Хранитель
Шрифт:
– Извини, и не думал.
– Вставая с колен и переступая грифонов, подошёл почти к самой границе безопасной зоны.
– Я шаман, и мы в мире духов.
– Шаман? А ты вкусно пахнешь.
– Так же приближаясь ко мне, зависла банши, рассматривая меня тёмными провалами на месте глаз.
Не знаю, о чём думал дух, а я вспоминал все доставшиеся мне знания об этих злобных проявления посмертного существования человеческого. Если верить легендам, то “банши”, или “плачущими духами”, или “стенающими девами” становятся молодые женщины доведённые до самоубийства или же женщины, в
Мне же, похоже, достался совсем молодой дух, еще не растворившийся в своей боли и голоде. Будь иначе она не стала бы таранить собой явно неприятную для неё преграду, а извела бы нас своим голосом. По крайней мере должна была бы попытаться, а вот получилось бы у неё или нет, тут бабка надвое сказала. По факту, здесь и сейчас полноценно живыми не было никого из нас. Не знаю, что за второй грифончик, но ни Исрка, ни я, ни мой сожитель, не спешащий убраться туда откуда вылез, полноценно на эту характеристику даже не претендовали.
– Ты не такой.
– Вынесла вердикт моя собеседница, жгутом тумана развоплощая неудачливого призрака, подплывшего в зону её досягания.
– Наверное, потому что я лишь отчасти жив, и наполовину мертв, как и ты.
– Жаль, что моего подчинения явно не хватит на то чтобы обуздать призрака её силы. На подобное мог бы рассчитывать полноценный Ловец Духов, но не простой Одержимый моего класса, придётся пытаться договориться.
– Не хочешь пойти ко мне в свиту?
Казалось хищный дух впал в оторопь, настолько неожиданно он завис на одном месте, перестав шевелить даже саваном, вот только, удивляться и бояться духи просто не умеют, зато вполне способны пользоваться логикой, что она и проявила, ожив и продолжив разговор:
– Зачем мне это? Легче выпить тебя и твоих спутников.
– Возможно, хотя не стал бы утверждать этого столь однозначно, но что ты будешь делать дальше? Истязать безответных призраков и изнывать от боли и голода?
– С-ш-ш-ш, что ты знаешь о боли?
– Разъярилась банши, но не атаковала.
– Лично о твоей не много, но учитывая, что с такими сущностями доводилось иметь дело, могу сказать, на моём содержании тебе будет легче. Боль не уйдёт совсем, но хотя бы сводить с ума не будет.
– Про то, что подданные Банши у меня были только в игровом мире земель, я малость умолчал, как и про то, что мучения ослаблялись для подданных некромантов тоже только в игре.
– Ты знаешь, что есшшщё утоляет мои муки? Души!
– Всё ещё ярясь, зависла она на уровне вдвое выше меня, заставляя задирать голову.
– И? Как вариант, кроме регулярной подпитки своей силой, на которую ты среагировала, могу обещать подкормку жизненными силами моих … эмм ... противников.
– Игнорируя проявление эмоций, продолжаю давить на логику и торговаться я, пытаясь по максимуму
– Ха, какая щедрая закуска.
– Склонившись на мой уровень и уставившись провалами в мою душу, прошелестел дух.
Не знаю, что она там искала, на дне моих глаз, скорее всего страх или ненависть, возможно другой отклик негативного спектра, но кроме обречённого спокойствия вряд ли что-то нашлось.
– Ты теряешь время.
– Тоже выискивая хоть что-то по ту грань глаз-тьмы, отвечаю я.
– И ты будешь скармливать мне живых, ради права пользоваться моей поддержкой?
– Нет… Ты получишь только то, что сможешь взять, выполняя мои приказы. Я могу быть как щедрым хозяином так и беспринципным нанимателем. Тебе решать.
– Мертвец, ты предлагаешь слишком мало за слишком многое.
– Нет, я предлагаю тебе спасение и будущее, а не быть поглощённой тем голодом, что разливается вокруг. Ты же тоже чувствуешь, как с севера распространяется голод, и когда он поглотит достаточно жизней, он станет поглощать и смерть.
Дух застыл, неотрывно паря напротив меня:
– Что ты знаешь о голоде?
– В этот раз в словах не было бравады, или испытания, только боль и жажда. Та жажда, что сводит с ума не многочисленную разумную нежить, заставляет мертвецов убивать и упиваться чужими смертями.
Я уже хотел ответить, когда на плечо опустилась ледяная ладонь. Монах, всё время прикрывавший меня со спины, жестом попросил уступить ему место, на что я, пожав плечами, согласился.
Человеческое тело в тоге с черепом на месте головы, вышло вперёд, и уставилось своими провалами на месте глаз во тьму внутреннего мира банши.
О чём шла беззвучная беседа двух потусторонних сущностей, осталось за кадрам, так как небыло произнесено ни слова, но в какой-то момент мой симбионт отошёл, предоставляя мне возможность продолжить познавательную беседу с тварью, имеющей нешуточный шанс окончить мой материальный путь.
– А ты любопытный, многоликий. Как ты себе видишь наше сотрудничество?
– Присяга и повиновение с твоей стороны, взамен поддержки существования и помощь в развитии от меня.
– Как ты собираешься закрепить наш договор?
– Есть два пути. Либо я стабилизирую твою энергетику и присоединяю к себе силами смерти …
– Неприемлемо.
– Дернулся дух.
– Почему?
– Черепушка посоветовал не соглашаться на некромантию, как я понимаю это как раз этот самый случай?
– Уточнила банши, а я хмуро глянул на игнорирующего нас монаха смерти.
– Тогда у нас с тобой остаётся только второй путь - всё же ты дух, а значит, я как шаман могу присоединить тебя к своей свите.
– Пришлось озвучивать менее желанную для себя схему мне. Всё же, добровольно подчиненная нежить верна была бы априори, вплоть до выполнения саморазрушительных приказов, в то время, как контрактный дух, может и не подчиниться по какой-то из причин. Скорее всего безоговорочное подчинение и не понравилось монаху. Пройдя через подобную версию рабства, он испытывает некоторое предубеждение. Что ж, стоит учесть на будущее.