Шрифт:
Барин
Мне повезло с пенсионным возрастом. Родись я позже на полтора месяца, и на пенсию в 60 лет не ушёл бы. Но, кажется, этим везение и ограничилось. Уже через день после дня рождения мне предложили увольняться.
Это было неожиданно: я не считал себя плохим работником. Да, новое изучать в моём возрасте трудно, но общеобразовательная база, физика и математика – в этом я почти всех молодых превосхожу. За исключением двух или трёх, самых талантливых. Ну и за 16 лет работы в корпорации «Тактическое вооружение» неплохо разобрался с управлением автономными летательными аппаратами, можно сказать, эксперт по тому, что уже сделано. В общем, я подозреваю, что нашёлся желающий занять мою скромную должность начальника научной группы. Зарплата
Я мог бы судиться – работать с госучреждениями, в том числе и с судом, я умею. А вот навязываться не люблю. Если меня не оценили, допустили ошибку, то хуже должно быть им же, а я поищу другие возможности. Кроме того, как ни странно, суд я мог и не выиграть. Начальник отдела намекал на тестирование по разным программистским инструментам – его я явно провалю, а это в наше время достаточный повод для увольнения.
Для меня увольнение оказалось особенно неприятным: дело в том, что я остался в одиночестве. Жена умерла три года назад, в возрасте 55 лет, рак мозга. Наша единственная дочь живёт в Сингапуре. Вот так – мы с женой радовались, что она со второго курса МГУ переехала в Варшаву по обмену, а затем в Англию. Получила в Англии диплом бакалавра, затем вернулась в Польшу и стала магистром. Нашла работу в очень солидной фирме, гигантской программистской корпорации. Ну, она сама не программирует, а типа менеджера, даёт технические задания, в общем, посредник между программистами и пользователями. Хорошее начало карьеры, в Сингапур перевели с повышением, вот только я годами сижу один в своей хрущёвской двушке…
Я не сразу осознал своё положение. Сначала надеялся найти работу – ведь на большую зарплату я не претендую. Например, хотел попробовать преподавать в школе, те же физику и математику. Возможно, где-нибудь в глуши меня бы и взяли, там, где учителей не хватает. Но в ближнем Подмосковье все места плотно заняты, и без профильного диплома, без опыта работы… Мне даже не дали возможности объяснить, что на самом деле я справлюсь лучше многих. А если бы и дали – та же проблема, из-за которой меня уволили: есть другие претенденты, молодые, настойчивые.
На корпорации типа «Энергии» я с самого начала не очень надеялся: если и возьмут, но на самую низшую должность, что косвенно подтвердит правильность моего увольнения.
Ну, ещё я пробовал сдавать комнату в своей двушке. Но компания гастарбайтеров из Таджикистана меня не устроила, а других желающих оказалось немного. Только один раз я сдал комнату на месяц девушке абитуриентке и её маме. Да и то, много раз подумал, что десять тысяч – очень мало за целый месяц жизни с этими особами.
Единственное, что мне удалось – это репетиторство. Да и то – относительно удалось. Только один раз, ненадолго, у меня было четыре ученика. А обычно – два или три, иногда даже один. Да, это хорошая прибавка к пенсии, от которой после обязательных выплат остаётся немного. На скромную жизнь как раз хватает. Но времени свободного много, гораздо больше, чем было бы полезно и приятно.
Буквально за пару месяцев я понял, что сидеть часами перед компьютером – это не моё. Я от этого закисаю, становлюсь мало на что способным, болезненно ленивым.
Вот так и получилось, что я стал совершать регулярные прогулки дважды в день. В сумме старался не меньше 2.5 часов гулять, а чаще три, если погода нормальная. Зимой даже и на лыжах.
Его я сразу выделил, как что-то необычное, с первого взгляда. И даже не из-за одежды, хотя напрашивалось именно это.
Я от природы особой наблюдательностью не отличаюсь. До самой пенсии не засматривался на то, что мне не интересно. Но всё изменилось полтора года назад… Это одиночество посреди процветающего города быстро меня изменило. Мои прогулки – это не преодоление маршрута на скорости 6 км/ч, а неторопливое движение с разглядыванием и анализом того, что вижу. А вижу я, если не считать людей, одно и то же. Дома и машины в городе, деревья в парке. А вот люди… Очень быстро я научился многое понимать по их виду. Оказалось, это не так сложно. Утром и вечером потоки людей устремляются на работу и с работы, идут они целеустремлённо, на большой скорости, по сторонам не смотрят. Встречаются такие люди и днём, явно спешат по делам. Основные маршруты я вскоре выучил, даже удивительно, что раньше я этого не замечал. Женщины идут в детский сад, отдавать или забирать детей. Я узнал, где ближайшие детские сады. В магазин или на рынок многие идут – я как правило вычисляю, куда именно. Несколько отличается поведение приезжих азиатов, но по сути у них даже меньше возможных маршрутов.
Этот парень явно не имел никакой цели, никуда он не шёл. Подобным образом алкоголики себя ведут, или бездомные. Бесцельно слоняются, в надежде, что Бог пошлёт хоть что-то. Но парень был явно не из них, да и лет ему по виду было около 20. Конечно, не студент – это видно по его туповатому и одутловатому лицу. А вот кого он мне напомнил… Видел я одного подобного… Мне не очень нравятся такие выражения, как «сумасшедший», «умалишённый», «ненормальный» «дебил». Вот «душевнобольной» – это уже лучше. В общем, типа Фореста Гамба, но не такой красавчик, да и ростом явно до метра семидесяти не дотягивает. Такие люди могут и потеряться, не все они нормально ориентируются. Вот парень таким и выглядел – сбежавшим из больницы и потерявшимся.
Наверно, я много раз проходил мимо подобных субъектов за свою жизнь. Но сегодня у меня уроков нет, времени сколько угодно. Если вдруг удастся ему помочь, будет явный плюс в карму. Не очень я привык к людям на улице приставать, но терять мне уж точно нечего.
– Молодой человек, не могу ли я вам чем-нибудь помочь?
– Нет, спасибо.
Перед ответом он сделал паузу секунды на три, и выговор сильно окающий. Парень явно не здешний, да и вообще, ну не так себя ведут люди его возраста.
– Вы куда идёте? У вас есть, где ночевать?
Парень улыбается, и начинает выглядеть чуть ли не симпатично – такая детская улыбка.
– Нет, ночевать негде, мне надо будет на поезде ехать, а станцию я найду по шуму.
– А есть ли у вас деньги? Документы?
Парень несколько настораживается, но отвечает, кажется, откровенно:
– Денег нет, да там охрана плохая, и вагоны без проводника. Я смогу пробраться.
– А то смотрите, я вас могу на день-два приютить, я здесь недалеко живу.
Парень просто кивает головой, и я веду его к себе. Я понимаю, что одиноким старикам лучше бы не рисковать, моя квартира может показаться жуликам лёгкой добычей, но с другой стороны… а что мне терять? Жизнь, по сути, превратилась в доживание, и сама возможность рискнуть – это подарок судьбы.
В коридоре я оцениваю, насколько же необычно он одет. Длинный пиджак, почти до колена, и это в июньскую жару! На голове какое-то подобие шляпы, тоже явно не по сезону. На ногах сапоги – это я сразу заметил, но когда он их снимает – там не носки, а портянки! От сапог несёт чем-то необычным, мне приходит в голову слово «дёготь». Да и портянки припахивают, но тут как раз ничего необычного… Ноги грязноваты и какие-то грубые, ногти не ухожены… Тапочки резиновые у меня есть, но ему я предлагаю тапки жены. У неё был 39-й размер, вот его сапоги как раз на этот размер выглядят. И он без труда туда ногу в портянке засовывает. Под пиджаком оказывается рубаха, наполовину мокрая от пота. Но какая рубаха! Это явно лён, натуральный, грубый и серый. Ткань настолько неоднородная, что очень похожа на ручную работу. По покрою – косоворотка, надеваемая через голову.
– Кушать хотите?
Парень снова кивает. Сажаю его за комп, и иду готовить. Сильно напрягаться я не собираюсь: целую пачку макарон в кастрюлю, а потом добавляю банку говяжьей тушёнки. Дёшево, быстро и сытно. И очень много.
Парень так и сидит перед компом, кажется, он до мышки и не дотронулся. Ладно, идём на кухню. Накладываю себе нормальную порцию, а парню раза в полтора больше – и это всего половина того, что в кастрюле. Парень ест очень охотно, и довольно культурно, не чавкает.