Хозяйка волчьей стаи
Шрифт:
Девица, вырываясь, бежит в сторону открывшегося прохода, не обращая внимания на осколки, которые ранят её светлую кожу... Я, увлеченная событиями, плыву за ней следом...
А там...
В истории человечества были уже позорные моменты, когда наш вид оказывался хуже зверей... Неоправданная, более чем звериная жестокость над сами же сабой, издевательства, пытки...
Но одно дело : читать об этом в исторических книгах, другое - видеть собственными глазами. Истерзанная беременная женщина, прикованная к кровати и опутанная многочисленными аппаратами,
Скулящая блондинка тем временем бросилась к беременной женщине, пытаясь положить руки на её живот... Что она там хотела сделать - я не знаю, но только её солдаты почему-то уважительно косились в сторону девицы, а значит, делала она ч т о -то правильное.
Только внезапно возникшая перестрелка помешала этому. Блондинка, заскулив, сжалась в уголке, пока солдаты её армии сражались с теми, кто пытался защитить свои владения...И на сей раз местные обитатели не уступали в скорости войнам девушки.
Надо же такому было случиться, чтобы именно в этот момент, посреди стрельбы, пришла в себя беременная женщина - так, которой помогала блондинка.... Словно не понимая, что ей грозит опасность, беременная, оторвав от себя все медицинские датчики и вытащив из вены иглу для капельницы, поднялась с кровати и... гавкающая девушка пыталась схватить её за руку и прижать к полу, но беременная стала сопротивляться, во все глаза смотря на принуждающую её лечь девушку...
– Настя, они и до тебя добрались, - жалобно воскликнула беременная, резко бросившись в сторону... За ней кинулась странная девица, а вслед им понеслась автоматная очередь.
Я не поняла, просмотрела этот момент, отвлекшись на скулящего малыша. А когда повернулась назад... Черноглазый - тот, что с ранней сединой в волосах, опадал на пол вместе с беловолосой девицей. Оба они истекали кровью.
Перестрелка меж тем продолжилась...Защищающие смешались с нападающими, и теперь даже я не всегда могла сказать, кто из них кто, и почему - то это сильно меня тревожило. Как будто я потеряла часть че го-то важного, часть себя...
Но я ведь всего лишь наблюдатель - посторонний наблюдатель. Так почему же?
– Бай?
– услышала я чей -то громкий окрик.
– Бай, что случилось?
Смуглый, явно от долгого пребывания на агрессивном Солнце, блондин, локтём проломив череп одному из противников, кинулся к обнявшейся в последнем порыве парочке.
– Бай...
– Пули...
– выплевывая кровь, с трудом выдавливал из себя слова черноглазый.
– Отравлены. Состав... Блокирует регенерацию.
– Настя...
Черноглазый впервые улыбнулся,
– Будет жить... её только задело, не должно быть ничего серьёзного.
Рядом с ними раздалось ещё несколько выстрелов.
– У нас потери, - крикнул тип со шрамом, пуская нож в снайпера, спрятавшегося на верхней площадке.
– Но мы побеждаем. Как Бай?
– Плохо, - ответил блондин, застрелив нескольких человек, пытающихся прорваться к раненым.
– У Бая не работает регенерация.
– Это пули, - услышала я незамедлительный ответ типа со шрамом.
– Двое моих убиты, четверо ранены. Бета Бая ранен, но не сильно. Настя сможет помочь?
– Понятия не имею.
– Честно признался блондин.
– Давай лучше закончим веселье, а затем займемся ранеными.
И оба грозных, сильных война бросились в разные стороны, убивая неприятеля с первого прикосновения. Ужасное, некрасивое зрелище...
А черноглазый, между тем, умирал.
– Прости меня, - шептал он, гладя окровавленными руками волосы, лицо девушки.
– Прости, меня, Настя.
Девица скулила... жалась к черноглазому, пытаясь остановить его уход за грань... Но и она была ранена. Я чувствовала её кровь, чувствовала её боль... и тоску. Будущую тоску по тому, что скоро уже закончится. Или наоборот, начнется, с последним выходом Кирилла.
А ведь он был хорошим Альфой... Да, жестоким, бескомпромиссным, деспотичными-да... но в этом мире другие и не выживают. И всё же...
Я подумала об огромном клане, который сдерживал Баев. О детях, которые так тяжело рождались - но рождались! в супер современных больницах, о защите, которая была гарантирована каждому оборотню, о скромных мелочах и огромных заботах. Кирилл делал для своей стаи всё возможное...
И всё же он ведь спас меня, прикрыл своим телом, получив за место меня смертельные ранения...
Дотронувшись рукой до его щеки я улыбнулась.
– Всё будет хорошо.
– Ты вернулась?
– прохрипел Альфа, изумлённо глядя на меня.
– Но как, Настя?
– Чудеса случаются, - всё ещё удерживая улыбку на лице, прошептала я. Слезы и кровь заливали лицо, но мне было всё равно... Просто в последний раз посмотреть в черные, мерцающие волчьим золотом, глаза. Последний раз поцеловать его губы. Чтобы запомнить, то, что было, чтобы помечать о том, чего не сбылось. Одно мгновение - и вечность...
Настала пора прощаться - а мы ведь так и не пожили вместе совсем...
Моя волчица, ослабленная от ранения, рычала, пытаясь дозваться до черного волка, чьи глаза угасая, тускнели раз и навсегда. Моя пара. Только сейчас я поняла, что это означает... Как же так вышло, что мы не сразу поняли друг друга?
Кирилл захрипел и выгнулся дугой. Это была агония.
Воскресенье
Бабушка Василиса учила меня, что на всё всегда есть своя причина. Каждое событие, происходящее с нами - не случайно. Оно нужно, оно необходимо - только так наша душа может научиться, может понять суть бытия...