Шрифт:
W. Bruce Cameron
The Dog MASTER
Ровно в девять утра охранники в форме разом захлопнули все входные двери, и по лекционной аудитории пронеслось эхо. Охранники удовлетворенно ухмылялись: по большому счету их обязанности по поддержанию порядка ограничивались тем, чтобы терпеть непоседливых студентов, а потому ежегодный ритуал запирания дверей дарил им мимолетное ощущение победы над хаосом.
Грохот захлопнувшихся дверей оборвал разговоры, и притихшие студенты, рассевшиеся
Первая лекция для первокурсников, первый день первого семестра. Опоздавших не пускали.
Добро пожаловать в университет.
Профессор Джеймс К. Морби – за глаза его называли «Морби-гробовщик», ошибочно полагая, что он об этом не знает, – вышел из тени и быстрым шагом направился к кафедре. На нем был синий костюм с иголочки, белоснежная рубашка и туго затянутый галстук. Этот наряд профессор носил в течение всей первой недели первого семестра, после чего возвращался к привычным для него джинсам и бейсболке. И строгий костюм, и аккуратно приглаженные волосы, и гладко выбритые округлые щеки, и суровый взгляд карих глаз – все служило определенной цели. На хорошо отрепетированный спектакль для вчерашних школьников, которых предстояло преобразить в студентов университета, Морби отводил три лекции в течение первой недели.
– Вас рассадили в определенном порядке, чтобы я мог обращаться к вам по имени, – сказал он в микрофон и выдержал паузу.
Первокурсники в смущении переглянулись и принялись спешно пересаживаться. Кто ж знал, что план рассадки – не шутка?
Морби заметил пустующий ряд и взглянул на экран ноутбука.
– Таким образом, если мне понадобится мистер Брош… Мистер Брош? Кевин Брош? Вы здесь? Похоже, что нет. Но если бы вы были здесь, я бы знал, куда смотреть, чтобы обратиться к вам.
Морби помолчал и мысленно представил себе лицо Кевина Броша, которому сообщили, что профессор вызывал его во время лекции. Мистер Брош больше не пропустит ни одного занятия.
Аудитория притихла, переваривая его слова. Морби знал, что первокурсники, вовремя явившиеся на лекцию – кто в силу чувства ответственности, а кто и просто случайно, – сейчас втайне гордятся собой. Ничего, вскоре их самодовольство улетучится.
Почти весь уик-энд свежеиспеченные первокурсники осваивались в новой обстановке, а в воскресенье вечером, когда родители со слезами на глазах простились и уехали, они окончательно распробовали вкус свободы и упивались ею до самого утра. Сонными глазами, мутными от похмелья и недосыпания, взирали они на Морби. Позади ночь кутежа и распутства. Еще бы, ведь высшее образование уже практически у них в кармане.
Морби предстояло выбить это ошибочное представление из юных голов. Он читал единственную потоковую лекцию для всех первокурсников и единственный из всех преподавателей брал с места в карьер, пока остальные надиктовывали списки литературы в ожидании, когда Морби-гробовщик сделает свое дело.
– Итак, к следующему занятию прочесть первые пять глав по теме «верхний палеолит». – Десятки страниц, в школе и на неделю столько не задавали! – Контрольная работа в среду. В пятницу
Детки были умненькие, иначе они бы тут не сидели. Но слушать курс Морби по ранним представителям рода Homo было все равно что прыгать с вышки в бассейн, не умея плавать. В среду утром перед головоломной контрольной работой они придут в отчаяние, а к вечеру запаникуют из-за оценок. Ученый до мозга костей, Морби десять лет отслеживал результаты первой контрольной работы и гордился отрезвляющими итогами: семьдесят пять процентов учащихся пролетят, как фанера над Парижем, двадцать – с трудом наскребут на «троечку», и с пяток счастливчиков чудесным образом напишут на «четверку».
За всю историю курса никто ни разу не написал первую контрольную на «пять». Да и сам Морби сомневался, что осилил бы эти каверзные вопросы.
Обливаясь холодным потом при мысли, как сообщить родителям, что их вытурили из университета, первокурсники засядут за рефераты с пылом новообращенных. В среду и четверг пьяных студентов в студгородке будет на порядок меньше.
– К вопросу о рефератах. Долгое время считалось, что ранние Homo вели мирное существование, не вступая в конфликты с другими представителями своего рода. Однако за последние годы сформировалась альтернативная точка зрения, согласно которой доисторический человек обладал не менее жестоким и воинственным нравом, чем наши с вами современники. – Морби оглядел аудиторию: подавляющее большинство студентов погрузились в состояние глубокой летаргии. – Объем реферата – две с половиной тысячи слов. Приведите аргументы в поддержку одной из двух точек зрения: какими были наши предки – мирными или воинственными? Не важно, какую теорию вы решите отстаивать. Главное, будьте последовательны, цитируйте надежные источники и ни в коем случае не списывайте.
Несмотря на последние слова и на предостережение об уголовной ответственности за плагиат, жирным шрифтом выведенное на форзаце учебников, Морби знал, что в следующий понедельник как минимум двум из десяти студентов, получившим обратно красные от исправлений рефераты, будет грозить испытательный срок. Воспитанные в традициях «скопировать и вставить», эти ребята искренне не понимали, что значит «нарушение интеллектуальной собственности».
Публичное обвинение в плагиате считалось большим унижением, однако благодаря чувству благоговейного ужаса, которое вселяла в первокурсников эта перспектива, проблема списывания в университете, где преподавал Морби, стояла не так остро, как в других, менее взыскательных вузах.
К концу семестра упоминание об испытательном сроке будет стерто из личных дел, а отвратительные оценки за первый реферат сгладятся на фоне огромного количества последующих рефератов и проверочных работ, составленных с академической, а не воспитательной целью.
– Итак. Последнее крупное оледенение, начавшееся около тридцати тысяч лет назад, – на экране позади Морби вспыхнул слайд с изображением карты восточного полушария, – без сомнения, наиболее драматичный период в истории нашего вида. Нынешние изменения климата ничто в сравнении с тогдашними перепадами температур! На смену умеренному климату приходило время, когда лед не таял даже в летние месяцы. Надвигающиеся ледники сокращали площадь лесов, что вынудило наших предков выйти на открытые равнины, где они охотились и нередко сами служили добычей.