Хранитель Вселенной, или Негуманоиды
Шрифт:
— А что дальше с Объектом? — отозвался «молодой».
— Об этом никто не знает, — уже спокойно продолжил беседу «волкодав», — хотя кореш из разведки гутарил, что за дело берутся снайперы, и не наши, а американские. Если кого-то надо ухлопать, то мы с американами легко находим общий язык… Объект как раз выезжает в США…
— Что же он такого натворил, что за него взялись так круто? — за время работы по Объекту «молодой» проникся к нему какой-то необъяснимой симпатией.
— А вот этого точно никто не знает, даже начальник Управления. Задача поставлена верхними инстанциями, — многозначительно закончил разговор старший.
Джон Смит пришёл в разведку три года назад после победы Демократической партии. На пост Начальника Управления тайных операций ЦРУ его подобрал
Иногда Джон Смит чувствовал что-то неуправляемое внутри себя. Это что-то действовало помимо его воли. Джон считал, что это его опыт управленца действует уже на уровне подсознания. И именно этот опыт не позволял Джону Смиту нарушать процедуры, установленные и сложившиеся в Системе.
Руководитель Управления тайных операций ЦРУ не мог объяснить никому и даже самому себе, почему он вдруг решил нацелить лучшие силы Управления на устранение какого-то русского. Этот русский не планировал никаких заговоров, не был террористом или даже сотрудником советской разведки, а также не проходил ни по каким оперативным сводкам.
Зато атлантэгор, управляющий Смитом, получил приказ от самого Лунного Суперкомпьютера. И Джону Смиту оставалось только действовать в соответствии с его предписаниями.
Мудроглав посоветовал: Не заключай братского союза с тем, кто, прогневавшись, будет клеветать на тебя.
Ворепат всегда считал, что родился снайпером. Он имел всё для этого: прекрасный глазомер, соответствующее мышечное чувство и твёрдую руку. А главное — он чувствовал оружие, к которому обращался как к младшему товарищу.
Выходя на боевую позицию, Ворепат тонко чувствовал все особенности погоды и их грядущие изменения. Его винтовка никогда не знала осечек.
Под каждый новый заказ Ворепат тщательно, словно невесту, подбирал винтовку. Они оба — Ворепат и винтовка — твёрдо знали, что у них будет всего одна брачная ночь. И к этой ночи Ворепат готовился так, будто собирался прожить всю жизнь именно с этой винтовкой. Никогда не повторяясь, он давал ей имя, которое держал ото всех в тайне. Ухаживал за ней, делал ей подарки, не забывая о комплиментах и признаниях в любви. Общаясь со своим оружием, Ворепат беседовал с ним, хвалил его и даже ласкал…
В течение подготовительного этапа Ворепат достигал такого состояния, что во время «работы» уже ощущал себя просто живым придатком собственной винтовки, а её — продолжением своей руки. С некоторых пор он даже стал ощущать свою руку без оружия, как нечто незавершённое и неполноценное.
При этом Ворепат не был в своём деле «флюсом», то есть узким специалистом. Когда «светили» хорошие деньги, он не чурался и экзотических способов убийства. В его практике по прихоти клиента были и газовый пистолет, «заряженный» цианистым калием, и устройство, поражающее направленным электрическим импульсом низкой частоты, которым хорошо работать по самолётам. Стреляющие авторучки, самые разные виды холодного оружия и многое другое, даже арбалет. А нападать приходилось не только в условиях города, но и высоко в горах, под водой и даже в джунглях Амазонки, — всего и не упомнишь. В своём деле Ворепат был мастером и неоспоримым авторитетом без сбоев в работе. Но его любимым оружием была всё-таки снайперская винтовка, которую он выбирал без колебаний, и в самых сложных ситуациях разил жертву наповал с первого выстрела. И у него не было ни одного случая даже ранения жертвы. Всякого рода «контрольные» выстрелы — это для дилетантов — полагал Ворепат. С годами у него сложилась даже своеобразная «этика киллера»: жертва должна умереть мгновенно, не мучаясь. И в этом он преуспел. Убедив себя, что каждая секунда мучений раненой жертвы отбирает время его собственной жизни, он убивал мгновенно, как бы продлевая свою жизнь.
Чувствуя всем телом, как пуля вонзается в мишень, Ворепат пребывал в состоянии глубокого умиротворения. И в этом состоянии в его голове постоянно крутился простенький фрагмент песни: «Вам жизнь копейка, а мне — мишень». Вся его жизнь превратилась в один большой тренинг. Любой движущийся объект Ворепат рассматривал как потенциальную мишень. Не имело значения, собака это или птица, стрекоза или случайный прохожий. А в «мишенях» он постоянно выискивал места, куда следует послать пулю, которая сделает объект неживым.
При этом Ворепат ради забавы мысленно прикидывал, сколько может стоить устранение объекта, например банкира, сотрудника правоохранительных органов или шишки из федеральных структур? В последнем случае цена наверняка резко возрастает…
Ворепат «заслуженно» гордился своей «незапятнанной» репутацией. Он работал без ошибок и сбоев. Его заказчиками были спецслужбы — государственные или принадлежащие крупнейшим транснациональным корпорациям, а также богатейшие люди и семьи планеты. Суммы его гонораров тоже были заоблачными. «Я очень дорогой», — любил говаривать Ворепат. Конечно, большая часть этих гонораров уходила на обеспечение конспирации и на то, чтобы избежать недоразумений со стороны заказчика, желающего «спрятать концы в воду». Был период, когда его неуловимость стала своего рода препятствием для получения крупных заказов, но постепенно узкий круг заинтересованных смирился с этим. Все привыкли… Важные и требующие особой секретности заказы оказывались даже более дешёвыми, так как не содержали раздела по устранению киллера.
Ворепат создал на свои деньги небольшую, но мощную собственную службу безопасности, которая не была тривиальным бюро убийств. Основным назначением службы было информационное обеспечение выполнения им самим наиболее сложных заказов. Сотрудники службы не знали, на кого они работают, даже не догадывались об истинном смысле собственной работы: Ворепат общался с ними через цепь посредников, особое внимание уделяя тщательному легендированию каждого поручения.
Заказчики убийств тоже, естественно, хорошо конспирировались. Но очень скоро Ворепат стал распознавать любого заказчика по почерку. Террористы создавали все условия для особой демонстративности операции и максимальной её освещённости со стороны СМИ. Заказчик — физическое лицо нередко требовал совершения убийства с особой жестокостью — подобных Ворепат не слишком жаловал, — и даже избегал. Спецслужбы в заказах делали акцент на соблюдении строжайшей тайны и виртуозной зачистке свидетелей. Для тайных обществ ключевым было точное соблюдение некоторых ритуальных и нередко кровавых процедур. Были, конечно, и попытки замаскировать заказ под акт террора, деятельность спецслужб или активность тайного общества. Но и эти попытки Ворепат «расщёлкивал как орехи» — заказ пришёл не по тому каналу, условия оплаты и процедура расчётов не соответствовали сложности заказа и желательной для клиента технологии его исполнения и т. д. и т. п.
Когда обсуждались и согласовывались условия выполнения нового заказа, Ворепату казалось, будто кто-то заводит внутри него некий механизм, скручивает огромную стальную пружину, а при передаче задатка нажимает невидимый тумблер, после чего дальнейшее становится неизбежным.
Он действовал, как в древнем ордене ассасинов [9] .
Не менее чем за три месяца до назначенного срока Ворепат полностью менял свой образ жизни на режим спартанца. Он жил почти без еды и женщин в постоянной молитве Богу. Молитва была о том, чтобы его «подвиги» никак не затронули его родственников… Опасения эти были не напрасны…
9
Ассасины (Хашашин) — основанное в XI веке на Ближнем Востоке тайное общество убийц, курящих гашиш. — Примеч. ред.