Хозяйка Мозеби
Шрифт:
– Ваша милость, я поспрашивал клерков мэрии, горожан…И выяснил, что временным успехом это издание было обязано некоему автору увлекательных сказок, волею родственника Вашего опекуна вынужденного прекратить писательство.
Граф внимательно посмотрел на хозяйку дома. Нина напряглась.
– Фру Нинель, судя по Вашему лицу, только не сердитесь –улыбнулся герр Хольгер, –Вы знаете, кого я имею ввиду. Более того, когда я слушал отчет барона Брагау перед Его Величеством, мне показалось странным, что нововведения, описываемые мэром, родились в голове умного, но абсолютно неопытного чиновника.
Граф опустил глаза, видимо, сожалея либо о бароне, либо о сказанном… Нина воспользовалась моментом, чтобы настроиться на явно непростое продолжение.
– Так вот, госпожа виконтесса…Я уверен, что генератором идей для Нильсена были Вы, как и автором сказок. Миледи, не спешите протестовать и возмущаться! Я Вам не враг, наоборот, хочу предложить сотрудничество. Уж не знаю, как Ваш покойных муж не увидел в Вас неординарную личность, не говоря о красоте и смекалке, но я вижу и ум, и практичность, и незаурядную внешность, которой Вы, простите старика, совершенно не умеете пользоваться!
Граф и баронет переглянулись и тихо рассмеялись, но не зло, а покровительственно, что ли. Нинель вынужденно улыбнулась.
– Миледи, приезжайте весной в столицу, посмотрите на работу моего министерства. Мне бы хотелось услышать Ваши замечания по поводу организации делопроизводства. Судя по изменениям в островной ратуше, процесс бумаготворчества благодаря этим … шаблонам, да? И ускорился, и упростился, и приобрел наглядность, что ли. Ты согласен, Асмунд?
– Абсолютно, герр министр!– вступил в диалог баронет. – Относительно листка …Госпожа виконтесса, идеи о разнообразии сухих фактов короткими историями с продолжением, даже дозированные сплетни – это здорово! В Кёпенхейгене выходит правительственный вестник, но также, как и здесь, его почти не читают, бумага просто переводится, что расстраивает главного казначея…
Чиновники снова рассмеялись.
– Да уж, граф Адам- Ханс Фюйтенгоф постоянно ноет на аудиенциях у короля о плохой наполняемости казны и огромных дырах в бюджете… – старший гость посмотрел на молчащую виконтессу. – Леди Флетчер, подумайте над моими словами. Если Вы не хотите заявлять о себе, я могу отблагодарить Вас более подходящим способом..
– Например? – сглотнув, выдавила из себя попаданка.
– Выдать Вас замуж? – герр Хольгер, увидев, как вытаращила глаза и запыхтела Нинель, расхохотался до слез. – Понял- понял, замуж Вы не хотите…Пока, надеюсь? Тогда можете рассчитывать на мою помощь в любом вопросе, да и в налоговой плоскости …– намек однозначный.
– Фру Нинель, позвольте переиздать Ваши сказки в столице? – опять встрял баронет. – Мой отец как раз и отвечает за выпуск правительственного вестника! Ваши идеи – наши деньги!
Вот так собеседники и заключили пакт о сотрудничестве, скрепив его бокалом арманьяка и вкусным, жаренном на углях, мясом косули…
«И на что я подписалась? – сокрушалась госпожа попаданка ночью в собственной постели. – Поздно пить боржоми, детка…Ну хоть бы про перья молчала! Теперь вот прототип рисовать, мастера искать…Ладно, зато покровителя- не сексиста поимела! Неа, завела!
А что? Поеду, посмотрю, может, и вправду реформатором заделаюсь? Попаданки всех миров, объединяйтесь! Одни и те же идеи в разные массы! Даешь опыт земной цивилизации в других мирах!
Ой, ну что за чушь в голову лезет? Спать, Нинка, тебе завтра еще оставшиеся полутуши в тушенку переводить! Или закоптить, да и не париться? Может, холодечику?
Да что ж про жраньё- то всё? Розанова, тебя ждут великие дела, а ты об утробе ненасытной печешься! Зима на носу, шерсть готова, баб учить надо, полушалок опять же мечтала связать…
Так, перья, папки, каталоги…Номенклатура…сеялки… силос- с- с…Хр- р- р …фью- у ...»
Глава 43
Зима 1770- 1771 годов прошла в тепле (морозов почти не было, снег – исключительно мокрый, обновленные печи с обогревом особняка справлялись), трудах (вдовий кружок «Петелька Мозеби» учился вязать и вышивать), разработке и конструировании сеялки и нового типа ульев (отдельная песня!), периодическом уходе в писательский астрал, в романтических (увы) воспоминаниях и хозяйственных метаниях Нины/Нинель.
В чем заключались последние?
Расширять посевные площади или нет? Где посадить маис ( селянам «кукуруза» оказалась сложновыговариваемой) и подсолнечник (просто «солнечник»)? Где покупать лошадей и каких, тяжеловозов надо ли? Увеличивать стадо овец и коз или пока ограничиться, только чтобы хватало на учебу вязальщиц? Где заказать более привычные спицы – вдовы с непривычки ломали тонкие деревянные палочки, шерсть по ним двигалась не очень хорошо, даже Нине было трудно…
Но два палантина типа оренбургских платков она связала, выдержала, растягивая, на сделанных Матиасом пяльцах, и продемонстрировала ажурный результат зрителям. Члены кружка ахнули, захотели, и опять все уперлось в орудия труда: на прямых «палочках» творить широкое полотно крайне неудобно. Где вы, кольцевые спицы на леске?
С вышивкой под началом Айрис дела шли бодрее: дырочки на ткани, складывающиеся в узоры, нравились женщинам. Благодаря рисункам Лейса, они были разными, так что каждая могла выбрать неповторимый и отработать его, добиваясь аккуратности и совершенства. Целью стала продажа изделий на Пасхальном базаре в апреле, и дамы старались!
Отдельной строкой, бегущей в мозгах попаданки, были воспоминания о механизмах, применяемых в сельском хозяйстве: всякие комбайны, сеялки, плуги, косы, серпы и прочая, прочая, прочая…Картинки всплывали, толку- то? Она же деталей не знала, могла лишь с пятого на десятое описать внешний вид и предназначение, как и с ульем, например…
Но для способного мастера и таких мелочей хватало, а братья Йенсен принадлежали именно к этой категории. Вместе с Борами они обсуждали Нинины идеи, что- то там кумекали, ходили в кузню Андерсов, пытались мастерить прототипы…
Короче, не совсем уж бесполезными были фантазии попаданки: сеялку сварганили, косу модернизировали (почти литовка получилась), мельницу для костей решили отложить на лето – за жерновами требовалось сплавать или к свеям, или к саксам, потому что на Фалькстаре гранита (ну или что там для жерновов надобно) не было.