Хранитель слёз
Шрифт:
Пройдя дальше по коридору и оставив без внимания, как просил Михаил, комнату слева, Никита дошёл до зала. Дугообразный диван, круглый столик кофейного цвета в углу и плазменный телевизор. Мягко-зелёный тюль и яркие апельсиновые шторки свисали с деревянного потолочного карниза. За ними, на подоконнике, вырисовывались цветы в горшочках.
В этой квартире не было громоздких и отягчающих впечатление предметов. Отчего Никита сразу же и почувствовал себя в ней свободно и легко. Это хорошее качество квартиры -- когда не давят своим присутствием многолетние пыльные шкафища, широченные тумбы,
И вдобавок к невероятно поразительному и столь красочному внешнему виду тот факт, что эта квартира являлась трёхкомнатной, чрезвычайно поразил Никиту. Он ожидал, что будет однушка, ну максимум двушка, но не более. А тут на тебе -- трёшка! Да ещё и с шикарным ремонтом!
Когда осмотр этих комнат был окончен, Никита вопросительно посмотрел на Михаила. Нотариус, заметив это, кивнул и подошёл к той самой, пока ещё не обследованной комнате и, встав перед закрытой дверью, тихо произнёс:
– - А вот и то самое обстоятельство, о котором я вам говорил...
IV
...И дверь отворилась.
Никита увидел, что в кресле, спиной к ним и лицом к окну, кто-то сидит. Сзади была видна лишь светлая макушка.
Парню стало понятно сразу -- девушка. И это, пожалуй, первое его точное интуитивное попадание за весь день.
Но что странно, сидела эта особа неподвижно, будто спала. Однако Никита считал, что спать сейчас она уж точно не могла, ведь наверняка слышала, как они с Михаилом зашли в квартиру, как ходили по ней, разговаривали. При этом она даже не обернулась посмотреть на вошедших к ней людей. Вернее, вошёл только Михаил. Никита застыл на месте.
– - Не бойся, -- подметив в парне нерешительность, сказал нотариус и рукой позвал его войти в комнату.
Комната эта по размерам являлась такой же, как спальня напротив. Только значительно темнее. Чёрные шторы были плотно закрыты, и свет извне не проникал совсем. Горел лишь напольный торшер у кресла, разнося слабый, рассеянный сгусток света. Оттого салатовые стены здесь выглядели куда мрачнее.
К левой стене примыкал компактный шкафчик с книгами, рядом с которым и стояло оранжевое кресло. Сочетание зелёного и оранжевого в интерьере этой квартиры, сразу видно, создавалось намеренно и тщательно. В дальнем левом углу комнаты висел небольшой тонкий телевизор. Кровать, накрытая чёрным покрывалом, прижималась к правой стене -- максимально далеко от окна и близко к двери.
Странная девушка продолжала сидеть недвижно. Кажется, даже если бы в эту секунду сюда влетел сам Александр Сергеевич Пушкин на борту инопланетного корабля с криком: "Свободу пролетарию!", то это бы её нисколько не удивило.
– - Светлана Алексеевна оставила эту квартиру на вас двоих, -- заговорил Михаил.
– -
– - Что?.. Получается, я... Обязательно должен здесь жить? Но... Для чего?
– - пролепетал Никита, не отводя глаз от затылка неизвестной девушки.
– - Для того, чтобы следить и ухаживать за ней.
– - Михаил грустно вздохнул и посмотрел на сидящую в кресле.
– - Ухаживать за... ней?
– - Она тоже ваша двоюродная сестра. У Светланы Алексеевны две дочери.
Никита разинул рот и глаза.
– - Ещё одна?..
– - Её зовут Лиза. Вы, кстати, практически ровесники. Можете поздороваться с ней.
Никита продолжал стоять на пороге комнаты, не в силах пошевелиться. Это что, действительно его сестра? Но он не знал, что у тёти Светы было две дочери. Да он, оказывается, вообще о ней ни черта не знал. Ровным счетом ничего!
– - Что ж... ладно, -- поддаваясь не слишком удачно складывающейся ситуации, снова вздохнул Михаил.
– - Давайте лучше выйдем и обговорим всё это в другой комнате.
И, тут же повернувшись в сторону кресла, добавил:
– - Лиза, мы рядом. Если что-то понадобится, ты только скажи.
Девушка никак не отреагировала на слова нотариуса. Но тот, как понял Никита, этого и не ждал.
Они вышли из её комнаты, закрыв дверь.
В зале, включив телевизор -- видимо, в качестве звукового фона, -- Михаил сел на диван. Окинув беглым взглядом эту большую комнату, он сказал:
– - Давайте начистоту, Никита. Это хорошая квартира. Я бы даже сказал: отличная. И теперь вы её владелец. Но Лиза -- тоже её владелец. Ваша тётя завещала эту квартиру вам двоим. Все нужные документы, свидетельствующие об этом, имеются у меня. Я не сказал вам о Лизе на похоронах, так как решил, что вам будет лучше увидеть всё самому. Она...
– - Что с ней не так?!
– - перебил его Никита.
– - Почему она даже не обратила на нас внимания?
– - Понимаете...
– - замялся нотариус, поглядывая на дверь в комнату девушки.
– - Лиза... как бы это правильно сказать... Она -- непростой человек. Не такая, как все.
– - И что это значит?
– - Она не больна, ни в коем случае, не подумайте. Но единственное, что вы должны помнить и днём и ночью -- так это то, что у неё хионофобия.
– - Хионо... что?
– - Хионофобия. Боязнь снега.
– - Снега?..
– - Лицо Никиты исказилось от недоумения.
– - А такое разве бывает?
– - Ещё и не такое бывает.
– - Но ведь сейчас середина ноября... Уже почти зима. Что же, она даже на улицу не выходит?
– - Практически круглый год сидит дома. А в зимний сезон -- подавно. Поэтому она и не была на похоронах. Её психика воспринимает снег как опасный для жизни фактор. Я заезжал за ней сегодня, но начался снегопад. Так что пришлось оставить её. В этой квартире, кстати, нет ничего белого, если вы успели заметить...