Хранитель смерти
Шрифт:
— Это потому, что вы были в прошлом в момент изменения. Я помню оба варианта. Сулей, думаю, тоже. Для остальных он не умирал. Но верховный все еще я. — Он подошел к своему креслу и сел на ручку. Потом усмехнулся уже знакомо, иронично и невесело. — Вот так это и работает. Временной поток стремится максимально упростить последствия.
Да, прошлое действительно оставалось неизменным. Даже после такого глобального вмешательства. Алиса сама не понимала, испытывает ли облегчение или еще большую тревогу. Дурное предчувствие как будто отступило, мир не перевернулся, Безымянный все еще оставался верховным, и привычные
— И что теперь? — спросила она.
— Теперь будет пара дней затишья. А потом, полагаю, начнется веселье, — невозмутимо ответил Безымянный. — Хотя нет. Вру. Оно начнется уже завтра.
— И в чем оно будет заключаться?
— Сулей попытается отобрать у меня власть. На это уйдет не больше недели, — сказал Безымянный, покачивая ногой и не глядя на Алису. Там, в праздничном зале со стеклянной гробницей, под ставшую чуть агрессивнее музыку Сулей танцевал с главой московского ковена. — Потом наступит всеобщее благоденствие и радость. Он отменит все мои правила, ведьмы и колдуны получат свободу, никто уже не будет запрещать им влиять на людей, колдовать в свое удовольствие… Затем свободу получат маги в других странах — одна за другой. Вы ведь в курсе, что наша столица всегда была законодателем … как это сейчас говорят — трендов? Наша модель управления почти сразу распространяется на весь мир, хотя, конечно, в каждой стране вносят свои изменения.
— Что? Но почему? — изумилась Алиса.
— Место силы, — пояснил Безымянный. — Это неудивительно, многие столицы построены на местах силы, людскую власть тянет к ним, даже если в ней нет магов. Но наше оказалось самым мощным. В повседневной жизни наше влияние не чувствуется, я не повелитель мира, — хмыкнул он, видя недоверчивый взгляд Алисы. — А вот у Сулея в свое время были все шансы им стать.
— И кто ему помешал — вы?
— Откат, — туманно сказал Безымянный. И умолк, бездумно следя глазами за танцующими.
— Вы так спокойно предсказываете все эти перемены, — проговорила Алиса. — А что будет с вами?
— Сначала — ничего. Потом Сулей, разумеется, до меня доберется, — ответил Безымянный, но ей показалось, что он недоговаривает. Знает что-то еще, но делиться не хочет. Видит огромную картину, скрытую от Алисы черной пеленой — лишь уголок выглядывает, да и на том нет ничего, кроме облака и пары веток. И, разумеется, что-то замышляет.
Она догадывалась, что так будет. Иначе он бы не отправлял ее в прошлое, а попытался бы подавить мятеж. «Ну и черт с тобой, — подумала Алиса. — Поживем — станет ясно, что у тебя за план».
— Мне было интересно, как магия воплотит его воскрешение, — после паузы заметил Безымянный. — Как произойдет смена верховного и все остальное. Изящно получилось, даже очень. Этот компьютер умеет справляться со сложными задачами. Знаете, иногда мне кажется, что магия — это компьютер. Магические узоры и заклинания — программный код… Ну или пользовательский запрос. Команда поступает в какой-то вселенский компьютер, и он ее обрабатывает. Чем проще узор, тем проще и предсказуемее результат. А сложные
— Возможно, — ответила Алиса. — Это если по ту сторону действительно искусственный интеллект. Может быть, там сидят индийские программисты и вручную обрабатывают наши запросы. Вам бы не хотелось узнать, кто они?
— Может, вы и правы. Даже скорее всего, — задумчиво произнес Безымянный и поднялся с ручки кресла. — Ладно. Сейчас мне интереснее узнать, изменилась ли реальность в мелочах. Пойдемте потанцуем, что ли.
Он подал Алисе руку.
Реальность изменилась. Именно в мелочах. Она стала неуловимо гуще и душнее, пропитанная этим неощутимым ладаном, наэлектризованная аккордами музыки, агрессивными вместо заунывных, траурными вместо меланхоличных. И Сулей — он выделялся, казался лишним, искусственно наклеенным на холст мироздания. Но это чувство сглаживалось с каждым мгновением. И запах ладана растворялся в винных парах…
— Дамы и господа! — Сулей вдруг вскинул руки. Взгляды тут же обратились к нему. — Вам не скучно? По-моему, пора разнообразить этот унылый вечерок, — он чуть презрительно оглядел зал и разодетых гостей. — Давайте прогуляемся! Освежимся в снегу, устроим магическое состязание, ну или просто поохотимся на смертных!
Приглашение встретили одобрительными выкриками. Дверь Мавзолея распахнулась, впуская метель. Холодный ветер закружил визжащих гостей, вынося наружу.
Глава 5
Крупные снежинки оседали на волосах и не таяли. Вихрь действовал поразительно осторожно, он ловко поднял Алису в воздух, бережно поддерживая со всех сторон, и она, как в замедленной съемке, видела, как мимо проплывают грубовато отделанные камнем стены, как потолок приближается и отдаляется, как навстречу плывут огромные сугробы.
Воздушный поток аккуратно поставил ее на вершину сугроба. Алиса поспешно вспомнила узор, помогающий не проваливаться в снег — и поняла, что он не нужен. Снег ощущался, как твердый пол. Он тоже оказался колдовским.
Следом так же аккуратно вихрь доставил Безымянного и улетел, мазнув по щеке колючим снежным хвостом. За спиной сияли огни Кремля. На площади нарастал шум. Огромные снежинки танцевали в воздухе, складываясь в объемные картины. Полыхали вспышки фотоаппаратов. Смертные торопились запечатлеть шоу, не зная, что их ждет. Маги пока не начали охоту. Сулея было не видно.
Затихшая было музыка грянула с новой силой, точно над Кремлем возникли мощные колонки. Сулей вынырнул из снежной пелены, осыпанный искрами отблесков, улыбающийся ослепительно и безумно. Он держал под руку хохочущую главу московских ведьм.
— Не нужно стоять и мерзнуть! Что вы все как не родные! Давайте танцевать!
И он увлек партнершу в танец прямо в воздухе. Простенький трюк — для хождения по воздуху требовался один несложный узор, но им редко пользовались, чтобы не нарушать секретность, не попадаться на глаза смертным. И сейчас смертные восторженно наблюдали, как в воздухе кружилось все больше и больше пар. Техноген, ошалев от внезапной вседозволенности, прошелся над площадью колесом. Толпа внизу прибывала. Вспышки сверкали все чаще, как на решающем футбольном матче. Смертные все еще верили, что наблюдают шоу.