Хозяин Города
Шрифт:
– Парни никого не видели! Но четверо наших людей, пропали два дня назад! - отчитывается Ромоныч. – Их так и не нашли.
– Собирай всех! – рычит Тимур. – Нужно быстро сматываться!
– Что делать с девчонкой? – уточняет Ромоныч. – Может убить её?
Тимур стаёт такой весь дёрганный. Запускает руку в свои волосы и нервно проводит по ним, словно сейчас решается вопрос его жизни, после чего отвечает:
– Она, нужна боссу живой. Только ей известно, где флешка.
Я стою, молча, и ничего не понимаю. Какая флешка? Это ведь
Меня отпускают, и я вновь хватаю пиджак, закутываясь в него до самого подбородка. Дальше начинается хаос. Все быстро собираются, готовят оружие, словно перед войной. И я прекрасно понимаю, что если меня сейчас увезут, то последний шанс на спасение, в лице Давида, будет утерян. А дальше, как и говорили бандиты, я просто стану – мишенью, и меня убьют, только ради того, чтобы зацепить несгибаемого Боско!
Глава 21. Флешка...
Тимур, который полностью укомплектован всем необходимым, для предположительной встречи с Боско, хватает меня за предплечье и следом, за группой других мужчин ведет к выходу.
Не успеваем мы сделать даже пару шагов, как наверху слышится оглушающий, неожиданный взрыв. Двери, которые вели на лестничную площадку, отрывает с петель и они сносят несколько бандитов, которые шли первыми.
Я не теряюсь, хотя в ушах ещё немного звенит, после взрыва. Вырываюсь из рук Тимура и отскакиваю в сторону. Мне ведь уже известно кто это, явился с таким шумом. И если Давид сейчас спустится в низ, а я буду в руках бандитов, то его могут легко убить, угрожая моей жизнью.
Мне удаётся отойти всего на несколько шагов от опасности, прежде чем к нам врывается целый ураган ярости и злости, который сметает всё на пути.
Несколько бойцов, в знакомой мне форме, спускаются в низ, и начинают крушить всех вокруг.
Череда выстрелов раздаётся где-то рядом. Мои похитители, начинают отстреливаться, и попадают в пару людей Давида, но вместо них появляются другие, и с молниеносной скоростью, ликвидируют опасность, делая меткие броски ножами, а затем, обычным рукопашным боем.
Так эффектно и неожиданно быстро, что я впадаю в ступор, наблюдая за этой картиной….
Я знаю, что они могли тоже отстреливаться, но видимо, то, что я нахожусь здесь, не даёт им возможности, использовать свою силу вполне. Это огорчает меня, ведь я не хочу, чтобы из-за меня, страдали невинные люди.
Ну а что я могу сделать, кроме как, молча, наблюдать за этим безумием?!
Потасовка длится ещё несколько секунд, во время которой двое солдат, заступают меня своими телами, словно некие «камикадзе», огораживая от случайной пули. Дальше, мне ничего не видно, но слышно крики, стоны и выстрелы.
Группа Давида срабатывает очень быстро, ликвидировав
Всё затихает так же неожиданно, как и началось.
Осторожно выглядываю из-за своего живого укрытия и вижу, как один из солдат, ничем не отличавшийся по форме от других людей Давида, снимает маску, под которой я вижу его самого.
Моё сердце пропускает удар, ведь я понимаю, что он на уровне всех, шёл напролом, совсем не волнуясь за свою жизнь. Ненормальный! Вообще нет чувства самосохранения!!!
Его взгляд в этот момент другой. Словно сейчас, он мог разрушить целую планету! Смотрит бегло вокруг, и лишь когда находит меня глазами, заметно успокаивается.
Делает несколько широких шагов ко мне, а я уже несусь к нему как ненормальная. Он ловит меня в прыжке, заключает в крепкие объятия, а я, обхватив его руками и ногами, висну на нём как обезьяна и плачу.
Хотела быть сильной, а получилось как всегда!
– Детка, - шепчет он, отклоняясь.
Его взгляд проходится по моему лицу, шее, груди в лифчике, которая сейчас была на показ, ведь полы пиджака распахнулись. Хорошо ещё, что мы были в стороне от других, и все стояли к нам спиной!
Давид оглядывает меня мимолетом, но замечает каждую мелочь. Каждую ссадину и ушиб. Поджимает губы и его глаза темнеют от злости. После чего, отстраняет меня от себя и только сейчас замечает всё остальное… моё состояние. А это синяки по всему ОБНАЖЁННОМУ телу, глубокие царапины и следы от пальцев.
– Кто?!! – один рык.
Я вздрагиваю и напрягаюсь. Никогда не видела более жестокого выражения лица, нежели сейчас.
– Давид… - шепчу, судорожно сглотнув, за то, перестала рыдать.
Я знаю, что выгляжу ужасно, все следы на лицо! Но мне не хотелось, чтобы Давид думал, что меня изнасиловали, поэтому хотела объяснить ему всё пока не поздно. Ведь он был действительно, в убийственной ярости и с каждой секундой закипал ещё больше. Но, он не дает мне даже слова сказать.
Знакомое состояние….
– Кто посмел?!
Я, правда, не могла ничего ответить, не успела. Но видимо, меня выдали глаза, ведь когда я невольно бросаю быстрый взгляд в сторону своего мучителя, Давид сразу за него цепляется и мгновенно вычисляет его. А дальше, бородатый бандит сдает себя сам!
– Я не трогал её! – оправдывается он, вытаращивая на Давида испуганные глаза, но он уже ничего не слышит. Мне знаком его… этот ступор, когда срабатывает переключатель жестокости в нём.
Давид медленно наклоняется к ботинку, и я слежу за тем, как он достает огромный нож, который больше походил на саблю своими размерами.
– Ты знаешь, что я делаю с теми, кто трогает моих женщин? – как самый жестокий маньяк-убийца шипит Давид и у меня подкашиваются ноги. Хватаюсь рукой за первого попавшего солдата, и он мгновенно реагирует, поддерживая меня под руку.