Хозяин леса

Иванов Тимофей

— Ухмылку с морды убери — буркнул я — Сам небось не прочь опять пустить клинок в дело.

— Я воюю сколько себя помню, Ромул — стёр с лица улыбку бывший полусотник и сказал со всей серьёзностью — И за какую границу не посмотри, так у меня на той стороне тоже кровники есть. А ситуация ровно такова, какова она есть, какое-то время можно будет терпеть, но однажды с соседями придётся драться и лучше бы сделать это на наших условиях. Все ждут от тебя того, что ты возглавишь нас, как и в прошлый раз.

— Может и прридётся — рыкнул я — Время покажет. Хотя я

бы лучше наследника наконец обучил пути леса, чтобы он в итоге у нас в государстве порядок навёл.

— Так если наведёт, то тоже пойдёт воевать с соседями. Такова жизнь — развёл руками собеседник — Если у тебя всё по уму в державе и армия всем на зависть, то ты её применишь.

— Когда в руках молоток, то всё похоже на гвоздь — грустно усмехнулся я, уже мечтая вернуться в лес, где всё гораздо проще. Хотя борьба за территории и ресурсы в целом ведётся ровно так же — Кстати о Яванидах, что слышно о августейшей фамилии?

— Всё на удивление тихо и мирно, ну или все они интригуют так, что отсюда ничего не видать. Я не раз списывался с Хэганом, но он ничего толком не ответил за весну, только намекал, что работа ведётся.

— Значит Зэдала всё таки стоит ждать — отозвался я задумчиво — Наверно это хорошо. Что же до набегов с соседями… Вот я не я буду, если у Рэвиса нет по ту сторону глаз и ушей.

— Есть, как не быть. Но он потому и переживает во всей этой ситуации, что не один такой умный. Есть опасающиеся, что нас будут пытаться давить пока мы не вошли в силу, а ещё только на взлёте.

— Переправь ему золотишка, пусть щедро тратит — отмахнулся я от лишних попыток старого вояки убедить меня в неизбежности войны — За художества нашего исполчения наверняка попытаются отомстить и я хочу знать где и когда это произойдёт. Попробуем поймать этих козлов на нашей территории. Сам проработай возможный набег, северной марке нужны крестьяне и ремесленники, она скудно населена.

— Вот как ты мыслишь — приподнял он бровь.

— Не можешь предотвратить — возглавь — процитировал я одного умного человека — Я пока займусь идеологическим обоснованием всего этого.

— В смысле?

— В смысле мы не в набег пойдём, а будем освобождать честных трружеников, которых держат в чёрном теле всякие уроды. Мы-то другие, три шкуры не дерём с крестьян и не мучаем их почём зря, млять. А кто вздумает поступать иначе, тому я лично объясню, что он не достоин звания северного тэна, как тому уроду в Млиофогоре, который решил воспользоваться тем, что я весь в бинтах.

— Если в таком ключе, то мы и через Рэвиса можем твоё мнение передать — кивнул снова повеселевший Эфрим.

— На твоё усмотрение, ты куда лучше меня знаешь, что у благородных в головах — хмыкнул я.

— Тут много знать не надо, они свята верят в свою избранность Небом и всегда хотят что-то себе урвать. Дай им почувствовать, что они будут делать некое важное, благородное дело, заодно приобретая трофеи, так они у тебя в кармане.

— Лишь бы слишком много энтузиазма не было — скривился я — А дело не затянулось. Рассчитываю на тебя и на Рэвиса. Мы должны перехватить желающих

сходить к нам с мечом до того как они натворят дел, а потом быстро сбегать к соседям, уведя податное население. Заодно озадачься вот чем, людей надо будет кормить и в пути и до следующей осень, посевная-то давно окончена и сами они уже ничего не вырастят.

— Большие траты — скривился бывший полусотник.

— Хоть из своего кармана доставай — буркнул я — Не в жизнь не поверю, что вы с Лэномой не могли не доводить ситуацию до такой. А теперь у вас будет болеть голова на какие шиши кормить крестьян, где и как их селить и чем занять до следующей весны, чтоб еду они получали не за здорово живёшь. Дома они себе понятное дело отстроят, а потом надо что-то изобретать, пусть хоть дороги в северной марке в божеский вид приводят.

— Изобретём, не сомневайся — кивнул бывший полусотник.

— И Эфрим. Это последний раз когда я прихожу весной и узнаю, что вы тут уже всё организовали для нового конфликта — посмотрел я на него, выставив ладонь, предупреждая возражения — Плевать на оправдания, учитесь договариваться. Потому что ещё один такой фокус и просто останусь на севере, никогда более не пересекая границу Тибцэна. Ты услышал, ты увидел, ты запомнил?

— Я услышал, я увидел, я запомнил — отозвался старый вояка, повторив древнюю словесную формулу, бытующую в этом мире.

Интерлюдия 1

Хэган Тэцэра откинулся на спинку своего кресла и устало потёр переносицу. Физическое утомление от монотонной работы было почти неведомо магам высоких ступеней Лестниц тела, но вот моральное могло настигнуть кого угодно, возможно даже небожителей. На сколько было известно молодому мужчине никто толком не знал что происходит с теми, кто шагает выше десятой ступени по Лестнице в Небеса, но такие в королевской семье точно были, исторические хроники подтверждали это. Однако не было ни свидетельств насильственной смерти подобных людей, если они вообще оставались людьми, ни информации о том, что кто-то из них умер от старости. Они просто в какой-то момент отходили от дел и исчезали. Куда? Знаний об этом у Хэгана не имелось. Но он подозревал, что однажды их доканывало бытие теми, кто они есть. Возможно они взошли в итоге на Небо во плоти, возможно живут где-то, отгородившись от мира, а может быть проложили путь в иные миры. Политика, которой обременены все сильного мира сего, определённо могла утомить даже богов среди людей.

И одному из куда более скромных в плане сил представителей младшей ветви королевского дома тоже было от чего уставать. Он уже более полугода жил в Млиофогоре, юридически будучи исполняющим обязанности наместника, но фактически всё было куда сложнее. С одной стороны он представлял здесь королевскую власть и имел довольно широкие полномочия. Он мог судить, мог карать и миловать, в его ведении были налоги, да и по большому счёту всё, что происходило в самой северной провинции Тибцэна. А с другой даже удельные князья имеют не полное влияние на дела своих вассалов, таково привычное положение вещей и таковы освещенные веками традиции, в рамках которых каждый даже самый захудалый тэн держится за свою независимость. Власть же наместника ещё меньше. К тому же был один фактор, который и вовсе переворачивал все расклады. Северная марка твёрдо стояла за Дарта Ромула, редкие исключения были таковы, что с ними лучше даже не связываться.