Хозяйка ночи
Шрифт:
Он раскрыл саквояж и начал выкладывать на стол инструменты. При виде этих орудий смерти глаза Бриони чуть не вылезли из орбит, и она отчаянно завопила – ее пронзительный крик проник доктору прямо в мозг.
Миссис Хорлок и Молли бросились к ней, чтобы успокоить. Бриони, решив, что ее хотят скрутить и уложить на кровать, вскочила на ноги и кинулась вон из комнаты. Когда она пробегала мимо доктора Карлтона, он ловко схватил ее за волосы и потащил назад. Бриони заверещала:
– Отпусти меня, старый ублюдок! Отпусти, я сказала!
Извернувшись, она
– Пожалуйста, не позволяйте им мучить меня, мадам! Пожалуйста!
Она вцепилась в незнакомку, ища у нее защиты. Та казалась очень доброй, ее огромные карие глаза на бледном лице излучали тепло. «Господи всемогущий, – молилась Бриони, – пусть она поможет мне!»
Изабель нежно обняла девочку. Она посмотрела на своего мужа, затем перевела взгляд на двух женщин и подвыпившего мужчину, стоявших на самом верху лестницы.
– Что, черт возьми, тут происходит? – спросила Изабель. Генри ссутулился, и Бриони услышала, как у него из груди вырвался сдавленный стон, словно его ударили под дых железным кулаком.
Девочка сидела на коленях у милой темноволосой дамы, гладившей ее по голове, а Молли и миссис Хорлок выкладывали этой даме все, что она хотела знать. Генри расположился у окна на стуле с прямой спинкой и покусывал суставы пальцев.
Изабель слушала рассказ женщин с нарастающим удивлением, то и дело поглядывая на рыжую головку, лежавшую у нее на груди. Девочка должна была бы вызывать у нее отвращение, но Изабель испытывала к ней материнское чувство. Бедного ребенка втянули в ужасную грязь. Этой красивой девочке с белой, словно фарфоровой, кожей и зелеными глазами следовало сейчас играть на улице, а не сидеть в гостиной чужого дома в ожидании решения, позволят ей родить ребенка или нет. Дико уже то, что она беременна в столь юном возрасте. Изабель бросила взгляд на мужа и почувствовала жгучее желание вскочить и влепить ему звонкую оплеуху.
То, что он сделал, отвратительно и жестоко. Этого ребенка ему преподнес на тарелочке с голубой каемочкой родной отец, который не мог иначе прокормить свою семью. Генри играл на человеческой бедности, бездушный ублюдок, плюющий на все законы Божьи!
– Чего ты сама хочешь, моя дорогая? – тихо спросила Изабель, посмотрев на Бриони.
– Я хочу маленького ребеночка, мадам. Хочу, чтобы этот доктор не прикасался ко мне.
– А кто же будет ухаживать за ребенком, когда он родится?
Бриони выпрямилась и улыбнулась.
– Ну, думаю, что я. Я знаю, как ухаживать за малышами, правда, мама?
Молли, которая была просто убита происходящим, что-то утвердительно пробормотала.
– Тогда инцидент исчерпан, – бодрым голосом произнесла Изабель. – Конечно, девочка останется жить здесь, пока не родит, а потом мы что-нибудь придумаем. Генри будет оплачивать счета, об этом не волнуйтесь. Я все буду контролировать
Бриони посмотрела на свою благодетельницу и робко улыбнулась. Бог услышал ее молитвы и послал ей спасение в лице миссис Генри Дамас.
Генри решил дождаться, когда Изабель отправится спать, и поговорить с ней в спальне. Он поужинал в клубе, размышляя над тем, как овладеть ситуацией, и выпил несколько стаканов виски для смелости – в ней он сейчас нуждался. Но вся его храбрость мгновенно испарилась, как только он остановился перед дверью спальни жены и прислушался. Изабель напевала какую-то песенку. Звук ее голоса привел Дамаса в бешенство: руки его задрожали, а сердце начало отбивать барабанную дробь. Она смеялась над ним. В его собственном доме, будь он неладен!
Изабель сидела перед зеркалом у туалетного столика и расчесывала волосы. На ней была одна из тех кружевных ночных рубашек, которые она привезла с собой среди прочего приданого. Ее полная грудь с темно-розовыми сосками просвечивала сквозь прозрачную ткань. Изабель улыбнулась мужу. Она знала, что Генри обязательно придет, и он пришел. Изабель заметила, как по его лицу пробежала тень отвращения, когда он увидел ее грудь, и ее улыбка стала еще шире.
Вскинув бровь, она нежно проворковала:
– Ба, Генри, это последнее место, где я ожидала тебя увидеть. Сарказм не укрылся от внимания ее мужа.
– Я хочу поговорить с тобой, Изабель. И это место подходит для беседы не хуже любого другого.
Она перебила его:
– Нет, Генри, я так не думаю. Ты специально выбрал эту комнату, потому что она находится дальше всех от комнат слуг. То, что собираюсь сказать я, действительно лучше говорить без посторонних ушей. С сегодняшнего дня в нашем браке кое-что изменится. На людях мы по-прежнему будем изображать из себя счастливую супружескую пару. Думаю, ты поддержишь меня в этом. Но дома все будет иначе. Я не желаю тебя видеть, разве только в случае крайней необходимости. Ты отвратителен мне, Генри. Когда я думаю об этом несчастном ребенке… О том, во что ты втянул девочку… Словом, я намерена ухаживать за ней, а когда она родит, хочу забрать себе ее ребенка. Мне кажется, Бриони только обрадуется такому повороту событий, здесь у ребенка будет все необходимое. В конце концов, Генри, это твой ребенок, а твой ребенок должен расти в том же доме, где рос его отец.
Генри стоял белый как мел, не веря собственным ушам. Он сделал шаг по направлению к жене, и та, вскочив со стула, схватила большой стеклянный флакон с духами.
– Если ты попытаешься помешать мне, клянусь, я пойду прямо к отцу и к миссис Проссер Эванс. Если ты тронешь хотя бы пальцем меня или Бриони, я обрушу на твою голову столько неприятностей и проблем, что тебе мало не покажется. Я хочу ребенка, Генри. Я так безумно хочу ребенка, что готова подобрать какого-нибудь уличного мальчишку. Так что теперь ты в курсе моих планов.