Хранитель истории
Шрифт:
А ещё было трудно вспомнить, в каких годах существовало то или иное государство, потому что эти маленькие страны Европы слишком любят то собираться, то распадаться. Как в 1918 году распалась эта самая Австро-Венгрия, и Королевство Хорватия и Славония стало Государством словенцев, хорватов и сербов со столицей в Загребе, а после в этом же 1918 году — Королевством сербов, хорватов и словенцев со столицей в Белграде.
Дэнни это знал только потому, что сам недавно был в Загребе, когда они с матерью последний раз ездили в Европу.
Но
— Значит, вы часто путешествуете, — заключила журналистка.
— Не то чтобы часто, но путешествую.
— Обычно американцы ездят в Париж или Лондон, а вы в Загреб. Почему?
— Мама любила путешествовать по Австро-Венгрии и познакомилась там с моим отцом. Он тоже путешествовал, и они стали путешествовать вместе. Отец пропал, когда я был маленьким, и теперь в поездки мама берет меня. Мне кажется, что мы ездим по всяким славянским странам — то есть коронным землям, — потому что так мама вспоминает свою молодость. А вообще, у нас родственники в Париже, поэтому мы, как и все остальные, обычно ездим в Париж.
— Как вы считаете, должны ли эти земли бороться за независимость? — неожиданно спросила Нелли, словно это было единственное, что она услышала из его объяснения.
Дэнни вскинул брови и в какой-то степени даже оскорбился от такой резкой смены темы. Он тут выложил о себе нечто личное, а ее больше волновали какие-то чертовы коронные земли.
Ну ладно, земли, может, и не чертовы, но все равно обидно.
— Простите, это интервью? — спросил Дэнни. — Да и какая разница, что я думаю по поводу независимости этих стран… то есть коронных земель.
— То есть вы считаете, что все эти коронные земли должны быть самостоятельными странами?
— Вы решили написать политическую статью? — язвил он в ответ.
— Просто скажите. Или вы боитесь выразить своё мнение? — сказала Нелли, явно провоцируя.
— Я журналист, и вот чего-чего, а мнение своё выразить не боюсь! — повелся Дэнни. — Я считаю, что национальная культура этих земель подавляется. Например, в Королевстве Богемия только недавно был разрешён их же родной чешский язык наравне с немецким. Мы, как американцы, боровшиеся за независимость от британцев, должны понимать, каково приходится этим народам жить под угнетением других.
— Да, думаю, я с вами согласна, — проговорила девушка, и Дэнни испугался, что в репертуаре Нелли Блай может появиться ещё какая-нибудь статья или книга об Австро-Венгрии.
— Зачем вы это спрашивали?
— Проверяла, умный вы человек или нет.
— И я прошел проверку?
Нелли не ответила, только загадочно улыбнулась и повернулась к окну.
— Ох, поглядите, мы уже подъезжаем.
— Ох, hvala bogu*, — пробормотал он себе под нос.
— Что?
— Говорю, неужели так быстро?! А я и не заметил, как мы проделали весь этот путь.
— Посмотрите
До 1894 года, — про себя подметил Дэнни. — Недолго оно будет высоким. Его переплюнет Манхэттен-Лайф-Иншуранс-Билдинг.
— В это просто трудно поверить, — решил подыграть Дэнни. Высокими зданиями его, конечно, было не удивить, но вот отсутствию Нью-Йорк-Уорлд-билдинг он, конечно, удивился, особенно если учитывать, что видел его почти каждый день.
Экипаж остановился, и им пришлось покинуть кабину. Когда нужно было расплачиваться с извозчиком, Дэнни вывернул карманы своего пальто и с ужасом воскликнул:
— О боже, кто-то украл мои деньги!
Деньги у него были — 100 долларов 1914 года выпуска. Вряд ли они устроят людей в 1889 году.
— Наверное, стянули, пока я стоял ни жив ни мертв посреди Пятой авеню! — продолжил причитать он.
— Как так?! — тоже с ужасом воскликнула Нелли. — И много у вас было?
— Не то, чтобы очень много, но мне не оставили совсем ничего! Теперь я не смогу помочь вам расплатиться за экипаж.
— Ничего страшного. Я заплачу сама. Но как же вы поедете потом обратно?
— Об этом не беспокойтесь, я сейчас все равно иду в офис. Попрошу у своего друга в долг.
— Ну ладно, смотрите сами, — ответила Нелли и отдала свои деньги извозчику.
Дэнни было стыдно позволять девушке платить не то, что за себя, но и за него самого, но никак иначе он поступить не мог. Деньги же не могли появиться у него из воздуха. А садясь в экипаж с Нелли Блай, он не подумал о том, как будет расплачиваться.
— Что ж, мистер Готтфрид, — проговорила журналистка. — Думаю, теперь нам с вами стоит разойтись. Мой путь лежит в нашу старую редакцию. Жду не дождусь, когда же будет построено здание Нью-Йорк-Уорлд-билдинг…
— Что ж, мисс Блай. Желаю вам удачного дня. Быть может, мы с вами ещё когда-нибудь пересечемся.
— Отчего-то мне кажется, что так и будет.
Дэнни попрощался и пошел дальше, не особенно задумываясь, куда именно идет. Ему просто хотелось прогуляться по старому Нью-Йорку и почувствовать этот дух прошлого. Это было невероятно. Небоскребы, которые раньше Дэнни видел каждый день, ещё даже не существовали. А те здания, что существуют здесь, в его времени уже давно сравняли с землёй. Как же, однако, быстро Нью-Йорк стал расти ввысь. И неудивительно — куда на острове Манхэттен ещё расти, если не ввысь?