будущих домов, женщины замешивают глину, но вот
звонко свистит плеть, крик боли ломает гармонию строящегося поселения. Теперь чётко