Хранитель 2. Путь домой
Шрифт:
Перед его глазами всплывали картины из прошлого.
Маркус смотрел на пустынную местность в которой оказался. К его спине жалась испуганная жена, у которой на руках плакала их дочь. Что делать дальше он не знал. Из-за того что началось в его мире, он был вынужден уходить. Уходить так быстро что не взял с собой ничего, ни одежды, ни продуктов, ни драгоценностей которые можно было бы выменять у местных на все необходимое. В ушах все еще стоял шум от рушащегося дома. Страх за дочь и жену заставил его шагнуть в неизвестность. Маркус огляделся, вокруг были слабо развитые деревья и скучная зелень, словно они попали в пустыню. Решив что стоя на месте ничего не изменится, он взял дочь и они пошли на восток, в поисках местного населения. Но он никого не находил, не было даже следов присутствия кого либо кроме диких животных. Маркус заметил что время здесь идет иначе чем он
Это видение сменилось другим. Его отец удобно устроившись на мягких подушках с аппетитом поедает изыски, приготовленные их поваром, неспешно обсуждает с любимым старейшиной Джалой как он мудро учит сына.
Маркус отогнал эти видения. В его голову пришла не очень хорошая мысль, Виллен тоже был здесь, значит его тоже проверяют. Значит его отец подбил на эту авантюру и родителей Виллена. Или это они были зачинщиками этих чудовищных проверок? Ответов у него не было, как и понимания происходящего. В какой-то момент он представил, что подверг таким испытаниям Элеонору. Нет, такого не могло произойти, он умер бы от тревоги за свою девочку. Да и Лиана никогда бы не позволила, не то что сделать, даже обдумывать подобное. Он не понимал как же его мама смогла допустить такое. Сердце Маркуса сжалось от боли, единственным вариантом, как она могла это позволить, было то, что отец ее заставил. А зная что он сделал с единственным ребенком, Маркус даже представить боялся, что он мог сделать с женой. Он надеялся что мама все еще жива. Никогда Маркус не думал что его отец чудовище, да он никогда не выражал особой любви к сыну, но и то как он поступил не укладывалось в голове. В голову Маркуса пришла не очень хорошая мысль. А ведь он явился сюда именно сейчас неспроста, видимо там что-то произошло, но и особо расстроенным он не выглядел несмотря на отказ Маркуса идти с ним. Недоброе предчувствие холодком пробежало по позвоночнику. В голове укоренилась мысль что теперь им всем угрожает реальная опасность и выходки местного колдуна покажутся детской шалостью по сравнению с тем что грядет. А дальше произошло то чего он никак не ожидал, в его голове зазвучал голос матери.
– Маркус, сынок, я знаю что ты меня слышишь. Сыночек тебе угрожает опасность, я не могу тебя защитить, но могу предупредить.
– Мама. Где ты? Почему я слышу тебя?
– Потому что мама теперь всегда будет рядом. Забирай свой кристалл и сына, уходите под защиту замка. Виллен тебе поможет, пусть коснется кристалла. Это важно сынок.
– Мама, я могу тебя увидеть? Ты ведь где-то здесь.
– Не сейчас милый, уходите.
– Мама! Мама!
Маркус звал мать, но ответом была тишина. Он обернулся и посмотрел на присутствующих. Джоан плакала на плече у отца, прижимающего к себе внука. Виллен успокаивал Элеонору которая все еще злилась, никто никогда не позволял себе так говорить с ней и отцом. Роуз, Сэм и Ким стояли у дверей храма что-то тихо обсуждая.
– Мы все едем в замок. – сказал Маркус – Сейчас. Немедленно.
Спорить никто не стал. Все видели что в Маркусе что-то изменилось. Он выглядел иначе, от него исходила угроза и холод, это напугало даже Элеонору. Все быстрым шагом направились к машинам.
– Уильям задержись. Нужно забрать Лаорвей.
Хранитель передал внука дочери и пошел с Маркусом в храм.
– Маркус, что происходит?
– Со мной говорила моя мама. Она сказала что мы все в опасности.
– Твоя мама? Она здесь?
– Не знаю. Не понимаю сейчас совершенно ничего. Отец наговорил столько всего. Что я теперь сомневаюсь что он мне отец. Вот скажи мне друг разве мог родитель выбросить своего ребенка невесть куда, под мнимым предлогом сделать его сильнее?
– Я бы точно не смог.
– Вот и я о том же. А потом у меня в голове звучит голос матери, которая утверждает что мы все в опасности. Говорить со мной подобным образом она может в двух случаях, первый это она где-то здесь, второй она в мире предков.
– Маркус, я ничего не хочу сказать, но тебе не кажется будь она рядом то пришла бы к тебе.
– Я тоже так думаю. Но тогда все выглядит еще хуже. Если мамы нет в живых, и она утверждает что мы в опасности, то в опасности и отец, и видимо поэтому он пришел за мной.
– Если это так, почему он не сказал тебе сразу? Зачем весь этот пафос?
– Не знаю. Хотя с другой стороны, а как он это должен был сказать? “Здравствуй сынок. Давай забудем что я вышвырнул тебя из своей жизни. Мне тут теперь реально плохо и я сам не справляюсь, а помоги ка ты мне. Ты же сын.” По моему примерно так. Плохо звучит правда.
– Да звучит так себе, но ведь и то что он сказал, звучало не лучше.
– Не знаю Уильям, не знаю. Но пока мы все поживем у тебя, да и щит нужен максимально мощный на замок поставить. Я думаю мама не спроста предупреждала.
– Согласен. Лучше поберечься, предосторожность лишней не будет. Что мы остальным скажем? Почему мы все в замке и почему будем менять щит?
– Пока не знаю. Нужно подумать, пугать их преждевременно не хочется. Особенно Джоан, она ведь Дамиана кормит, незачем ей нервничать лишний раз.
– Слушай, я знаю что сказать. Ты помнишь что как раз перед самым появлением твоего отца сказал Камиль.
– Да. Ведьма сбежала. Хоть я и ума не приложу как. Прутья ее камеры сделаны из материала который пожирает всю магическую энергию, так что колдовать она сто процентов не могла.
– Я сейчас не о том как она сбежала. Я о том что я всем скажу. Что мы будем под защитой замка пока ее не поймают.
– Согласен. И звучит правдоподобно, и время разобраться будет в том что именно нам угрожает. Спасибо Уильям. А теперь пора ехать, а то они все навоображают себе такого что и представить страшно.
Спрятав кристалл в сумку они отправились в замок.
глава 2
Эбигейл хлопала глазами и совершенно не могла понять где находиться. Только что она была в сырой темной камере, куда ее упрятал Маркус, а сейчас находилась в светлой спальне, а из окон лился яркий солнечный свет. После трех месяцев проведенных в темнице от света ужасно болели глаза. И она впервые с тех пор чувствовала в себе силу, проклятая камера высасывала из нее все, не было сил даже на маленькое заклинание. Теперь она чувствовала что силы возвращаются и достаточно быстро. Прошло всего несколько минут в этом месте когда она уже смогла вернуть себе облик двадцатилетней девушки. Посидев еще немного, ровно столько сколько понадобилось глазам чтоб заново привыкнуть к солнечному свету ведьма поднялась с пола и стала осматриваться вокруг. Комната была небольшая, но достаточно уютная. У окна стоял небольшой столик, из какой-то светлой древесины, рядом с ним стул. В углу слева от окна стоял шкаф явно из того же дерева. В дальнем правом углу комнаты была кровать застеленная светло-бежевым покрывалом, а напротив нее два мягких кресла в тон покрывала. Штор на окне не было лишь тонкий тюль, который совершенно не мешал солнечному свету заливать комнату. Эбигейл силилась понять где она, ни дерево из которого была сделана мебель, ни ткани в этой комнате ей были не знакомы. В какой-то момент она решила что это сон и даже ущипнула себя. Боль не заставила себя ждать, значит не сон, решила она. Эбигейл подошла к двери, ручки на ней не оказалось, она попробовала несколько заклинаний, но дверь не открылась. Тогда она решила что это какая-то пытка придуманная вампирами и закричала.
– Маркус, хватит меня мучить, убей уже, я же знаю что это ты делаешь!!!
Ответом ей была тишина. Только сейчас она заметила что в комнату не проникал ни один звук. Не зная что делать, она подошла к окну, в надежде увидеть хоть одно живое существо, будь то хоть даже вампир. Но пейзаж за окном поверг ее в еще больший шок чем сама комната. Там на фоне мятного неба, высились фиолетовые горы, укрытые шапкой голубого снега. Она отскочила от окна. Эбигейл решила что это какой-то гипноз, чтоб свести ее с ума. Она села на пол посреди комнаты, в том месте, где открыла глаза и крепко зажмурившись стала ждать пока наваждение пройдет. По представлению Эбигейл прошло не меньше часа когда она решилась открыть глаза, комната не только не исчезла, но стало еще хуже. Столик у окна был заставлен тарелками с едой. Ведьма понимала что никто сюда не входил, она не слышала шагов или звука открывающейся двери. Ей показалось что она сходит с ума. На звук открывшейся двери она никак не отреагировала, а какая разница кто там если все это плод ее больных фантазий. Она услышала чьи-то мягкие шаги и перед ней остановились явно мужские ноги. Ведьма подняла глаза, перед ней стоял мужчина, на нем была надета маска в виде головы какого-то неизвестного ей животного, скрывавшая не только лицо, но и всю голову до самых плеч. Голова не то лошади, не то оленя без рогов заговорила.