Хранитель
Шрифт:
Он никогда до конца не понимал значения тех взглядов, которые бросали на него другие демоны. В них сочеталось отвращение, которое возникает, когда смотришь на прокаженного, жалость, как к инвалиду и облегчение, от того, что это не коснулось тебя. А ещё тщательно скрываемый ужас, от осознания, что могло коснуться. С самого детства Ценбрусс обладал превосходным здоровьем и силой. Раны заживали на нём в считанные дни. Физические способности демона ставили его на несколько ступеней выше людей. Что до магических сил, Ценбрусс не знал, каково ими обладать, поэтому не было смысла жалеть об их отсутствии.
Он пошел в друиды, чтобы отточить до совершенства то, чем владел. И вот в такие моменты, когда всего одного незримого усилия не хватило, чтобы открыть новый уровень собственных возможностей, Ценбрусс по-настоящему понимал, чего лишен.
От раздумий его отвлекли шаги, мягкие, едва различимые. Ценбрусс знал, кому они принадлежали. Ещё он знал, что, если бы его гость захотел, Ценбрусс при всем своем обостренном слухе не различил бы ни звука.
– От медитации нужно получать удовольствие, – произнес тихий голос. – Иначе, какой в ней смысл?
Ценбрусс открыл глаза и увидел перед собой старого друида, опирающегося на посох. Опора владельцу посоха, жрецу Царусу, явно была не нужна: несмотря на возраст, он обладал превосходным здоровьем. Друид был невысокого роста, но сейчас всей фигурой нависал над демоном, заслоняя небо.
– Похоже, ничего кроме удовольствия мне из этих упражнений все равно не выжать, – Ценбрусс приподнялся и сел, согнулся вдвое и потянул руки к стопам, растягивая мышцы.
– Не думал, что ты можешь поддаться унынию, – произнес Царус. – Знаешь, это тебе не к лицу.
Ценбрусс не ответил. «И вправду, что-то я раскис», – подумал он.
– Чудесный день, – Царус вдохнул сладкие лесные ароматы и зажмурился. – Сколько лет живу, а до сих пор не могу перестать радоваться таким дням. Что за воздух! Даже люди не в силах сидеть в своих бетонных коробках в такие дни, их тянет поближе к природе. Ты ведь встретил вчера женщину, верно?
Ценбрусс кивнул.
– Заметил что-нибудь необычное? – спросил Царус.
– Кроме того, что она прошла сквозь нашу защиту? – произнес Ценбрусс. – Да, это даже я заметил.
– И что ты думаешь?
– О чём? Как она это сделала? Волшебница, как же ещё. Туристка.
Царус покивал головой, чуть улыбнулся одними уголками губ.
– Да, – согласился он, – я тоже так подумал, как только она вошла в лес.
Теперь настал черед Ценбрусса улыбаться. Следовало догадаться, что старый друид узнал о вчерашней гостье гораздо раньше Ценбрусса.
– Честно говоря, я думал, что она пришла ко мне, – продолжал жрец. – Прошла сквозь нашу защиту… хм, понимаешь, Ценбрусс, ты сейчас как нельзя лучше ухватил суть того, что она сделала. Она не использовала контрзаклинания, я не заметил на ней амулетов и чар. Она просто прошла насквозь, как будто никаких заклинаний и не было, а ведь к их возведению приложил руки сам Дао Ван. Сначала я решил, что это её способ заявить о себе, некая высокомерность могущественной волшебницы: мол, смотрите, ваши заклинания не просто не остановят меня, я их даже не замечаю. Но меня смутили те люди, что остались на опушке. Я не понимаю, зачем они ей понадобились. Они её искали какое-то время, пока не приблизились к лесу, разумеется. Она сказала, как её зовут?
– Нина, по-моему, – ответил Ценбрусс.
– Имя не наше, – отметил старый друид. – И как она себя вела? Волновалась?
– Скорее, боялась, – сказал Ценбрусс, задумавшись на секунду, вспоминая детали встречи.
– Женщина, чьих сил хватило, чтобы играючи развеять магию, которая защищает это место от лишних глаз, испугалась… тебя? Верится с трудом. Я отправил птицу проследить за ней. Она добралась до дороги, остановила машину, и на ней доехала до города. Там она зашла в один из их многоэтажных домов, и после этого птицу пришлось отпустить. На этом пока всё, но я надолго задумался, что это может значить.
– И что это может значить?
– Одно из двух: женщина – могущественная волшебница, прибывшая из Ламеда. Всё, что мы с тобой видели – странная спланированная сцена, мотивы которой нам пока непонятны. Для чего она пришла? Чтобы, к примеру, испытать на прочность нашу защиту? Что ж, с этим она справилась. Второй вариант интересней: она ещё не знает о том, что она волшебница. Её магические способности проявляются спонтанно, и она их не контролирует. Известны случаи, когда такие новички показывали чудеса магии, сами не понимая, что и как делают. Она боялась, она заблудилась в лесу и испугалась, а дальше в дело вступили её скрытые магические способности. При таком потенциале силы, даже не представляю, на что она будет способна, когда научится её контролировать. Но и это не главное! Ты знаешь, сколько волшебниц или волшебников родилось на Земле за последнюю тысячу лет?
Ценбрусс промолчал. Он знал ответ.
– Ни одного, – продолжал Царус. – Демоны не в счёт. А это значит, если моя догадка верна, это уникальный случай в истории. Мы стали свидетелями чуда.
– Что будем делать?
– Мы найдем её, – сказал друид. – Ты, Нард и Алтея сегодня же отправитесь в город.
– А ты? – спросил Ценбрусс.
– Я давно не был в городах, – произнес Царус. – И в лесу кто-то должен остаться. Я пока подготовлюсь, чтобы по вашему возвращению установить связь с Дао Ваном. Если женщина окажется той, о ком мы думаем, нужно незамедлительно поставить его в известность. Но и отвлекать его без причины не следует.
– Нард и Алтея уже в курсе?
– Да, и уже готовятся.
Следующие часы Ценбрусс тоже отвёл на подготовку. Прежде всего, он избавился от одежд хранителя леса – маскирующего плаща. Он эффективно укрывал в лесу, но внешне напоминал грязные лохмотья, поэтому не годился для города. Затем необходимо было помыться. Естественность и единение с природой, принятые среди друидов, не слишком сильно сочетались с человеческими нормами гигиены. Мыться пришлось в реке. Ценбрусс не чувствовал холода, но ледяная вода была не лучшим средством для борьбы с грязью. Ценбрусс подумал, что раз уж они совершают вылазку в город, неплохо бы заглянуть в гостиницу и принять горячий душ. А лучше – горячую ванную. Или даже посетить сауну. Шампунем и мылом Ценбруссу служили магические мази Царуса, сделанные по личному рецепту друида. К счастью, действовали они не хуже земных аналогов. Втирая одну из мазей зеленого цвета в голову, – тёмно-зеленый и бурый были для них обычными цветами – Ценбрусс решил, что также не лишним будет сходить в парикмахерскую. За последние полгода он довольно сильно оброс. Зато с бритьем проблем не возникло: одна из волшебных мазей служила как раз для этого. Ценбрусс нанёс её на щетину, а затем смыл, и лицо стало гладким. В арсенале Царуса, увы, не было средств для ногтей, поэтому руки Ценбрусса с отросшими ногтями больше походили на лапы животного.
Закончив с гигиеной, Ценбрусс направился к своему жилищу – небольшой хижине, сплетенной из веток и палок, покрытых листьями – всего того, что можно было найти в лесу. Специально рубить деревья для жилищ было у Царуса под запретом, а использовать человеческую палатку стало бы для Ценбрусса проявлением слабости. Раз уж он решил постигать жизнь и быт друида, нужно было справляться без поблажек. Сам Царус вообще спал на открытой земле или на деревьях.
Внутри хижины Ценбрусса находился лишь импровизированный стол, который он сделал из удачно найденного в лесу материала, и ворох травы, на котором демон спал. На столе и под столом хранились инструменты и немного посуды: глубокая металлическая тарелка, пара ложек и кружек. Было также несколько книг, привезенных Царусом, и кипа исписанных листков бумаги – какое-то время Ценбрусс развлекался переводом этой литературы на один из земных языков, но потом ему надоело.