Хозяйка усадьбы, или Графиня поневоле

Рамис Кира

– Приехали, – разбойник так и остался сидеть на козлах.

– А где ключи от дома взять? Не ломать же окна или дверь.

Почти все вышли на улицу, лишь Пафнутий остался сидеть на козлах, да Гаврила с Тео внутри. Скорее бы лекарь прибыл. А то придётся справляться своими силами, а лечить я не умею. Если только насморк, да зелёнкой колени помазать. Очень нужен маг-лекарь.

– Барыня, милая, приехали, как же я вас ждала! Имущество всё берегла от лиходеев! – к нам, вывернув из-за угла дома, бежала тучная женщина в синем платье и белом платке на голове. Незнакомка спешила как могла.

При каждом шаге ключи позвякивали увесистой связкой на левом боку. – А я ведь пришла проверить, всё ли хорошо, целы ли окна, вижу, что непутёвый Пафнутий на богатой карете едет. Затаилась, а как вы вышли из кареты-то, здесь я признала вас. Вы же на свою маменьку страсть как похожи! Одно лицо! Ох, и красавица она у вас. Госпожа с вами приехала?

Женщина быстро заглянула в почти опустевшую карету – там посапывал лишь Тео – и, отойдя, посмотрела на меня.

Поняв, что женщина испугалась, быстро пояснила:

– В ужасную ситуацию на дороге попали, Гаврила ранен был, но один из разбойников за лекарем побежал. А мамы больше нет с нами, – с грустью произнесла. – Откроете нам двери? Пафнутий сказал, что Серафима верой и правдой продолжала служить своим господам, не давая вынести последнее из хозяйского дома. Это вы?

– Ой, что, так и сказал? – засмущалась женщина. – Да, меня зовут Серафима, я с малых лет в доме служила и жила, пока замуж за кузнеца не вышла. Может, ещё поэтому у меня получилось сохранить многое.

Ключница быстро открыла входную дверь.

– Наконец-то отдохнём, – я слышала ворчание гувернантки. – Настенька, держись позади меня. Вперёд не лезь, мало ли что…

Что ждёт внутри, мне самой было интересно.

– Пыльно очень в комнатах, некому было убираться. Но если прикажете, то через час приведу дочек, три или четыре комнаты отмоют до вечера, чтобы вам спать было где.

– Да, пригласите, заплачу сколько скажете.

Парадный вход и вправду оставлял желать лучшего: засохшая грязь на полу, похоже, земля, песок и частицы навоза.

Точно, лошадей здесь держали. Зал был огромным, можно балы устраивать, танцевать, а станет жарко, то через парадную дверь свежим воздухом подышать.

Что-то не то мне в голову лезет.

Неожиданно заплакал малыш.

– Где раненый? – в зал вбежал небольшого роста мужчина в длинной белой рубахе, не заправленной в штаны, но подпоясанной кушаком под объёмным пузом.

– Как мы рады, что вы так быстро приехали и не отказались! – я всплеснула руками и поспешила к карете. Сашенька же, то ли от того, что няня его покачала, то ли услышав мой голос, успокоился.

– Откажешь тут, когда головорезы саблей перед тобой машут, – вытирая пот с лица, произнёс мужчина, подбегая за мной к карете.

– Извините, не знала, что они будут так невежливы с вами.

– Да что уж там. Но плату возьму в двойном размере, в деревне жена одного из мужиков рожать надумала, мне надо быстрее туда, а то у бедняжки двойня, старая повитуха без меня не справится.

– Конечно, непременно, вы только помогите Гавриле, и Пафнутий вас на карете доставит до места родов. Ты же согласен, голубчик?

Мужчина как раз спускался на землю, ему в этом усиленно помогало растение, обвив веточками обе щиколотки.

–

Барыня, чтобы остаться в живых, сделаю всё что угодно, – пробубнил он, дёргая ногами, пытаясь сбросить путы.

– Вот и молодец, карету вернёшь сюда, а там уже поговорим, – я подмигнула моему зелёному помощнику.

– Пострадавшего нужно вынести на свет, в карете мне неудобно. Кушетку бы какую.

Не успел доктор договорить, как маленькое деревце бросилось в дом.

Я услышала женские возгласы, но через две минуты всё стихло. Дерево вытащило непонятно откуда взявшуюся кушетку, и мужчины аккуратно положили на неё Гаврилу.

– Всё не так страшно, как кажется. По голове ударили, несколько ран, но ничего смертельного, – лекарь водил руками вдоль туловища больного, с его ладоней срывалась магия, не такая сильная, как у Льва Марковича, но самое главное, чтобы помогла.

– Барыня, мы с женщинами пока пойдем выберем комнаты? – ко мне со спины бесшумно подошла Серафима.

– Да, да, детям отдых нужен, – ответила я.

Через десять минут магических манипуляций уставший доктор поднял голову.

– Покой, только покой. Большие раны я залечил, завтра утром приеду, осмотрю больного ещё раз, тогда и заплатите сполна, – на ходу произнёс доктор. – Но если к ночи поднимется жар, то немедленно посылайте за мной.

– Госпожа, прикажите лошадям меня слушаться, или мы с места не сдвинемся, – попросил временный конюх, и я выполнила просьбу, подойдя к лошадкам и на полном серьёзе попросив четвероногих довезти доктора до нужного места.

Те фыркнули и кивнули. Не знаю, возможно, мне и показалось, что кивнули. Магический мир, я начинаю верить во всё.

– Поторопимся! – прикрикнул лекарь.

Растение едва успело вынести Тео, как дверь захлопнулась, а карета тронулась с места.

– Деятельный, однако, мужчина, – рядом со мной стояла мамочка. – И как нам теперь заносить его в комнату? – задала крылатая малышка резонный вопрос.

– Нужна мужская сила. Дорогой мой, сможешь очень аккуратно, вместе с кушеткой, занести Гаврилу в дом? – пришлось обращаться к растению за помощью.

Он счастливо закивал одновременно всеми листиками и увеличился.

– Сейчас позову ключницу, может, будет на первом этаже более или менее чистая комната, – Клара быстро улетела в сторону распахнутых окон на втором этаже.

– Ох, лиходеи, бандиты! Барыня Ольга Ивановна, вы не подумайте, не все в деревне такими стали! – охала ключница, показывая, куда нести больного.

– Серафима, а вы хотели послать за дочками, не знаете, есть ли в деревне женщина, что согласится ночью подежурить у постели больного? – меня беспокоило здоровье Гаврилы, я не хотела оставлять его одного.

– Да, госпожа, найду. Всё сделаю. Скоро прибегу, деревня недалеко, быстрым шагом полчаса.

– Очень близко.

Женщина улыбнулась, не поняв моего сарказма.

– Оленька! Я всё проспал! Хозяйка леса намного сильнее меня, не захотела, чтобы я вмешивался, – в распахнутую дверь ворвался выспавшийся Теодор. – Ой-ё… Что тут было? Кто напал? – его глаза-плошки начали ярко светиться, а сам он обернулся огромной пантерой, напугав служанку.