Хроника царствования Карла IX
Шрифт:
— Во что-нибудь верить надо, — невозмутимо спокойным тоном проговорил капитан Дитрих.
— По-моему... по-моему, вы добрый человек, избавьте же меня от этих гарпий... Прочь от меня, прочь, пусть я издохну, как собака!
— Ну так издыхай, как собака! — сказал пастор и, разгневанный, направился к двери.
В ту же минуту к постели Бевиля, перекрестившись, подошел монах.
Лану и Бернар остановили пастора.
— Сделайте последнюю попытку, — сказал Бернар. — Пожалейте его, пожалейте меня!
— Милостивый государь! — обратился к умирающему Лану. — Поверьте старому солдату: наставления человека,
— Милостивый государь! — заговорил Жорж. — Я давно начал думать о смерти. Чтобы быть к ней готовым, я ни в чьих наставлениях не нуждаюсь. Я никогда не любил рисоваться, а сейчас и подавно. Но слушать их вздор? Нет, пошли они к чертовой матери!
Пастор пожал плечами, Лану вздохнул. Оба опустили головы и медленным шагом двинулись к выходу.
— Приятель! — обратился к Жоржу Дитрих. — Раз вы говорите такие слова, стало быть, вам, наверно, чертовски больно?
— Да, капитан, мне чертовски больно.
— В таком случае надеюсь, что ваши речи не прогневают бога, а то ведь это здорово смахивает на богохульство. Впрочем, когда в теле человека сидит заряд, то уж тут, прах меня побери, не грех и ругнуться — от этого становится легче.
Жорж улыбнулся и еще раз отпил из фляги.
— За ваше здоровье, капитан! Лучшей сиделки, чем вы, для раненого солдата не найдешь.
Сказавши это, он протянул ему руку. Капитан Дитрих не без волнения пожал ее.
— Teufel! [163] — еле слышно пробормотал он. — Если б мой брат Генниг был католиком и я влепил бы ему в брюхо заряд... Так вот что означало предсказание Милы!
— Жорж, товарищ мой! — жалобным голосом заговорил Бевиль. — Скажи мне что-нибудь! Мы сейчас умрем, это так страшно! Ты мне когда-то говорил, что бога нет, сейчас ты тоже так думаешь?
163
Черт побери! (нем.)
— Конечно! Мужайся! Еще несколько минут — и наши страдания кончатся.
— А монах толкует мне о вечном огне... о бесах... еще о чем-то... Но меня это не очень утешает.
— Враки!
— А что, если это правда?
— Капитан! Оставляю вам в наследство кирасу и шпагу. Жаль, что не могу лучше отблагодарить вас за то славное вино, которым вы по своей доброте меня угостили.
— Жорж, друг мой! — снова заговорил Бевиль. — Если б все, о чем он толкует, оказалось правдой, это было бы ужасно!.. Вечность!..
— Трус!
— Да, трус... Легко сказать! Будешь тут трусом, когда тебе сулят вечную муку.
— Ну так исповедуйся.
— Скажи, пожалуйста, ты уверен, что ада не существует?
— Отстань!
— Нет, ты ответь: ты совершенно в этом уверен? Дай мне слово, что ада нет.
— Я ни в чем не уверен. Если черт есть, то мы сейчас убедимся, так ли уж он черен.
— А ты и в этом не уверен?
— Говорят тебе, исповедуйся.
— Ты же будешь смеяться надо мной.
Жорж невольно улыбнулся, потом заговорил уже серьезно:
— Я бы на твоем месте исповедался — так спокойнее. Тебя исповедали, соборовали, и теперь тебе уже нечего бояться.
— Ну что ж, я как ты. Исповедуйся ты сперва.
— Не буду.
— Э, нет!.. Ты как хочешь, а я умру правоверным католиком... Хорошо, отец мой, я сейчас прочту Confiteor [164] , только вы мне подсказывайте, а то я подзабыл.
Пока он исповедовался, капитан Жорж еще раз хлебнул из фляжки, затем положил голову на жесткую свою подушку и закрыл глаза. С четверть часа он лежал спокойно. Потом вдруг стиснул зубы, но все же не мог удержать долгий болезненный стон и вздрогнул всем телом. Бернар, решив, что Жорж отходит, громко вскрикнул и приподнял ему голову. Капитан тотчас открыл глаза.
164
Каюсь (лат.).
— Опять? — спросил он и легонько оттолкнул Бернара. — Полно, Бернар, успокойся!
— Жорж! Жорж! Ты гибнешь от моей руки!
— Ничего не поделаешь! Я не первый француз, которого убил брат... Полагаю, что и не последний. Но виноват во всем я... Принц вызволил меня из тюрьмы и взял с собой, и я тут же дал себе слово не обнажать шпаги... Но когда я узнал, что бедняга Бевиль в опасности, когда до меня донеслись залпы, я решил подъехать поближе.
Капитан опять закрыл глаза, но тут же открыл их и сказал Бернару:
— Госпожа де Тюржи просила передать, что она любит тебя по-прежнему.
Он ласково улыбнулся.
Это были последние его слова. Через четверть часа он умер — видимо, не очень страдая. Несколько минут спустя на руках монаха скончался Бевиль, и монах потом уверял, что он явственно слышал в небе ликующие голоса ангелов, принимавших в свои объятия душу раскаявшегося грешника, меж тем как в преисподней торжествующе завывали бесы, унося душу капитана Жоржа.
Во всех историях Франции рассказывается о том, как Лану, которому опостылела гражданская война и которого замучила совесть, потому что он воевал со своим королем, в конце концов покинул Ла-Рошель, как королевское войско вынуждено было снять осаду и как в четвертый раз был заключен мир [165] , вскоре после чего Карл IX умер [166] .
165
...в четвертый раз был заключен мир... — Мирный договор, подписанный в Булони герцогом Анжуйским, положил конец четвертой гражданской войне (1572—1573).
166
...Карл IX умер. — Карл IX умер 30 мая 1574 года.
Утешился ли Бернар? Появился ли новый возлюбленный у Дианы? Это я предоставляю решить читателям, — таким образом, каждый из них получит возможность закончить роман, как ему больше нравится.