Хозяйка Мозеби
Шрифт:
Ну а как еще выяснить, кто чем там решил на купленных у короны землях заниматься? Мозеби не маленькое, но и не большое поместье, чтобы позволить себе промахнуться в выборе способов разбогатеть…
Им нужно то, что никто не додумался делать!
В результате «рейдов по тылам» (родственники, знакомые, посиделки в трактирах) «разведчики» выяснили, что семейство Ольсен, как самые значительные землевладельцы, пользуясь связями при дворе, заключили договор на поставку фуражного зерна для столицы (ну и армии заодно), а также планируют засевать большие площади льном и коноплей, чтобы изготавливать парусину на местных мануфактурах, для чего
Остальные собственники делают ставки на мясо- молочное животноводство и традиционные овощи, усиленно ищут выходы на рынки других территорий Дански и, предположительно, на континент.
Овцами, в связи с развитием этого направления в соседней Англосаксии, никто заниматься не рискует, садов в планах нет совсем, масличных – тем более…Ну, рыболовство – само собой, а что- то геологоразведочное…Не- е- е, не слышали…
Да, еще ходят непроверенные слухи, что казна хочет установить налог на земли из расчета один далер за два акра общей площади, а то и за один…Перспективы для попаданки нерадужные.
* * *
– Итак, что мы имеем, господа присяжные заседатели? – Нина вела собрание немного сникших сельчан.
– Да уж, по - старому нам не выжить…– вздохнула Ильзэ.
– Да ладно, тетушка Дан! Наоборот, мы выдадим то, чего у других нет. Прежде всего – картошка! Второе – лес! Третье – найдем подсолнух или кукурузу и будем давить масло! Еще – сады! А наши дамы начнут вязать в массовом порядке носки, свитера и все, что можно и что определенно будет пользоваться спросом в среднем сегменте рынка!
«Вау, как я развернулась, самой понравилось» – нервно хихикала про себя попаданка.
– А что про лес, он же сам растет? – задал вопрос Ньорд.
– Герр Андерсен, Вы правы, лес растет, но медленно…Его нужно увеличивать путем посадки новых деревьев, желательно хвойных, которых здесь нет. Значит, их нужно привезти с континента или от свеев. Кстати, свеи…А им наше зерно не нужно?
Народ посмотрел на Эйнара Дана. Тот понял и ответил:
– Свеи, госпожа, давно и успешно торгуют с московитами и с посполитами, против тех наши возможности – ничто. А вот ели у них знатные растут, и сосны корабельные тоже. Причем, ветры и земля там, почти как у нас, а деревья хороши. Так что, думаю, семена мы получить сможем. Только это дело не одного года, - окинул серьезным взглядом присутствующих Дан.
– Дальше, сады. Тоже небыстрый процесс, но, уверен, способ выгодный, надо только найти нужного человека, понимающего в этом деле, и опять же, саженцы привести с континента или из Саксии, да, миледи?
Нина кивнула – в Англии точно "расцветали яблони и груши".
– Ну, этот вопрос летом уточним, здесь недалеко до Альмании, даже я на своем «Ветре» могу сходить. Есть еще вещь одна… – чуть запнулся Эйнар и снова посмотрел на земляков.
– Вы же помните про монахов, что живут у пролива с Мёйном? Так вот. Был я у них однажды летом, их тогда осталось семеро, старые уже, но за овцами своими все равно следили. А по зиме чем- то переболели, и в живых теперь трое, овец же всего два десятка осталось – от голода пали.
Народ охнул, Нина чертыхнулась –что ж она такая тормознутая- то?
Эйнар тем временем отхлебнул пива и вернулся к рассказу:
– Так они меня попросили отвезти их на континент, где их собратья живут, а взамен отдадут овец и записи, как их выращивать, и вообще…Госпожа Нинель, что Вы об этом думаете? Овцы у них были тонкорунные и молочные, сыры их все тут ели раньше.
Нина даже не раздумывала.
– Эйнар, когда мы сможем их перевезти сюда? И как их отправить на родину?
– Вот это правильно, хозяйка – поддержал Нину староста. – Дан- то побойчее меня будет, я все мялся, как Вам сказать! Сейчас у нас марток, дни длиннее становятся, за световой- то и обернемся. Овец пристроим к нам, в Ойструп, есть домишко, там поправим стеночки, до травки доживут. Да и малышни у нас много, приглядят. А вот что с монахами…
– Да вон, домик садовый, пусть там поживут до корабля- то. Дан, милок, у тебя кто есть из мореходов, кто возьмется их в Альманию переправить? Там есть католики, точно, вроде даже на берегу, аккурат напротив нас – внезапно выступила Ида.
Не раздумывая, народ рванул по домам - за телегами, не закончив обсуждение…
«Бежим-те же! Куда? Спасать кошку!» – не ко времени и ситуации всплыло в голове у Нины…
Глава 34
Когда- то Нинина бабушка любила повторять: «Дорога ложка к обеду». Эта присказка вспомнилась Розановой, когда вернулись от пролива спасатели…Вернее, горе- спасители, потому как спасли только тринадцать овец (выходит, еще семь пали?). Монахи вообще не дождались. Как? Да вот так, к сожалению…
Эйнар привез их записи и последнее письмо, в котором некто брат Доминик прощался с тем, кто их найдет, просил похоронить тела усопших в земле, на которую они ступили много лет назад и которая их так и не отпустила… «На все воля Божья» – заканчивалось послание последнего орденца.
Истощенных овец привезли на телеге, Аннегрете со слезами обещалась их выходить, Эйнар забрал записи монахов – почитать и подумать.
* * *
Нина с волнением ожидала известий о дебюте рассказов про Эггиля- воина в местной газете. Новости, в лице Кристиана, прибыли в начале марта – столько времени понадобилось мэру, чтобы утрясти все переделки и создать новый формат издания, после чего получить отклик у публики.
Реакция читателей была…необычной. Торговцы, среди которых «Островной вестник» насильно, под роспись и оплату «не отходя от кассы», распространялся самыми непробиваемыми клерками, как и раньше, просто бросали газету в мусор или в камин, пока один из сыновей одного трактирщика не пошел с «бумажкой», сами понимаете, куда…
И там, в приюте уединения и сосредоточенности, в ожидании «великих дел», пацан, умеющий читать, наткнулся взглядом на «Сказки дядюшки Пелле» и зачитался (молодец, Розанова!)!
Забыв про последствия, он, теряя штаны, рванул в зал, где сначала был осмеян посетителями, отлуплен отцом, после чего, получив- таки право голоса, стал «героем дня», открывшим для горожан и прочих жителей острова прелесть СМИ!
Этот выпуск зачитали до дыр, уделив внимание и официальной части, и потом уже клерков, распространяющих периодику, ждали с нетерпением. Через три выпуска типография значительно увеличила тираж, цена за номер поднялась до десяти скиллингов, городские матроны стали тормошить мужей с предложениями записать лучший рецепт маринованной селедки, а старьевщица Фрида – обивать пороги мэрии с «новостями». Эта дама знала много и про многих!