Храм живых статуй
Шрифт:
Раздался щелчок - значит, съёмки начались. Полилась какая-то романтическая музыка. Оператор вместе с камерой медленно двинулся к Лавре. Она даже чувственно посмотрела в объектив, за что получила одобрительный жест режиссёра. Однако не прошло и минуты, как руку, сжавшую парапет, что-то обожгло. В ушах возникло злобное шипение, и Лавра увидела серую змею. Та обвилась вокруг решёток перил и сейчас быстро уползала вниз. В глазах быстро потемнело, и Гербер не заметила, как очутилась на полу. К ней тут же подбежали члены съёмочной группы.
?Валра!? закричала Ливадия, однако её не подпустили к девушке.
?Осторожно,
Та шипела и угрожающе поднимала маленькую голову. Из её пасти торчал острый зуб, которым она и поранила Лавру. Никто не собирался спасать Гербер, боясь теперь даже приближаться к укушенной пленнице. Впрочем, помощь ей и не понадобилась. Девушка, совладав с тяжестью в голове, схватила змею за хвост и, размахнувшись, ударила её о перила. Пресмыкающееся скрутилось в предсмертных конвульсиях и вскоре утихло.
В первые секунды съёмочная группа пребывала в шоке от смелости Лавры. Хотя, наверное, их не менее шокировало то обстоятельство, что она не задохнулась от смертельного укуса. Вместо этого девушка осмотрела небольшую ранку на запястье и стёрла выступившую кровь. Ливадия стояла в стороне, и её лицо было крайне взволнованным. Ветер растрепал женщине волосы, отчего она уже не казалась такой красивой, как перед началом съёмок. Дольч жестом приказала своей подопечной лежать, и Лавра поняла, что лучше изобразить недомогание.
?Как ты себя чувствуешь?? спросил Ванс, всё ещё с тревогой поглядывая на убитую змею.
?Голова кружится,? простонала Гербер и с болью дотронулась до глаз.? Я ничего не вижу. Мне плохо...
Лавра тяжело вздохнула и сделала вид, будто упала в обморок. Мужчины тут же забегали вокруг неё. Кто-то велел привести врача, а режиссёр начал выяснять, откуда на крыше башни появилась змея. Никто из ассистентов не заметил рептилию, когда устанавливались декорации. Сама она сюда уж точно не могла попасть. Значит, ядовитую тварь принесли специально.
Ужаленную пленницу подняли с пола и положили на подушки, на которых до этого сидела Ливадия. Женщина старалась вести себя неприметно. Но в этой суматохе никто и не обращал на неё внимания, чем она поспешила воспользоваться. Дольч подсела к подопечной, словно проверяя пульс у раненной девушки, а сама завела с ней тихий разговор:
?Я успела заметить, что остров охраняют люди в военной форме,? прошептала она, оглядываясь на посторонних.? Это наёмники из Турции, внешне и по языку я сразу угадала. А девчонки, которых я видела здесь, сказали, что с другой стороны острова находится вертолётная площадка, причал и большой ангар. Там и хранят наши вещи.
?Ты предлагаешь...? заговорила Лавра, но Дольч тут же велела ей замолчать.
?Делай вид, что ты без сознания!..? прошипела она и оглянулась на мужчин. Те рассматривали мёртвую змею и гадали, к какому виду она относится.? Я всё продумала. Ночью нужно будет аккуратно пробраться туда и забрать хотя бы наши документы. Меня разместили вместе с Ольгой в какой-то пристройке. Я ещё не сообразила, где это находится. Но поступим следующим образом. Этой ночью я вместе с Клёминой постараюсь выбраться из замка и отыскать ангар. Ты тоже попробуй найти выход. Встретимся у...
?Эй, отойди от неё!? крикнул Ванс, вернувшись
Съёмки на сегодня пришлось прекратить. И хотя Ванс злился на неожиданный инцидент со змеёй, поделать с этим он ничего не мог. Врач, который обслуживал пленных порно-актрис, с уверенностью констатировал у Лавры заражение крови. Он взял анализы, сделал ей какую-то инъекцию, померил давление и прописал постельный режим. Кажется, его начала беспокоить низкая температура тела Гербер. Вряд ли он знал, что у русалок это норма. Впрочем, такое состояние дел сыграло ей только на пользу. Если порнодельцы решат, что она не способна участвовать в съёмках, то её должны оставить в покое и забыть на какое-то время.
Все эти часы девушка изображала, что ничего не чувствует. Признаться, делать это было крайне сложно: то положат в неудобную позу, то больно заденут каким-нибудь предметом, то и вовсе сделают неприятный укол. Однако Лавра лежала неподвижно и терпела всё эти лишения с одной единственной мыслью - наконец-то остаться одной. Насколько она успела заметить, её доставили в какое-то просторное светлое помещение. Здесь было довольно прохладно, поэтому кто-то из обслуги включил обогреватель. Врач установил пострадавшей капельницу и удалился. Теперь можно было открыть глаза и осмотреться.
Несмотря на укус змеи, Лавра чувствовала себя неплохо. Рана на её запястье уже практически затянулась. К счастью, медик не заметил этого чудесного факта, иначе бы принял Гербер за симулянтку. Но у неё прекрасно получилось усыпить бдительность охранников и съёмочной группы, так что теперь девушку практически никто не контролировал. Лавра огляделась и убедилась, что вокруг нет ни единой живой души. Камер наблюдения она тоже пока не обнаружила, хотя те могли скрываться за неприметными вещами. В случае, если вдруг кто-то заметит её "пробуждение", можно сослаться на улучшение самочувствия. А пока она собиралась определиться со временем и с возможностью выбраться отсюда на улицу.
Как и предполагала Лавра, её разместили в больничном корпусе. Он не был таким большим, как казался изнутри. Палата Гербер предназначалась для шестерых пациентов, но сегодня здесь очутилась только она одна. Лавра выглянула в коридор и обнаружила там ещё несколько дверей. За ними наверняка скрывались медицинские помещения, однако проверить она не рискнула. Пока не стемнеет, высовываться из своей палаты лучше не стоит.
Вид из окна был унылым и особо ни о чём не говорил. Лавра сумела определить лишь, что находится на втором этаже и что рядом с больничным корпусом расположилось несколько деревьев. Правда, присмотревшись, она разглядела ещё и статую. Кажется, это была женщина, играющая на флейте. Никакого далёкого пейзажа тут не просматривалось. Это означало только одно - за границами больничного дворика был обрыв. Пришлось вернуться в койку и продолжать "кому". Как-никак, сейчас предпринимать попытки к бегству было бы неразумно.