Хозяева Прерии
Шрифт:
Что будет с техникой, попавшей, вместо вторичной обмотки в нарастающее магнитное поле сравнимое с внутриатомным – об этом даже спрашивать не хочется. Правда взрыва и прочих спецэффектов не ожидается – химическое топливо в реактивных двигателях такой мощности давно не используется. Крупные корабли приводятся в движение ядерными реактивными двигателями, аварийная система которых – это подпружиненные штыри, которые удерживает от остановки реактора магнитное поле. Простая автоматика безусловного действия – как только электродвижущая сила пропала по причине перегорания всего, что есть полупроводникового
В результате после воздействия магнитного импульса всё ляпнулось на бетон. Кораблю это заметных повреждений не причинило, но он теперь не то чтобы не полетит – при хорошем двигателе полетит и забор – а двигатели остались как раз целы (во всяком случае, за это надо от всей души молится даже атеистам), но вот чтобы эта помятая консервная банка снова стала кораблем надо вложить столько денег что дешевле построить новый.
С начинкой транспортника всё значительно веселее. Возможно, поражение током тех, кто в момент возникновения поля находился возле металлических предметов (а где интересно найти на корабле место, чтобы рядом не было металла?). Но главная беда даже не в этом. Человек, упавший с высоты в десяток-другой метров имеет неплохие шансы... выйти из больницы в течение ближайшего полугода, поскольку кости срастаются все же не мгновенно.
А если десант собрался на выполнение боевой задачи и вместо противоперегрузочных кресел в момент посадки был в трюме, то впору задуматься – стоит ли эту консервную банку с фаршем вскрывать?
Ладно – хватит лирики, у нас и свои дела есть.
Человечек достал рацию и попробовал связаться с остальными членами своего расчета. И тут же матюгнувшись начал навинчивать на маузер приспособление для пуска ракет – техника на пленочных транзисторах знакомства с магнитным импульсом такой мощности не пережила, даже на приличном расстоянии.
Глава 34
В заслоне
Телохранители и водитель свою работу делают старательно и аккуратно. Такое впечатление, что, пока не придёт отменяющей команды, они так и будут оберегать исполняющего обязанности Представителя Президента. Оберегать, охранять или сторожить – без разницы. Они постоянно находятся рядом и, в общем, не мешают. Деллу это заметно раздражает. Ни обняться со Стёпушкой толком, ни поцеловать его так, как ей хочется, в присутствии посторонних она почему-то неспособна. А ведь пришла пора прощаться. Разошлись их дорожки.
Она будет дальше подгонять толпу пьяненьких мужчин и встревоженных женщин, несущих все, как один, пластиковые пакеты с контейнерами, в которых рестораторами и содержателями кафе для них приготовлена "добавка" к основному меню. Заранее собрали людям угощение, чтобы утром дома они могли подкрепиться, а получился паёк в дорогу.
Ох, Степашечка, ох, умничка! Знает он цену мелочам и путь к её сердцу тоже знает. И вот он остаётся в заслоне, а Делла уходит в замыкающей части той самой колонны, которую муж её станет заслонять. Хочется плакать.
У них было время для того чтобы оставить за собой ясный след: мусор и блевотина на обочинах, столканные в сторону городские автомобильчики, застрявшие в ямах или севшие брюхом на кочки. И этот след грузчики-экспедиторы Яги от этого места погнали дальше влево. А основная группа перешла по камням ручеёк, и теперь Стёпкины охранители под его руководством тщательно удаляют следы. Возвращают на место камни на откосе, расправляют траву, заметают отпечатки, пытаясь придать им вид давнишних.
А толпа уже вошла под прикрытие сросшихся крон развесистых деревьев и Делле пора поторопиться.
– Привет, Митька! Откуда ты здесь? – Степан удивлённо смотрит на подростка, знакомого ещё с острова Полигон.
– Прислали к вам проводником. Через два с половиной часа при любом раскладе нам предписано отойти с этого рубежа.
Что же, если кто-то из аборигенов принялся распоряжаться, возражать было бы глупо. Понятно ведь, что недавняя узурпация власти, проделанная им на острие вдохновения и так же напористо использованная – завершённый эпизод. Аборигены вступили в игру, к которой они не то, чтобы готовы, но эти люди как-то организованы и он, Степан, один из них.
Короткие переглядки, абсолютно непонятные ни телохранителям, ни водителю. Митька – лидер. Он знает местность. И ещё ему известна задача, которая перед ними стоит, а устраивать сейчас разборки или меряться возрастом – это же просто смешно. И четыре дяди, заняв места, назначенные им подростком, приступили к наблюдению в назначенных секторах.
Тихо. Где-то слева в отдалении – океан. Шелест его волн иногда угадывается на самом пределе восприятия. От тепла и усталости клонит в сон. Когда из положения лёжа смотришь под нижней кромкой крон деревьев, видно метров на полтораста, а дальше редкий подлесок и стволы всё закрывают. В траве копошатся мелкие грызуны, значит никаких землероев здесь не водится. Проскользнувшая вдалеке змея – неважный едок. Она обедает в месяц всего несколько раз, так что на численность... не спать!
А вот и новый звук. Тоже шелест, но непрерываный и плавно нарастающий. Повозка катит на четырёх дутиках и сидят в ней шестеро военных. Камуфлированная броня, шлемы с забралами, вооружены однотипно – короткие автоматы с толстыми гладкими стволами. Остановились в том месте, где дорога разошлась на два направления, и мгновенно залегли, соскочив с платформы. Пара пошла по искусственно созданному следу, а вторая пара направилась к ручью.
Вот они уже близко, в паре десятков метров следуют короткими перебежками. Остановились на краю откоса и осматривают противоположный склон лощины, по дну которой струится ручеёк.
– Барсук Лосю. Явных следов не видно, – голос одного из дозорных слышен отчётливо. – Принято.
После короткого обмена пара уже не скрываясь, возвращается к повозке, которая, едва дождалась посланцев, тронулась дальше по ложному следу.
– Не ослаблять внимания, особенно на флангах, – это Митька распорядился. А под ветвями деревьев можно рассмотреть, как за разведкой проследовала головная застава – ещё три аналогичные повозки, на одной из которых угадывается что-то крупнокалиберное с длинным стволом. А день разгуливается. Припекает уже изрядно.