Хранители вампиретты
Шрифт:
– Не отдадим, не бойся, маленькая, – спокойно сказал Андрей.
– Что? – не поверила Веточка, грустно сказала. – Вы не сможете… Но если… я обещаю стать… обещаю… попробую стать помягче… буду расти над собой.
Андрей взглянул на оппонента, усмехнулся:
– Кто что натворил, кому положено и разберутся. А ты, недоделок слабый и ничтожный, хватаешься за то, что тебе не по силам! Даже сынка своего готов обречь на много вполне болезненных для такого слизняка и мажора, ха, убийств! Потому что ты ничего не можешь и не умеешь! Даже искать! Компасом пользуешься! А любая плесень умеет наводиться на мощные предметы!
– Мой сын сам виноват, и это не смертельно! Закалится трудностями! Сильнее станет! И я ему помогал, помогаю и помогать буду! Станет настоящим мужчиной! Могучим, ярким и прекрасным богом, вызывающим падение ниц одним своим появлением! – взбеленился и заорал бог-папаша, но зря он не прочитал доклад бывшей кандидатки в кандидатки в невестки, потом немного успокоился и сбавил тон, замышляя нехорошее. – Он недавно с учёбы и с практики, наберётся опыта, нагуляется… А наводить… Плесень, говоришь? Пижон неотёсанный! Дурень! Только сильнейшие интуиты и воры с артефактами могут до-га-ды-вать-ся, где близкая цель! Даже оракулы не могут УКАЗАТЬ точно, где находится цель и как туда идти, если это не тривиально. Но так работает Компас Божественного Пути! Ты хоть понимаешь, что значит Божественного Пути? Ну так слушай! Ничтожный дурак!
Меня осенило! Оба ведут игру. Бог-папаша тянет время, рассчитывая вызвать войска по истечение двенадцати часов забоя сынка. И готов пару часов мук смертных тому подарить, он же не знает, где сынуля и что с ним. Ну а Андрей решил добыть Компас и навести на нужное! Я оракул! Хотя оракулы такое не совсем… Значит становлюсь умнее и хитрее, хи! А бог вещал медленно:
– Компас Божественного Пути, дикарь, указывает не направление, а КУДА идти, чтобы в конце концов достигнуть цель! Ведь прямо зачастую не значит верно и доступно! Ну и…
– Бла-бла-бла, – усмехнулся хитрейший Князь. – Но ты не умеешь наводить компас! А это каждая обезьяна умеет! Вот… Ну наведи, например, на Огненное Сердце в Клети Равампы. Там и стрелочек две. Да и Ветвь Дуба ты уже нашёл. Не можешь? Так я и знал!
– Дурака нашёл? Дураки здесь вы! Во первых, НИКТО не может навести на то, про что не знает, как оно выглядит в широком смысле! А во-вторых, если тебе это Сердце нужно за каким-то фигом, то это не значит, что я наведу Компас на твою цель! Ведь ты его не сможешь навести! Даже твои собутыльники-черти не смогут! И Компас тебе не получить!
– Ну так наведи на то, что всё равно не добыть. И никому это поэтому не нужно. Во! Наведи на Слёзы Хаоса! Или ты про это не слышал?.. Ну?.. Так я и знал! Болтать, не мешки ворочать!
Под взглядами нас, чертей-собутыльников, явно тысяч вадов из миров огня и воды, под прослушиванием затихшей богиньки-порталисточки из своего портала, и под наблюдением всей комиссии – тоже не спешившей, готовой долго, с чувством, с толком, с расстановкой, разбираться и судить – бог-лошара не спеша поводил правой рукой над компасом, шевеля губами. Стрелка, указывавшая на сумку с затихшей заинтригованной Веточкой, повернулась и указала на середину Лабиринта. Лох пробормотал:
– У вас там и вход в Хаос? Ну вы и наломали дров…
Я успела подумать, что вторую стрелку Компаса лох не стал трогать! Интересно, на что же она наведена? А Андрей хитро глянул на меня, поняв и это, и что я поняла, повернулся к оппоненту и улыбнулся:
– Красивый ремешок. У компаса.
– Что? – удивилась жертва. – А, да! Дикарь только ремешок и может оценить у бесценного артефакта!.. Нравится? Из кожи эдемского крокодила! Превращайся в лада недоделанного, и топай со своей бандой за нами. И я тебе такой же ремешок подарю. С бусами! Стеклянными! А хочешь, и этот.
– Мне этот нравится, – с восторгом прошептал тупой, ха, дракон.
– Ну давай, не тяни, нас ещё стол ждёт, за ним сидя, вас и допро… поговорим с вами, – обрадованный лох начал расстёгивать ремешок.
Дракон отошёл чуть в сторонку, начал устраиваться, бормоча:
– Солнце вышло из-за… Нет… Луна вышла из-за ели, срать пора, а мы не ели… С этой болтовнёй у меня уже так на клапан надавило… Так, институткам отвернуться! И уши и носы заткнуть.
Никто, конечно, и не подумал отворачиваться. Такое нечасто увидишь! А может и ВООБЩЕ в первый раз! Одна из чопорных и надменных дамочек божественной комиссии вытаращилась на усевшегося как чудовищных размеров кот над лотком – даже подрагивающий и изгибающийся хвост вытянул и морду напряжённую и блаженную скроил, артист – Золотого Дракона, и закричала манерно картавя:
– Это что за безобгхазие! Вавагх! А ну бгхысь! Бхысь! Пшёл отсюда, некультугхный!
Ответом ей был мощный звук! Все, кроме комиссии, тихо ржали. Дракон облегчился двумя порциями – хоть мы и решили, что и одна куча в кишечнике не возродится, перемешиваемая, но Князь рисковать не хотел – облегчённо выдохнул, отошёл и под мощным заклинанием Ланы довольно быстро и легко превратился в нашего прекрасного Князя Андрея. Который весело закричал, обувая Гену:
– Фух! Ну и задолбался я! Столько времени драконом, когда дел для лада море! Правду говорят, ложка хороша к обеду! Но, надо, значит надо! – он обернулся к начавшей шевелиться очень зловонной куче. – Правда… не Федя, а Лушик?.. Молчишь? Тогда так. Надо, Лушик, надо! – Князь сделал тот самый жест из прекрасной комедии.
Под наш и демонов тихий ржач, и под приглушённую трансляцию ржача из адских и райских баров, ну и под офонаревшими взорами комиссии, куча каках поднялась и приняла форму нового-старого божка! Выглядевшего так же, если не считать материал и цвет. И отсутствие одежды. И амбре. А ещё через пару минут и пробормотала растерянно:
– Ну вот теперь вы мне за всё заплатите. Пришли спасатели? Где они?.. Но… Фууу!!! Чем так воняет?! Эти что ли обгадились, когда их вязали… – он посмотрел на свою руку, на вторую, провёл пальцем из дерьма по предплечью из дерьма, что-то как-то и размазав и испачкав взаимно, взвыл. – ЧТООО?!! Нееееееееееееееет?!!
Я поёжилась от отвращения и брезгливости. А Андрей с хохотом кричал:
– Вот! Мой шедевр! Бог-папаша…
Пропел прекрасным тенором, долго вытягивая ноты:
– Его ты создал неумело,
Но дал мне шанс исправить дело,
Но дал мне шанс исправить дело,
Хоть, право, я не богоед…
Продолжил со смехом:
– Прошу любить и жаловать! Как там? Стал настоящим мужчиной! Могучим, ярким и прекрасным богом, вызывающим падение одним своим появлением! В корчах смеха! И зажимая нос!