Хорошие девочки предпочитают плохих мальчиков

Кошевая Дарья Валерьевна

– Чьих предков?

Она отмахнулась от меня, как от назойливой мухи. Я еще раз глянула на зеркала и мне поплохело: в каждом из них слабо виднелись лица. И они смотрели на меня.

– Кошмар.

Тоня не ответила, направилась к камину:

– Будешь каждое утро его разжигать. Госпожа Аретта не любит, когда огонь тухнет.

– Хорошо, постараюсь запомнить.

Мы в четыре руки разожгли камин, потом все-таки вернулись к зеркалам.

– Знаешь, я думала, что здесь учат другому, – не смогла я удержать

иронию, возя тряпкой по зеркальной поверхности и стараясь не заглядывать в глаза мужчины, обитающего с той стороны.

– И другому тоже, – Тоня явно была не расположена к разговору. Но я не отставала. Любопытство во мне всегда сильнее чувства такта.

– И чему ты научилась за то время, что здесь находишься?

– Не задавать глупых вопросов.

– И все?

Девушка кинула на меня свирепый взгляд. Я в ответ состроила невинную мордочку, которая удавалась мне особенно удачно.

– По мне так лучше уборкой да готовкой заниматься, чем соваться туда, – она указала себе за спину, видимо имея ввиду внешний мир. – Думаешь, хорошо быть госпожой? – Тоня весьма талантливо изобразила аристократическое выражение лица.

– А что, плохо? – не поверила я.

– Пока ты сидишь тут и возюкаешь тряпкой, никто тебя не тронет. Только вылези из норы – светлые колдуны расправятся с тобой в два счета! Как думаешь, что произошло с остальными сестрами? Все они были талантливыми и смелыми. Сила быстро кружит голову! Да-да, их всех убили!

Сердито сопя, она принялась с утроенным усердием натирать стекло.

– Тоня…

– А? – недовольно.

– Кто такие эти «светлые колдуны»?

– Зачем тебе? – девушка подозрительно сощурилась.

– Интересно.

– Светлые – они светлые и есть. Их сила в действии похожа на живой огонь. Говорят – могут сжечь заживо! Они убивают таких, как мы и таких, как господа.

– Почему?

– Они ненавидят нас за то, что мы есть. Да и какая разница, почему! Если увидишь светлого колдуна, то не успеешь спросить, с чего это он тебя испепеляет!

Более-менее разобравшись в вопросе, я хотела было задать новый, но Тоня отмахнулась:

– Не нужно оно тебе. Крепче спишь, когда о таких вещах не думаешь. Иди на кухню. Лене нужна помощь с обедом.

– Есть, – я дурашливо приложила руку к голове и промаршировала в указанном направлении. Девушка хмуро покачала головой.

Лена улыбнулась при виде меня и сообщила:

– Я приготовлю котлетки, а ты сваришь рис.

Мой энтузиазм быстро испарился. Готовить я не люблю и не умею от слова совсем. Не помню, когда стояла у плиты в последний раз. Если мы хотели перекусить, то либо шли в ресторан, либо заказывали еду домой. Я вздохнула, и засыпала рис в кастрюлю, собираясь поставить его на огонь. Оказалось, что уже допустила ошибку.

– А промыть? –

удивилась Лена. – Он же будет скрипеть на зубах!

Я сунула рис под кран.

– Эта идиотка сейчас засорит всю раковину! – воскликнула Марина, появляясь откуда-то сзади. – Отдай! – она вырвала у меня кастрюлю. – Иду лучше, отскребай плиту. Я вчера пролила на нее суп, он прикипел.

После обеда я отправилась к господину Учителю. Девушки проводили меня рассерженными взглядами, еще бы, прислуга из меня вышла плохая.

– Здравствуй Саша, – поприветствовал меня мужчина. – Рассказывай, как спала?

– Нормально, – буркнула я.

– Что-нибудь снилось?

– Нет.

– Понятно, – протянул он. – Давай померяем твое давление.

Он снова что-то измерял и записывал. Я начинала все больше раздражаться.

– Первое задание для тебя, – сказал господин Хрейг, отложив статоскоп. Я выпрямилась на стуле. Неужели что-то интересное? Он протянул мне пустой листок и ручку.

– Ты должна составить список из двадцати человек, которых ты ненавидишь.

Я удивилась:

– Зачем это нужно?

– Не спрашивай, – отрезал господин Учитель. – Иди и пиши. Завтра проверю.

Я вернулась в зал и села за стол. Уперлась лбом в собственные ладони.

– В чем дело? – услышала я голос Люса. – Это ведь не сложное задание?

Я подняла на него глаза. В руках Блондин держал стакан с красной жидкостью, из которого торчала яркая соломинка.

– Кровь какого-нибудь несчастного козла? – вяло уточнила я.

– Это гранатовый сок, – хмуро ответил парень. – В чем дело?

Я покачала головой:

– Дело вовсе не в дурацком задании! Хотя и в нем тоже!

– Я тебя не понимаю, – в его голосе я услышала нотки раздражения. – Устал, прости. Сегодня был трудный день. Объясни, пожалуйста, почему ты расстроилась?

– Ты меня использовал!

– Я? Да я еще даже не начал, – хмыкнул он. – Обычно это принято говорить после первой ночи, а не до.

Я вспыхнула, но быстро взяла себя в руки:

– Не придирайся к словам! Ладно, не ты, а вы, все вы хотите использовать меня и таких как я! «Господа», подумать только! Ты обещал, что я стану сильной! Но это все, – я обвела глазами пространство, – какой-то хитрый фокус! Розыгрыш! Вам просто нужны слуги!

Люс почему-то засмеялся, хотя мне вовсе не было весело.

– Впервые такое слышу, – заявил он, и приобнял меня за плечи. – Значит, ты очень хочешь стать сильной?

Я обижено нахмурилась. Он решил поиздеваться надо мной?

– Пойдем.

– Куда?

Он молча потянул меня за руку. Переплетенье коридоров, подъемы и спуски по лестницам и вот мы вышли на широкий балкон. Особенность балкона была в том, что он вовсе не имел перил, а под ногами простилалась километровая пропасть.