Жил-был на свете один хомяк. Хотя жил он не совсем один, да и не совсем на свете, а в небольшой клетке, которая стояла на столе около окна. За окном иногда пролетали вороны и другие неизвестные хомяку птицы, а внизу бегали по дорогам – тропинкам маленькие люди-муравьи. Еще несколько людей жили в квартире, в которой, собственно и стояла клетка нашего хомяка. Но эти люди были гораздо больше тех, кто бегал там, внизу. Все, наверное, из-за того, что ЭТИ люди были здесь, рядом, а ТЕ – ниже на 7 этажей.
Жизнь у нашего хомки была, как в сказке: чем больше ешь, тем больше еды тебе приносят. Причем хомка был наш благородный и все подряд не ел. Все знали, что он любил семечки, но тоже не все. Например, тыквенные семечки он не любил: уж очень они из-за щеки выпирали,
когда он их туда засовывал. И когда хомка засовывал их туда несколько штук (сколько, он и сам не знал, потому, как считать не умел), то они топорщились оттуда, как обломанные колючки у старого крыжовника, и хомкина мордочка напоминала искусанный пчелами воздушный шарик. К тому же, когда хомка старался со своими запасами пролезть в узкий проход коробочки, которая служила ему домом, спаленкой и кладовочкой, то щеки обязательно застревали. Тогда хомка шел на хитрость (это он так думал): бросав попытку протиснуться головой вперед, он пытался это сделать другой стороной, старательно целясь хвостиком в дверное отверстие в коробке. И сначала казалось, что все удавалось, поскольку почти уже весь хомка был в коробке, но тут всегда случалась неприятность: щеки упорно не хотели всовываться в коробку. Хомка старательно их втягивал внутрь. Он их поворачивал и вдоль, и поперек, и наискосок. Он даже сопел и пыхтел для верности, но все было зря: щеки не пролазили. Более того, из них начинали выдавливаться семечки, а это уж никак не устраивало хомяка. И чем больше хомка прилагал усилий по продвижения семечек внутрь коробки, тем больше их оставалось снаружи, потому, что семечки предательски вываливались изо рта. Тогда измотанный и усталый хомка, с трудом протиснув оставшиеся семечки, выдавливал лапками их в самый темный угол своего домика и, воровато высовываясь из своего укрытия, начинал собирать выпавшие семечки. Запихивать за щеки он их больше не пытался, а брал в маленькие ладошки и, продолжая сопеть, нес, переваливаясь на задних лапках, в ту кучку, которую ему все-таки удалось затянуть в домик. Но в этом нелегком труде его поджидали другие трудности. Во-первых, передвигаться на задних лапках было очень тяжело, потому, что хомка любил не только семечки, но и другие вкусности, а поэтому животик у него был тоже весьма упитанный. И когда хомка ходил на задних лапах, живот предательски ложился на пол и никак не хотел продвигаться вперед. Поэтому хомке приходилось его двигать при каждом шаге. Кроме того, не забывайте, что семечки, который носил хомка, до этого были у него за щекой, а поэтому были скользкие. И иногда, когда хомка брал семечку, она у него выскальзывала и улетела далеко от коробки. Хомке приходилось вылезать и поднимать убежавшую семечку. Некоторые семечки были особенно скользкие, поэтому их приходилось еще и догонять. В общем, к тому моменту, когда все семечки лежали в кучке внутри коробки, хомка уже настолько изматывался, что есть их уже не хотелось. К тому же, прежде, чем есть, надо же их еще и почистить. На это уж точно у хомки сил не было никаких.
Совсем другое дело семечки из подсолнуха. Они были маленькие, легко прятались за щеки, и так же легко пролазили в домик. А чистить их было вообще одно удовольствие: возьмет хомка такую семечку своими маленькими пальчиками, зажмет ее в такие же маленькие ладошки и быстро-быстро обгрызет по краю. Потом отбросит шелуху, а дальше уже не спеша, с наслаждением погрызывает зернышко. Вкуснота! Хотя у тыквенной семечки зернышко было еще вкуснее, но до него, чтобы добраться… И вспоминать не хочется!
К слову сказать, хомка любил погрызть все зернышки: и на вкус приятно и, опять же, зубки поточить. Наверное, именно из-за той его любви ко всему «зернистому», его и прозвали – «Зернышко». Причем его не то, чтобы прозвали. Имя у него было такое.
Вот так и жил наш хомяк Зернышко в клетке, которая стояла на столе около окна в одной квартире.
И был наш Зернышко не только любитель поесть, но и большой выдумщик и фантазер. Именно поэтому с ним и случались разные неприятности и «приятности».
Но это совершенно другая история.
Хомяк Зернышко.
Сказка вторая. «Колосок»
Однажды наш хомяк Зернышко мирно спал в своей коробке, тихо посапывая маленьким розовым носиком. Ему снилось, что вокруг него лежали разные семечки: и черные, и белые, и даже очищенные. Хомка протянул лапку к ближайшему семечку и уже схватил его за блестящий очищенный бок. Он даже во рту уже ощущал ее хрустящий ням-нямский вкус…Но тут Зернышко услышал, как кто-то медленно ходит… И, наверняка, по его семечкам!!! Кто-то хотел съесть хомкины семечки…. У Зернышка даже носик запотел от возмущения, а крохотные прозрачные ушки стали
мелко вздрагивать, пытаясь услышать, где притаился незванный охотник за чужими семечками. Хомка весь сжался в комочек, напряг лапки, оттопырил хвостик и…отважно прыгнул на невидимого врага… Но мы то знаем, что все эти отважные попытки защитить свое добро были во сне. На самом деле Зернышко и вправду прыгнул, но не на врага, а на стенку коробки. При этом он сильно ударился носиком, тонко пискнул от боли и… проснулся. Ничего не понимая, хомка огляделся по сторонам. Никаких семечек вокруг не было… «Ах!!! Я опоздал.», – с грустью подумал он. «Мои семечки, мои прекрасные, вкусные, хрустящие семечки все съели!». Зернышко присел на свой коротенький хвостик и печально вздохнул. Его толстенький животик расплылся по дну коробки вокруг хвостика. Передние лапки стали сами собой нервно печесывать шерстку. И вдруг хомка снова услышал, как кто-то ходит. Совсем рядом, снаружи коробки. Несмотря на свой маленький рост, Зернышко был очень отважным хомяком, особенно когда у него пытались отнять вкусняшки. (Правда никто их никогда не отнимал. Наоборот, его маленькая хозяйка Анечка, когда что-то приносила покушать, тихонечко стучала по стеклу клетки и только потом открывала дверку и насыпала в кормушку еду. Хомка высовывал из коробки помятую мордочку с заспанными глазками, нюхал то, что принесла ему Анечка и шел дальше спать. Но в душе он был уверен, что непременно отважно бы сражался с тем, кто захотел бы отнять у него вкусняшки.) Так вот, Зернышко был очень отважным хомяком, поэтому он осторожно высунул один глаз из коробки… и тут же резко отпрянул в самый дальний угол, туда, где он обычно хранил свои самые сокровенные припасы. Да и было от чего испугаться. На маленький хомкин глазик, размером с небольшую бусинку, через стекло клетки смотрел большущий, размером с горох, черный глазище. Хомка сидел в углу коробки и дрожал, а снаружи стало очень тихо. Так продолжалось несколько секунд, потом послышалось сильное шуршание. Когда снова все затихло, хомка подрожал еще немножко… Потом еще немножко… Потом еще чуть-чуть… И еще совсем капельку… И решился посмотреть, что же это было. Он сначала высунул один глаз-бусинку, но ничего не обнаружил. Потом он решился высунул розовый носик, старательно обнюхал воздух и отважно выставил на пределы коробки одну переднюю лапку. Немного так постояв и убедившись, что никто его не схватил, Зернышко высунул уже голову, повертел медленно ею во все стороны и робко вышел весь. Тихи-тихо, почти на цыпочках, он осмотрел все заколки в клетке, даже заглянул под колесо, по которому иногда, когда уж совсем было скучно, он ходил. Не бегал, как другие бестолковые хомяки, а степенно и важно ходил… Нигде никого не было. От усталости и напряжения хомка снова сел на хвостик и еще тяжелее, чем в прошлый раз, вздохнул. Тут в животе у него заурчало. Настало время подкрепиться. Тем более после такого стресса… Зернышко подошел к кормушке, нашел там недоеденную корочку хлеба, взял ее маленькими пальчиками и, закрыв от наслаждения глаза, стал грызть. От былого страха не сталось и следа. Вскоре по животику разлилось теплое чувство сытости. После такого перекуса надо было обязательно поспать. Хомка отложил маленький кусочек корочки и уже было направился снова в коробку, но тут внезапно сзади снова послышался знакомый шум и что-то тяжелое плюхнулось совсем рядом на подоконник за окном. От неожиданности и страха Зернышко аж подпрыгнул на месте и снова больно ударился о стенку коробки носиком. Но потирать ушибленный носик не было времени, потому что страшно стало так, что аж пальчики на лапках похолодели. Хомка быстро юркнул в коробку и прижался к дальней стенке. Оттуда сквозь отверстие в коробке ему было видно окно. И там по подоконнику ходили чьи-то большие черные когтистые лапы!!! От этого было очень, очень, очень страшно. Потом эти лапы остановились и внезапно Зернышко увидел огромную, тоже черную голову с безобразным острым клювом!!! А в клюве… Хомка не поверил своим глазам. В клюве был большой аппетитный пшеничный колосок! О таком хомка мог мечтать только во сне. Колосок был такой аппетитный, что Зернышко, забыв всякий страх, медленно высунулся из коробки и подошел к стеклу клетки так близко, что прижатая шерстка немного смялась. А ворона (а это была именно она) внезапно подпрыгнула на месте, взмахнула своими крыльями и оказалась на открытой форточке. Хомка снова сжался в комочек от страха, но сил убегать уже не было, и он ждал своей неминуемой гибели, затаив дыхание. Ворона при этом, немного наклонилась вперед и ловко забросила колосок между прутьями решетки, из которых состоял потолок хомкиной клетки. Потом, громко каркнув, она снова подпрыгнула на месте и сильно взмахнув крыльями, улетела прочь. Когда шум от ее крыльев затих, хомка осторожно открыл глаза. Вокруг никого не было, только аппетитный колосок лежал рядом с Зернышком…
