Хозяйка приюта магических существ 2
Шрифт:
— Верно. Магна Дезериус Руфус Анкорн, названный Первоогненным — твой отец. Его предком был первый дракон, появившийся в этом мире. И Лиоллия Звездная — самая сильная провидица за все время существования этого мира. Пара, благословленная самой судьбой. И проклятая из-за нее. Это твои родители. Твои самые родные...
— Ты ошибаешься, — резко перебил драконицу Рейн. — Ты ошибаешься. Ни Магна, ни Лиоллия не могут быть моими родителями!
— О чем ты? — растерялась Иветта.
— У меня уже есть родитель и самый близкий человек, — сощурился дракончик. — Так что названные тобой
— Но они создали тебя!
— Это не делает их родителями, — ответил Рейн, отворачиваясь от Иветты. — Их никогда не было рядом, они никогда не заботились обо мне, так почему я должен считать их своими родителями?
— Ты! Несносный мальчишка! Ты хоть знаешь, что они сделали для тебя, глупый ты дракон?! Ты знаешь, что твоя мать, увидев твою судьбу, умерла, чтобы изменить ее?! Знаешь, что твой отец поступил также, пусть и позже?!
— Я не хочу об этом говорить, — сказал Рейн.
— Неблагодарный!
Рейн ничего не ответил, бросившись в мои объятия и едва не сбив меня с ног, спасибо Хэю, который удержал нас обоих от падения.
— Я хочу уйти, мой человек! Давай заберем маленькую драконицу и уйдем? — спросил Рейн.
Он не казался ни расстроенным, ни смущенным, больше разозленным. Откуда такая реакция? Я его совсем не понимала! Более того, события развивались с такой скоростью, что я даже никак не успевала ничего сказать дракону, который ощетинился при упоминании родителей. Почему? Откуда такая неприязнь? Сейчас я чувствовала себя наблюдателем, неспособным ни на что повл
— Неблагодарный! — возмутилась Иветта повторно, а я почувствовала, как гнев драконицы разливается по пространству, преобразуясь в разрушительную магию.
Что ж, теперь я верила, что драконы не ладят даже друг с другом: меньше чем за час пребывания в Драконьем Царстве Рейн умудрился поссориться с двумя драконами. Мне сегодня дважды пришлось ставить щит. Правда, второй раз на нас все-таки не напали: с трудом, но Иветта подавляла свою ярость.
— Убирайтесь из зала слез! — воскликнула Иветта.
— Больно надо было, сама же пригласила, — пробормотал мне на ухо Рейн, а я не нашлась, что сказать.
— Выйдите, повернитесь лицо к залу слез и войдите в пещеру справа. Я отдам вам ту, за которой вы пришли, — уже чуть спокойнее сказала драконица, перед тем как мы вышли.
— Это...
— Сложно, — закончил за меня Хэй, а после бросил на насупившегося Рейна внимательный взгляд. — Очень сложно. Ладно, давай подождем там, где нас попросила Иветта. Жаль только, что я так и не узнал про Магну.
— Жаль, — кивнула я. — Стой, Хэй. Возьми пока Рейна, мне кое о чем надо спросить Иветту.
— О чем это? — спросил дракон, а мне почудилась ревность.
Хотя нет, не почудилась. Рейн, конечно, послушно переполз на руки Хэя, но внимательные глаза смотрели на меня, не отрываясь.
— Мой человек, не важно, о чем ты будешь спрашивать, просто помни, что твои ручки — мои. И не смей брать на руки эту Иветту, — пробурчал Рейн.
— Есть две причины, по которой я никогда не возьму Иветту на ручки, — серьезно сказала я. — Первая — она больше меня раз десять, а тяжелее — и во всем
— А вторая? — в нетерпении спросил Рейн.
— Я не хочу носить на своих руках ни одного дракона, кроме тебя, — ответила я, улыбнувшись, и направилась обратно в зал.
Будем надеяться, что драконица разумна и злилась исключительно на Рейна, потому что информация мне нужна была позарез. В зал я вошла, даже не пытаясь сделать свои шаги тише.
— Ты? — Иветта обернулась. — Не ушла?
— Ушла, но вернулась, — ответила я. — Потому что нам очень нужно поговорить. Точнее, мне с вами.
— И о чем же? — подозрительно спросила Иветта. — Если ты хочешь узнать о судьбе, то...
— Нет, — покачала я головой. — О родителя Рейна — Магне и Лиоллии.
— Зачем тебе?
— Когда-нибудь Рейн повзрослеет и обязательно захочет узнать о них. Но я боюсь...
— Что будет поздно? И некому будет рассказать о них? — грустно вздохнула Иветта. — Твоя правда. Я слишком стара и остаюсь в этом мире лишь потому, что пока некому поддержать Царство Драконов. Ты ведь знаешь, как устроена эта Вселенная? Знаешь все о судьбе, о Видящих, о магии, что способна изменить чужие жизни?
Я кивнула, немного напрягаясь: я не ожидала, что разговор повернет в это русло. Впрочем, напряглась я зря. Мама Рейна, Звездный дракон Лиоллия была Видящей — самой сильной в этом мире. Когда она связала свою жизнь с Первоогненным Магной и отложила яйцо, то решила проверить судьбу будущего ребенка.
— Я так до конца и не узнала, что же такое она увидела — она так сильно плакала, что не смогла тогда мне ничего толком рассказать. Все, что я поняла — её ребенок погибнет молодым и в страшных мучениях из-за того, что кто-то могущественный исказит все судьбы этого мира. Лиоллия... билась более пяти сотен лет, чтобы найти способ помочь своему ребенку и остаться в живых самой. Но так и не нашла. В ночь, когда она решила отдать свою жизнь, она пришла ко мне и рассказала, что собирается делать. Рассказала, на какое желание готова обменять свою жизнь.
— Что она загадала? — грустно спросила я.
— Она загадала, чтобы в этом мире появилось достаточно могущественное существо, сильнее божеств, добрее магов, проницательнее драконов. И чтобы оно спасло её сына, когда тот будет в смертельной опасности.
— Но это ведь не все? Как погиб Магна? — спросила я.
Разумеется, я уже догадалась, что отец Рейна — тот самый дракон Магна, который когда-то помог Хэю. Но я хотела услышать версию Иветты.
— Не все. Даже решив отдать свою жизнь, Лиоллия не была уверена в исходе. Слишком большая сила воздействовала на наш мир, — устало вздохнула Иветта. — Поэтому через несколько сотен лет я лично попросила одну из Видящих посмотреть судьбу ребенка Лиоллии. Она снова оказалась искаженной. К счастью, Магна, пусть и не был Видящим, знал, как исправлять судьбы. Отдавая этому миру свою магию и жизнь, он просил лишь о том, чтобы не важно кто, будь то человек, маг или само исчадие ада, неважно откуда — из этого мира, с того света или из самой преисподней, чтобы это существо появилось и помогло прожить их с Лиоллией сыну счастливую жизнь.