Хозяйка волчьей стаи
Шрифт:
– Какая конфетка?
– не поняла я, на что жена брата продемонстрировала мне упаковку мороженного.
– Видишь, это мороженое с маленькими шоколадными конфетками внутри.
– Катя, ненадолго задумавшись, облизала ложку.
– Но мне ещё ягодное нравится. Особенно с рыбой.
Я вопросительно посмотрела на Илью Романовича.
– Энцефалопатия беременных при отсутствии подпитки со стороны отца детей.
– Тихо заметил доктор.
– У оборотниц это проходит значительно сильнее, чем у людей. А тут ещё и
Пустив силу, я проверила состояние Кати. И в самом деле, физически, Катино состояние было более чем удовлетворительным.
– Вы ей очень помогли в лаборатории, - снова тихим шёпотом заметил доктор.
– Конечно, детки без отца ослабли... Но в этом даже вы помочь не сможете.
– Увы, - кивнула я, понимая, почему не смогла настроиться на Катю и детей в момент поиска лаборатории - слишком слабым выходил их след.
– Вы же сможете протянуть их до возвращения домой?
– спросила я, глядя на Илью Романовича.-До Андрея?
– Даже не сомневайтесь в этом, - кивнул доктор.
Попрощавшись с Катей, которая к этому моменту уже прикончила упаковку мороженого, я отправилась в комнату, отведённую для Иры - жены Алексея. Другую Иру - жену Мити, уже забрал её тесть, московский Альфа, назад, в Россию.
Жена Леши выглядела не в пример хуже Кати, даже несмотря на то, что последняя была беременна - и беременна двойней.
Я пыталась было подкормить Иру своей силой, но...мою помощь почему - то отбросило назад.
Илья Романович, почувствовав возмущение силы, вопросительно посмотрел на меня, а затем, после моего недоуменного пожатия плечами - бросил напряженный взгляд в темный угол комнаты.
Проследив за его взглядом, я увидела сидящего на полу, за креслом, малыша... Малыша с человеческим телом, но волчьими лапами, с человеческим лицом, но волчьими клыками и желтыми звериными глазами...
Малыш, не мигая, смотрел прямо на меня.
– К сожалению, ребенок невменяем, - с сожалением в голосе признался доктор.
– По всем характеристикам он уже больше одичалый, чем нормальный двуликий.
Ребенок, услышав речь доктора, утробно зарычал.
– Сами видите, - вздохнул Илья Романович.
– К тому же, он не дает работать с пациенткой - она крайней слаба и нестабильна, но мы не можем её лечить - пацан нападает на нас.
– Ему же только год.
– Силой, Настя, - воскликнул Илья Романович.
– Парень нападает на нас своей силой... И, - доктор покачал головой.
– Я буду настаивать на устранении ребенка: его уже невозможно спасти, но её мать - другое дело. За женщину мы ещё поборемся. Пока же Альфа заблокировал доступ мальчика к матери, чтобы сохранить те немногие силы, что у неё имеются.
Сила, вырвавшаяся с другой стороны комнаты, обогнув меня, заставила покорёжиться Илью Романовича.
– Простите, Луна, - сгибаясь пополам и чуть ли не падая на колени, просипел врач.
– Нам лучше выйти.
– Нет, - покачала я головой.
– Вы идите.
– Но...
– Доктор с сомнением перевёл взгляд с меня на ребенка.
– Поверьте, Луна, он опасен.
– Не думаю.
– Заметив, что доктор хочет мне возразить, добавила: - Альфа сам попросил меня присмотреть за Ириной и её сыном.
Доктор, пытаясь скрыть изумление, согласно кивнул.
– Что ж... я подожду вас за дверью.
– Хорошо, - кивнула я, желая как можно быстрее остаться наедине с малышом и его мамой. Ире на самом деле требовалась моя помощь... которую я не могла оказать, пока не объясню её ребенку, что меня не надо опасаться.
– Пожалуйста, не приближайтесь к нему ближе, чем это необходимо, - уже находясь за дверью, предупредил Илья Романович.
– Когда он не может воздействовать силой, он начинает набрасываться словно одичавшая собака.
Я кивнула только для того, чтобы дать знать доктору, что я его услышала. Как только дверь закрылась, я не медля ни минуты, подошла к мальчику.
– Ты ведь меня помнишь, - мысленно спросила я маленького волчонка.
– Помнишь, да?
Ребенок зарычал и... передал мне мыслеобразами всё, что сделает со мной, если я потревожу его маму... Образы, до того грязные, что ... ребенок просто - напросто не смог бы этого понять.
Меня едва не стошнило прямо тут, возле истерзанной женщины и его не совсем нормального ребенка. Теперь я понимала опасения Альф. И всё же...
Он ведь был там, в лаборатории, всё это время - и видел, что это зверье, проводившее эксперименты, делало с женщинами... Как им причиняли боль.
Вполне логично, что именно эти образы он использует, дабы запугать каждого, кто пытается приблизиться к нему или его маме...
Просто ребенок, - убеждала я себя, стараясь тут же забыть всё то, что мне передал образами малыш. И заодно передавая ему другие мыслеобразы - свои воспоминания о его родителях.
Правда. Иру я видела только раз, на одно из полнолуний - но только это и могло сейчас помочь наладить контакт с запутавшимся малышом. А потому я старательно вытаскивала из памяти мельчайшие подробности той мимолётной встречи.
Я тогда воевала с Баевым и встреча получилась, честно говоря, так себе... Мне же следовало зацепиться за что - то позитивное...
Наконец, я нашла: Ирина ведь тогда была очень счастлива, находясь рядом со своей истинной парой, ожидая от него ребенка.
Она тогда светилась от счастья вместе с Лешей.
Именно эти образы я и передала малышу, затаив дыхание, ожидая от него ответа.
Малыш, замерев в своём темном углу, неожиданно бросился ко мне.
– Луна.
– крикнул, врываясь вместе с один из «теней» Илья Романович.
– Луна, это очень опасно. Ребенок....