Хотелось как лучше
Шрифт:
Лицо двойного агента отражало тяжелую внутреннюю борьбу, оно, впрочем, и понятно. Оказание требуемой помощи было чревато самыми разнообразными неприятностями: в случае, если откроется, что он работает еще и на Рэнд, его выгонят из местных спецслужб, а вместе с тем закончатся и поступления немаленьких сумм, ежемесячно отстегиваемых властями моей любимой планеты. Отказ же от сотрудничества сразу и стопроцентно гарантировал дальнейшее существование на одну зарплату… Не знаю, что оказалось решающим аргументом: умение считать деньги, склонность к риску
— Хорошо. Как скоро вам нужен слух и флаер? Я усмехнулась:
— Как водится, вчера. Если серьезно — с той скоростью, с которой вы сможете это провернуть, не привлекая особого внимания. Не хотелось бы потерять столь ценного сотрудника. Естественно, флаер — это пункт второй.
— Понял. Будет сделано.
Добившись необходимого результата, я встала и начала прощаться.
— Погодите, — всполошился хозяин, — вы даже чаю не попили. Хотите?
— Мистер Хрупп, а вы помните, где у вас хранится чай? — невинно спросила я.
Собеседник обвел кухню, более напоминающую поле боя, растерянным взглядом и помотал головой.
— Вот видите. Позвоните мне, когда запустится сплетня. Всего доброго. — И я на цыпочках двинулась по коридору, тщательно изучая пол под ногами на предмет наличия представителей семейства кошачьих. Обошлось без эксцессов, и я благополучно покинула миниатюрный филиал психбольницы.
Оказавшись на свежем воздухе, я облегченно вздохнула и решила, что стоило бы заглянуть сюда еще раз — очень уж хотелось посмотреть, как идет в этом доме жизнь при наличии женской артистической половины… Хотя, если все пойдет по плану, возможности зайти в гости мне не представится.
Заслышав недовольное бурчание голодного желудка, я поклялась ему в ближайшем будущем исправить это досадное упущение, проще говоря, поесть, и полетела за обещанным мне ветпаспортом. На сей раз никаких неожиданностей на моем пути не возникло, и процесс обмена денег на документ прошел в более чем сжатые сроки. Таким образом, дела, запланированные на сегодня, я блистательно выполнила и вручила себе поощрительный приз — право отдохнуть перед последним (дай Бог) этапом операции по возвращению блудного щенка. Местом для вечернего кутежа я выбрала тот самый ресторан на крыше небоскреба, где с таким удовольствием проводила в прошлый раз время в обществе Мигеля.
Блюд, заказанных мной, с лихвой хватило бы на несколько влюбленных парочек, но я взялась за поглощение пищи с похвальным энтузиазмом и непоколебимой уверенностью в успехе предприятия. Параллельно этому полезному занятию я боролась с приступами легкой ностальгии путем детального разглядывания идиллического пейзажа. Беззаботный вечер потихоньку сменился столь же беззаботной ночью, и лишь одно вносило легкий диссонанс в происходящее — пить я себе запретила категорически и часов до четырех наслаждалась прелестями природы и кухни Новой Калифорнии на совершенно трезвую голову.
На следующее утро (или день, кому как) я проснулась от назойливого треньканья сотового, который благодаря проявленной мной предусмотрительности мирно покоился на противоположном конце номера. Как обиженная медуза, я сползла с кровати и, не открывая глаз, добрела до не в меру занудно пиликавшего телефона. Затем встряхнулась и бодрым голосом произнесла:
— Добрый день, я вас внимательно слушаю. (И откуда только силы на столь длинную и приемлемо выстроенную фразу взялись?)
С другого конца донеслось:
— Добрый. Это Антуанетта? Я поспешила подтвердить:
— Да, мистер Хрупп, это я. Есть новости?
— А вы сомневались? — обиделся собеседник. — Сами же просили — как можно скорее. Так вот, флаер вы в любой момент можете получить, позвоните по этому номеру, — был продиктован длинный ряд цифр, — спросите Корнелию Артис. А историю об успехах наших молодцев на Рэнде уже вовсю обсуждают секретарши.
— Мистер Хрупп, вы сокровище! — с чувством воскликнула я.
— Не без того, — самодовольно отозвался он. — Если еще что-нибудь понадобится — звоните.
— Не премину. Спасибо.
Положив трубку, я прикинула, каким временным запасом располагаю. Получалось, что даже при самом неудачном стечении обстоятельств пара часов у меня имеется, а значит, почистить зубы успею. Вперед!
Минут через сорок я, чистая и сытая, уже вовсю складывала вещи. Упаковав сумку, тысячу раз поблагодарив персонал гостиницы и клятвенно обещав непременно останавливаться только у них, я позволила отнести свой багаж в заблаговременно вызванное такси и отправилась на встречу с Корнелией Артис.
Приземлившись на небольшой тихой стоянке у одного из боковых входов в парк Кандлстик, я попросила водителя подождать и направилась к миловидной брюнетке лет сорока, небрежно курившей возле весьма приметного флаера космопорта.
— …Только Эд клятвенно обещал мне, — говорила она минут через пять, — что в случае тяжелых повреждений машины стоимость ремонта возместят.
— Об этом не тревожьтесь. К тому же я не собираюсь совершать никаких опасных для собственности космопорта маневров. (Ну не могла же я признаться, что мощный служебный флаер мне нужен сначала для того, чтобы удирать от разъяренных похитителей собаки, а затем чтобы проникнуть «зайцем» на ближайший рейс, приземлившись непосредственно на летное поле, ибо меня терзали серьезные сомнения насчет возможности приобрести билет в установленном порядке.)
Корнелия заметно успокоилась.
— Тогда все хорошо. Вот ваша машина, документы внутри, пропуск на лобовом стекле. Когда планируете ее вернуть?
— Не позднее завтрашнего вечера.
— Замечательно, значит, до завтра. — Корнелия вручила мне ключи и направилась к выходу со стоянки.
Я же вернулась к своему такси, чтобы расплатиться и забрать вещи, после чего залезла в одолженное у местного космопорта средство передвижения и понеслась в до боли знакомое кафе, находившееся возле офиса мистера Лисопулоса.