Хозяйка приюта магических существ 2

Лира Алая

— Хочу, хочу, — рассмеялся я, погладив голову моей защитницы. — Но я хочу избить его не просто так, чтобы потом получить наказание за драку. Я хочу избить его во время дуэли за звание Верховного Божества. Но и для тебя подержу, если нужно.

Если Рефорн не ошибся, то из претендентов меня не исключили. А это означало, что я все еще могу стать Верховным Божеством, отобрав такую возможность у Эбера. Это будет достойной платой за то, что он сделал: он растоптал нашу дружбу, а я растопчу его мечту.

— Конечно, нужно. Я даже меньше навестить семью хочу, чем покусать этого засранца, — фыркнула Сейра, а потом вмиг стала серьезной: — Мы, монстры, никогда не имели

своего божества. Мы такие же разумные, как люди, такие же одаренные, как маги, но на нас всегда смотрели сверх вниз, ставя лишь на одну ступень выше, чем обычных животных. И теперь у нас появилось божество. Свое, собственное, только наше! Дело ведь даже не в самой защите, а в том, что оно у нас есть! Это означает, что мы ничем не уступаем ни людям, ни магам. Да мы благодарны тебе только за то, что ты есть. Но ведь ты не только номинальное божество, ты доброе божество, которое заботится о нас совершенно искренне. Хэй... Я думаю, что мы, монстры, способны дать куда больше силы, чем самые сильные люди. Не говори, что тебе не нужна сила, что мы дарим, не говори, что не понимаешь, за что получаешь ее. Это наш дар, поэтому просто молча прими с благодарностью, мелкий ты засранец.

Последнюю фразу Сейра шутливо прошипела. И даже продемонстрировала мне свои острые когти, скрывающиеся в мягкой лапке.

— Сейра... — позвал я, ложась на мягкую траву и смотря вверх на густую крону божественного древа.

Почему нельзя так провести вечность?

— М?

— Ты знаешь, что ты единственный тигр, угрожающий божеству?

— И что ты хочешь этим сказать? — беззаботно уточнила тигрица.

— Ты великолепна, Сейра.

Спустя несколько месяцев я все еще отказывался покидать божественный сад, но хотя бы позволял другим божествам входить сюда. Да и Сейра время от времени выходила. Я сначала боялся, что кто-нибудь её обидит, но зря. К тому же, Сейра постоянно приносила мне какие-нибудь интересные слухи, над которыми мы вместе хохотали до упада.

О, о чем только не сплетничали божества. Какая наглость, какой сюр! Молодое божество не только выбрало в качестве подопечных каких-то жалких монстров, но еще и настолько обнаглело, что превратило божественный сад в личную резиденцию, куда пускает только кого хочет.

— Вранье! — возмутилась Сейра.
– Ты же впускаешь всех без разбора!

— Впускал. С сегодняшнего дня давай сделаем это правдой и не пустим сюда сплетников? — хихикнул я как мальчишка.

Я бы так не дурачился, но как они смеют?! Жалкие монстры, да? Только потому, что считают, что они не дадут достаточно силы веры? Эти жалкие монстры дали мне столько благодарности и вместе с ней силы веры, сколько большинству и не снилось.

Просто, увы, пока никто этого не видел. Чтобы понять, сколько у меня силы, надо было на меня хотя бы раз взглянуть. А видели меня пока всего три божества.

Ксор навестил меня первым. И скажу честно, что хоть встречаться с ним я не хотел, но и отказать не смог. Мы поговорили совсем чуть-чуть, но от разговора осталось тягостное впечатление. Оправдания для Эбера, вопросы, хочу ли я стать Верховным Божеством, косвенное осуждение моего поспешного выбора... И самое обидное то, что Ксор прекрасно знал, что сделал Эбер, но никакого наказания не последовало, что меня удивило: ведь раньше он решал все справедливо. С другой стороны, стань нюансы известны, то наказание Эбера не было бы легким. Когда Ксор ушел, я выдохнул с облегчением.

Совершенно иное ощущение осталось от Рефорна, хотя я ожидал иного: я ведь приврал, удрал, даже плащ чуть попортил.

— Что, страшно теперь

на глаза старшим божествам показываться? Не боишься, что Ксор разозлится и пару раз тебя вниз на небесные тропы скинет за такие фортели? — спросил Рефорн, усаживаясь прямо напротив меня и глядя донельзя сурово.

— Во-первых, я уже с ним виделся. И вполне себе цел. Во-вторых, не скинет, — улыбнулся я, даже не пытаясь казаться скромным, добавил: — С моей силой веры, подозреваю, что даже у тебя сил на это не хватит.

— Мелкий хвастун! — добродушно рассмеялся Рефорн. — Но я за тебя рад. Кто бы и что тебе не говорил, но, кажется, ты сделал правильный выбор. Выглядишь умиротворенным и довольным. 

— Не думаю, что со мной многие согласятся. Сейра приносит мне иногда забавные слухи, которые бродят на небесах.

— А какое тебе до их согласия? — хмыкнул Рефорн. — И до слухов? Разве важно, что они говорят, когда тебе самому хорошо. Единственное, чего я опасался, что важную составляющую силы веры — материальные подношения — тебе будет сложно получить. Но я рад, что заблуждался. Пожалуй, монстры, которых мы все так недооценили, оказались чрезмерно ловкими, щедрыми и умелыми.

Рефорн был прав. Маленькие самодельные места, посвященные мне, стали все чаще появляться в разных уголках леса. Эдакие алтари, куда монстры складывали ценные камни, золото и многие другие вещи. Пришлось поправить их добрый посыл, сказав, что я принимаю дары и прошу всех тех монстров, кто нуждается в материальных благах для обмена с людьми, без зазрения совести и внутренних терзаний брать все нужное.

И это не все. Мне даже статую, изображающую меня, закатные каменные ястребы сделали, от чего я долго смеялся. Не с самого факта, разумеется, а с того, как монстры это сделали. Я, конечно, и так был довольно симпатичным, но моя статуя стало однозначным эталоном красоты. Даже легенда появилась, что какая-то девица гуляла по лесу, увидела статую и влюбилась в эту совершенную красоту.

И третье божество, с которым я познакомился тогда, это Нинья. Богиня Порталов и чего-то там еще, в которую Рефорн был влюблен (подозреваю, безответно) с детства, что, впрочем, не мешало им ладить. Немного авторитарная, немного странная, но в чем-то похожая на Рефорна широтой взглядов и непробиваемым спокойствием. Я так и не понял тогда, зачем меня с ней познакомили.

Лишь намного позже я осознал, насколько Рефорн тревожился, что я самолично закрыл себя в саду, сознательно избегая любого отношения. И как сильно мне помогла Нинья в преодолении внутреннего подспудного страха, что любой, с кем я общаюсь, рано или поздно использует и предаст. Можно сказать, что Нинья превратилась в эдакое лекарство, позволившее мне понять, что мир шире, божества разные и только от меня зависит, найду ли я тех, кто станет дорогим и близким.

Но даже несмотря на такое положительное влияние, я все еще ненавидел Эбера до зубовного скрежета. Так сильно, что мне иногда хотелось выйти из божественного сада и уничтожить его, сбросить с небес на землю в кучу навоза, в которой этот лживый божок потонет. Но я прекрасно понимал, что это никак не повлияет на Эбера. А еще осознавал, что Ксор будет защищать его до последнего. Единственное, чего Эбер хотел — стать Верховным Божеством. И в моих силах было забрать у него желаемое. 

Спустя несколько спокойных лет, я покинул божественный сад лишь для одного: внести свое имя в список претендентов на должность Верховного Божества, которые будут сражаться для определения достойнейшего, чем заслужил удовлетворенный от Ксора, ненавистный взгляд от Эбера и беспокойство Сейры.