Хроника для Акаши: Закат... (Часть первая: Фиирация)
Шрифт:
— Значит… Просто радоваться и все? Да? — сама у себя спросила Луиза, смотря на сопящего Арантина. — Сложно радоваться жизни, когда находишься в такой обстановке.
В это же время, комната Агнеты и Госты.
— Да как они вообще могут так с нами поступать? — Госта высказывал свое мнение с того самого момента, как команда вернулась в замок. А Агнете приходилось выслушивать его. — Сначала напали, ничего не рассказали и использовали нас, как каких-то марионеток! Мне противно, когда…
— Да заткнись ты уже! — не выдержав, заорала на него обычно скромная
— Но… — пыл негатива сразу же куда-то пропал.
— Что но?! Что но?! Если бы ты не хотел всего того, что произошло, то ты бы не сказал, что останешься с Арантином! Он предупредил всех, что остаться здесь, значит обречь себя на страдания. А теперь хватит жаловаться и… Ложись спать со мной. Что бы ни случилось, главное, чтобы мы были вместе, а остальное неважно. Разве ты забыл нашу мечту, когда мы только покидали Финляндию? Арантин дал нам больше времени, чем нам отвела судьба, поэтому будь благодарен. Понял?!
— Да, прости. Ты права. Ты действительно права. Но не забывай, какой ценой нам дано время. — напомнил ей Госта.
— Хватит уже… Нужно ценить это время. Так что ложись спать рядом со мной… Я согрею тебя. — с любовью сказала Агнета.
— У тебя такие красивые черные, прямые волосы. — говорил он. — А твои глаза черны, как ночь, ты прекрасна. Не только внешне, но и внутренне. Ты куда умнее и лучше меня.
— Ну, хоть умом ты и не блещешь, да и у тебя не такие красивые волосы. Зато у тебя красивая борода. Мягкая и приятная на ощупь. Как будто шерстка котенка!
— Не смущай меня… — попросил он и поцеловал ее, он стал все сильнее и сильнее обнимать ее, а она его…
Комната Лаймониса, то же время.
Радвила поправил свой берет, свернул шарф в руке и, встав перед дверью своего лучшего друга, с которым они могли говорить о чем угодно. Лицо его было кислое. Он нервничал и поэтому все время почесывал свою бородку. И когда он уже собрался постучаться, дверь открылась сама. Из двери вышла черно-красная Аманда. Она махнула своими коричневыми волосами и, не посмотрев на испуганного Радвилу, ушла.
— «Не заметила меня? Какая-то она была счастливая… Нужно ли сейчас заходить к нему? Нет! Я должен спросить его!» — проговорил про себя Радвила и, постучав, зашел в комнату Лаймониса.
Лаймонис всегда обустраивал свое место жительства в темных тонах. Темно, только свет от телевизора и ноутбука немного освещал комнату. Сам Лаймонис сидел на диване и что-то печатал в ноутбуке.
— О, Радвила это ты? Рад тебя видеть. Ты хотел о чем-то… Кхе-кхе… Черт… Так что ты хотел? Кхе-кхе… — спросил Лаймонис.
— Хотел поговорить о том, что произошло в туалете ДАРа, и еще… Это ведь сейчас была Аманда?
— Да, это была Аманда. В последнее время мы… Кхе-кхе, сдружились.
— Что ты сейчас делаешь? — спросил Радвила, показывая на ноутбук.
— Арантин перед тем, как мы отправились на тот аукцион, попросил удалить данные о Нордене и Заидене… Честно говоря я удивился, когда Арантин привел к нам этих двоих. Думаю, что Арантин поступил правильно в отличии от Сергея. — сказал он, хоть и поддержал Сергея, хотя там скорее всего на его ответ повлияла Аманда.
— Кстати, о Аманде. Вспоминаю, как мы впервые познакомились, оба грустные, все время ходили мрачные. Наверное, именно из-за этого мы и стали друзьями. Но мы же изменились, когда встретили Грету и Аманду.
— На что ты намекаешь? — спросил Лаймонис, поправив свой длинный шарф.
— Да так просто, тогда, в тот день после первого падения корабля и встречи с Амандой. Ты впервые стал улыбаться. И главное, пообещал мне, дал клятву, что ради нее больше… Ни разу не примешь наркотики!
— Я благодарен тебе… За заботу. Но все же! Мне было страшно, мне было очень страшно! И ты это знаешь! Я просто не мог не принять тот… подарок. Да и к тому же. Разве не ты ли помог мне? А?
— Да, но не я принес этот порошок… Кстати, а кто был тот человек? Он знал нас, точнее, он сказал, что это был подарок от кого-то, кто не хотел видеть тебя в ломке. — вспоминал он.
— Я об этом как-то не думал. Я его не знаю. Но уже неважно. Давай просто забудем. Это было временное помешательство, так что не волнуйся за меня. Хорошо? Обещаю, больше такого не повторится…
— Ты это уже говорил. — Радвила был зол на своего друга. Но, посмотрев в его глаза, которые говорили «Забей». Тяжело выдохнул и ответил: — Ладно, плевать… Но мы не закончили.
— Конечно. — не отрывая взгляда от монитора, безразлично ответил Лаймонис, а когда же Радвила ушел, Лаймонис со всей силы врезал по своему ноутбуку, из-за чего тот сломался.
Ему было больно, как на сердце, так и на душе. Он помнил свою клятву, свое обещание, что давал себе перед Радвилой. Но тогда он сорвался из-за стресса, который витал вокруг каждого члена команды. Его можно было понять…
3 марта 8:00, Норвегия, Осло.
Норден спал в своей постели рядом с Заиденой. Вчера вечером он отправился в Чехию, в Прагу с документами, которые ему дал Святейший. Но перед этим он разговаривал с Заиденой, говорил, что так надо и что от этого зависят их жизни. Заидена и сам это понимал, но он не хотел отпускать Нордена одного. У него было ужасное чувство, что, работая на этого старика, Норден будет страдать. В конце концов, Норден просто ушел, а Заидена даже не возразил, он вяло его поддержал… Прилетев в Прагу, Норден встретил человека в золотистого цвета костюме. Как же повезло Нордену, что наушник и наглазник, что дал ему Арантин, до сих пор были с ним. Норден передал документ, чему мужчина был очень рад. События, произошедшие в Чехии, о них Норден решил умолчать. И перед тем, как Норден вернулся, мужчина сказал:
— Стоит ли счастье всего мира слезинки одного ребенка?
— «Что он имел в виду, говоря это?» — все думал Норден. Эти слова никак не выходили из его головы. И даже сейчас, когда он вернулся назад к Заидене, он все равно думал и не понимал… Почему слова какого-то неизвестного человека так запали в его голову?
Пока Норден раздумывал над словами того человека, к ему и Заидене пришел Святейший… Заидена открыл дверь и впустил старика в дом.
— Уже вернулся? Прекрасно, ты неплохо выполняешь свою работу. — порадовался старик, сегодня на нем был пиджак синего цвета без блесток.