Хроника Арии
Шрифт:
— Действительно, искушение велико, — подытожил Нирут, поднимаясь с пола. — Понимаю твоего родственника. Мировое господство — это сильно. Ему бы голову удалить за такие идеи! И руки, чтоб чужое не хапал. И ноги, чтоб сбежать не смог!
— А что останется-то?
Нирут мерил шагами пол, потемневшие от времени доски, которые прогибались и протяжно поскрипывали.
— А зачем чего-то оставлять? Разделить и закатать в разные бочки, дабы спокойнее было!
— Ну, ты кровожаден, братец! — Турин сел за стол. — Даже мой дядька не додумается
— Подожди, придет время — додумается. — Нирут повернулся к другу. — И я знаю, кто будет в бочке. Ты! Если ты единственный оставшийся в живых Арий, имеющий цель и возможность остановить его и закупорить Силу обратно в бутылку, то будь уверен — тебе крышка. Он будет тебя искать.
— Вот спасибо тебе. Приободрил и успокоил. Даже жить как-то легче стало, задышалось свободнее! — Турин вытащил из кармана куртки перстень и бросил на стол. — Что я могу сделать один? Армии в Арии нет. Войны канули в лету. Символичная стража, да потешный полк. Да и те, поди, разбежались.
— А чего ж ты тогда поперся?! — Нирут сел напротив. — Сидел бы дома! Ел бы сытно, спал бы сладко. Некоторое время… А?
— Знаешь, Нирут, я, все-таки Арий. Кровь! Я должен хотя бы попытаться. Хоть что-то сделать. Мой далекий предок Ярит в одиночку победил Крона… Не хочу, чтоб обо мне говорили, что я трус. Я не такой. Я хочу отомстить за смерть родителей. Вернуть все назад. Остановить зло, которое когда-то остановил мой предок. Но, боюсь, едва я выберусь от сюда, то не протяну и пары дней. Раз меня ищут, то найдут. А с учетом той силы, которой теперь обладает мой дядька — это вообще не подвергается никакому сомнению.
— Ну, ты еще поплачь! — Нирут достал свой перстень и положил его рядом с перстнем Турина. — Я все-таки тоже, вроде как, не деревенская молочница. Может я тоже Арий, кто знает? Да я в этом практически уверен!!! Так что, подберите сопли, Вашество! Сдюжим! И не таких обламывали, как говорил мой дед. Я тебе кто, брат или рядом постоять пришел?! — и он посмотрел Арию в глаза, но тот с непонимающим взглядом таращился на стол.
— Турин, ты вообще слышал, что я сказал?! — взорвался Нирут.
— Не ори! Все я слышал! Спасибо тебе. Я это учту, — юноша почесал затылок.
— Да что стряслось-то? — не унимался хозяин дома.
Турин поднял на него свой взгляд:
— Перстни…
— Что перстни? Ну, перстни и что? — Нирут начинал злиться.
— Да в том-то и дело, что ничего! — и Арий кивнул на стол.
Два символа власти преспокойно лежали рядом, не проявляя ни малейших признаков жизни. Ни искр, ни свечения.
— О как! — сел Нирут и тоже почесал затылок.
— А то! — подтвердил Турин. — Отлично поговорили! А главное — красноречиво!
Наступило долгое молчание. Первым тишину нарушил Нирут:
— Сдается мне, мы их того… сломали! Доигрался бык с козою, лопнула!
Турин засмеялся так громко, что Нирут зажал уши.
— Ты где, отшельник, таких слов нахватался? Тут же кроме лосей да волков нет никого! Я в Арии такого не слышал, — Турин вытер проступившие от хохота слезы и надел перстень. — Да и Тария с ними! Так даже безопаснее.
— Нет, — запротивился Нирут. — Сила-то какая, горы свернуть можно было!
— Ты, брат, странный какой-то, все тебе свернуть, в бочки закатать….
Нирут взял со стола свой перстень и тоже надел.
Они почувствовали это одновременно. Вновь стало казаться, что воздух густеет и начинает звенеть. Камни засияли розовым светом. Над столом вспыхнули еле заметные искры. Улыбка скользнула по лицу Ария.
— А ты говоришь, сломали. Работает! Вот только не понятно как, — и он снял перстень.
Звон в ушах пропал, дышать стало легче. Свечение и искры исчезли. И тогда Турин снова надел перстень. Все повторилось. Сперва звон, затем свечение и искры.
— Сними свой!
Нирут снял свой перстень, и все исчезло вновь.
— О как! — ухмыльнулся Нирут.
— А то! — поддакнул Турин, снимая перстень.
Смех раскатился по всему дому.
— Слушай, — задыхаясь от смеха, сказал Нирут. — По поводу сворачивания гор…. Я что подумал…. Мы же живем в лесу, в горном ущелье. Это такая дыра, про которую, наверное, сама Тария не знает. Сомневаюсь, что и твой дядька тебя сможет здесь отыскать. Еще мой дед говорил, — и он закряхтел, подражая древнему старцу. — Запомни, Нирут! Ни одна живая душа, ни одно око на земле этой не способно разглядеть здесь дитя человеческое. Какими бы силами не обладал ищущий, не узрит он ничего в месте этом кроме пустоты и отрешенности от мира!
Так вот, к чему я клоню. Ты здесь уже не один день и никто за тобой не пришел, а если верить моему деду, то и не придет. Так вот, уж очень меня интересует один вопрос, а именно — что происходит с перстнями и нами. Неужели тебе не хочется узнать? Я просто горю от нетерпения! Надо выяснить суть. Ты со мной? Согласись, что это интересно!
— В кого ты такой прыткий, Нирут? — Турин искоса посмотрел на него. — Опасаюсь я таких экспериментов. Не знаю, зачем в прошлый-то раз согласился.
— Да ты посмотри на себя, — не унимался тот. — Ты и думать забыл, что еще недавно валялся присмерти. Ты был совершенно один, а теперь ты со мной. Уж я-то не такой дурак, чтоб по собственной прихоти с головой расстаться!
— Да? — удивился Турин. — А мне кажется, дело к этому и идет. Ну да Тария с тобой. Согласен. Авось не умрем.
— Эй, Величество, выбрось такие мысли из головы! Какой умирать? Нам еще дядьку твоего охолонить надо! — торжественно произнес Нирут.
— Нам?! Или я чего-то не понял?
— Так, братец, — Нирут принял деловую позу. — Я тебя спас, а значит — несу ответственность за твою жизнь. В конце-то концов, кто я? Брат тебе или…
— Да помню я, — оборвал его Турин. — Или рядом постоять пришел. Ты чего взъелся? Я ж не отказываюсь. Я только «За», но давай, повременим пару дней, хорошо?