Хозяин моего сердца

Райская Ольга

В голосе Асмуса было столько силы, что никто и не подумал ослушаться или, не дайте боги, возразить. Старший Кларк направился к выходу, а Тайрон, Диана и Гермор последовали за ним.

— Ди… — громкий шепот брата заставил девушку обернуться. — Удачи вам!

Она улыбнулась и помахала мальчику рукой. Куда больше, чем слова, говорил его взгляд. Да, Диана тоже его любит, волнуется и никогда не бросит. Она вернется, чтобы жить дружно и счастливо, под мирным небом любой из планет.

В широком холле их встретил дрожащий Тян. Дворцового распорядителя сопровождали два аскеда с дежурными «улыбками» на лицах и высокий худощавый человек в длинной белоснежной тоге.

— Волнуетесь,

Сонал? — спросил Асмус.

— Не каждый день удается посмотреть в глаза своему врагу, — ответил председатель совета Содружества.

— А это кто? — старший Кларк кивнул на побледневшего лысого ликерийца.

— Хотел предупредить своего императора о вашем прилете, мой господин! — доложил один из аскедов.

— Похвальная смелость! Задержите его ненадолго, только не навредите, — приказал саорг, наблюдая, как безысходность во взгляде распорядителя сменяется облегчением. Тогда, в назидание, глядя в лицо Тяну, он добавил: — Не стоит портить сюрприз, который я приготовил императору Невелусу. Это понятно?

Ликериец часто-часто закивал, и, казалось, съежился, уменьшившись в размерах. Такой ответ удовлетворил саорга. Асмус величественно кивнул и продолжил свой путь.

***

Невелус негодовал. Как только он придумывал план, как упрочить свое положение, так тут же этот план летел в бездну! Дела не ладились настолько, что казалось, будто императора кто-то проклял. И начало своих неприятностей Невелус соотносил с появлением седнианцев во дворце.

Последней каплей в чаше его терпения стал побег Дары. Она исчезла, растворилась, улетучилась, оставив ему на память, как насмешку, активированный ошейник. Значит, против Ригли у него оставался лишь один козырь — саорг! И как бы не злился Невелус на седнианских рабов, он станет держать себя в руках. Пока ему Тайрон необходим, как воздух! Разумеется, он давно раздобыл коды ошейников, которые сковывают шеи рабов саорга, и активатор держит поблизости, но воспользуется этим лишь в самом крайнем случае. Сейчас от расположения Тайрона зависит все, даже само существование Ликерийской империи. Похоже, прав был Ото Кнауф. Снежный ком уже катится, собирая на себя по пути все новый и новый снег. Лавина стала настоящей угрозой существования того, что с таким трудом, усердием и изобретательностью создавала императорская династия.

— Ваше величество, — секретарь склонился в поклоне.

— Говори.

— Входящий сигнал с орбиты! — доложил юный ликериец.

— Я не желаю никого слышать, кроме Тайрона Кларка! Только его впускать без доклада! Что непонятного было в моем требовании? — разозлился Невелус.

— Все предельно ясно, мой император! — отчеканил секретарь. — Но на связи господин Ригли. И он угрожает уничтожить планету, если вы не уделите ему внимания.

Беда не приходит одна! В бездну все семейство Кнауфов, начиная с их не в меру проницательного предка Ото! Но, боги! Невелус не мог себе позволить потерять планету, а в решительности друга детства он, к сожалению, не сомневался. С него станется уничтожить Ликерию. У Ригли всегда есть запасной вариант. Всегда! А вот у императора все удачные ходы закончились как-то разом…

— Выведи голограмму на просмотр и выйди вон! — приказал он.

Секретарь поклонился и вышел, а посреди кабинета возникла голографическая фигура Ригли. Ох, как же Невелус ненавидел его в эту секунду! Жаль проекции нельзя отвинтить голову. С каким наслаждением император проделал бы это.

Глава 28

Император Великой Ликерийской империи удобно устроился в массивном кресле и постарался принять расслабленную позу, выбирая

самую безмятежную маску для лица. Он не хотел показывать Ригли свою уязвимость. Пусть думает, что у Невелуса все еще имеются козыри. Тот факт, что он с полной уверенностью не мог сказать о том, какой информацией владеет его бывший помощник, а о чем просто догадывается, вызывал в нем досаду. Партия распределила фигуры не в его пользу, но проигрывать Невелус не собирался. Только смерть обрывает все возможности, во всех иных случаях следует бороться.

Экран замигал и пошел рябью. Император покрепче обхватил ножку изящного драгоценного бокала, наполненного лучшим вином, и сделал несколько жадных глотков прежде, чем перед ним возникло лицо друга детства.

— Ну, здравствуй, Невелус! — Кнауф не улыбался, а был предельно серьезен. Небольшие глазки на довольно круглом лице цепко следили за каждым его движением, и от этого императору становилось не по себе.

— Здравствуй, Ригли! — Невелус усилием воли заставил свои губы растянуться в непринужденной, заученной улыбке. — Рад лицезреть тебя в полном здравии.

— Не твоими молитвами, мой старый друг и родственник! — резко ответил тот, заставив императора поморщиться. Невелус всячески скрывал их родство, но факты упрямая вещь — в случае его смерти Ригли мог бы стать первым претендентом на трон Ликерии.

— Ну, что ты! — воскликнул Невелус, всем своим видом показывая лояльность, проявляемую к собеседнику. — Вот, хотел пригласить тебя в гости с сестрой повидаться, а тебя, оказывается, на планете нет.

Ригли хрипло рассмеялся.

— В гости! — он смахнул набежавшую слезу и вдруг стал серьезным. — Пребывание рядом с тобой, Невелус, в последнее время слишком пагубно сказывается на здоровье. Намина тому пример. А мне моя жизнь пока слишком дорога, чтобы принести ее в жертву твоим капризам.

— Намина сама виновата в своей смерти! — зло выкрикнул император, но Ригли его не слушал. Он продолжал:

— Что касается моей сестры, то зная Дару, смею предположить, что она давно покинула тебя, как только запахло жареным, и сейчас пребывает на пути к своей новой лучшей жизни. — Видя недоумение на лице Невелуса, Ригли ехидно улыбнулся. — Как? Мой император не знал, что держал под боком шпиона Содружества? Ай-яй-яй, какая близорукость и недальновидность. Несколько подобных мелких промахов могут вылиться в серьезную ошибку и обернуться крахом для Империи в целом, тебе ли не знать, дорогой друг?

И Невелус все же сделал то, чего добивался Кнауф — он сбросил с лица маску. Пусть на минуту, но он обнажил свои истинные чувства.

— Ты во всем виноват! По твоей вине Намина лишила себя жизни, а ведь я любил ее, несмотря ни на что!

— Ты? Любил? — усмехнулся бывший помощник. — Не смеши меня, Невелус. Ты в принципе никого, кроме себя, любить не способен.

— А ты? — не остался в долгу император. — Допустим, ты не любил мою жену, а просто использовал ее в своих грязных играх против меня, но ведь ты не пожалел ни сестры, ни моего… своего сына!

— Сына? — взревел Ригли. — Я многие циклы наблюдал, как вы с Наминой взращиваете настоящее чудовище! А ведь он — из плоть от плоти моей! Каждый раз, когда юный наследник совершал очередную глупость, сердце отца обливалось кровью. Я дал ему жизнь, а ты вырастил чудовище, не достойное жить и править! Глупость — непростительное качество для монарха, вне зависимости от его возраста.

— Так ты мне за это мстил? — нервно потирая виски, спросил император.

— Кто сказал, что я мстил? — Ригли устало откинулся на спинку кресла. В иллюминаторе за его спиной проплывали астероиды. Столкнуться с обшивкой катера им не позволяло гравитационное поле.