Хроники Дебила. Свиток 3. Великий Шаман
Шрифт:
Хотя в некоторых случаях, если парень проявил особые таланты, часть воинской службы он отбывает в качестве ученика шамана по какой-то ремесленной или шаманской части… Это не значит, что они не будут воинами, – просто из таких будут составлять особые оикия, и служба в них будет особенно почетна.
После восемнадцати воин увольняется с постоянной службы и переводится в запас пасти скот, ловить рыбу или пахать землю. Однако по первому же зову должен явиться в полной боевой готовности и с горящим в глазах желанием громить супостата.
Но даже если на дворе полный мир и никаких врагов не предвидится, четыре
Ирокезу, который не может обзавестись своим оружием и доспехами, его предоставляет община, но при этом он получает некоторое поражение в правах, а половина его доли добычи в обязательном порядке идет на выкуп доспехов.
В бою, естественно, истинный ирокез должен быть бесстрашен, могуч и непобедим, а в походе вынослив и неутомим. Что означает беспрекословно слушаться своих командиров и наставников, заботливо ухаживать за оружием и поддерживать боеспособную форму.
Так же оикия становится чем-то вроде административной единицы деления вроде района. Шесть оикия – область, двенадцать – губерния. Соответственно и Старшины разного уровня занимают соответствующие их положению должности. И в обязанности этих старшин входит функция судей и администрации в мирное время и воинских начальников – в военное. Со всеми проблемами, ирокез должен идти к своему Старшине, которого избирает раз в три года на общем собрании иокия.
Количество наградных знаков на погоне показывает вклад каждого отдельного воина в общий уровень Маны и, соответственно, тот уровень уважения и доверия, который должны оказывать ему сослуживцы и другие ирокезы… Это на случай дележа добычи или споров о занятии той или иной должности, чтобы долго и нудно не выяснять «почему?» да «по какому праву?».
Пятое. Двенадцатую часть всех своих доходов, чем бы он ни занимался, ирокез должен отдавать в общую кубышку, – на содержание «срочного» войска, обучение учеников шаманов и грамотных людей, помощь малоимущим или увечным собратьям, вдовам, старикам и сиротам.
Потому как, во-первых, получивший увечье в бою или при работе на благо племени не должен добровольно становиться изгоем. А во-вторых, по-настоящему крутые парни могут позаботиться не только о себе, но и о своих близких. А это означает не только кормить, но и дать работу… Даже безногий может что-то делать руками, а безрукий – бегать с поручениями. Старшине и окружающим, надо только хорошенько подумать, как лучше использовать способности этого человека. У настоящих ирокезов никто не умирает с голоду, когда другие сыты!
В шестом разделе я попытался разработать общую систему наказаний. – Не такое простое дело, учитывая, что систему штрафов, не имея денежной системы, создать не так-то просто. Минимальной единицей у меня стала овца. Максимальной – груженная зерном телега с двумя быками. Но это уже был почти запредельный штраф, как за убийство близкого родича или бегство с поля боя… Последнее сопровождалось изгнанием из племени непосредственного виновника, а платилось родней, желающей искупить его грех.
Между двумя этими величинами стояли копье, панцирь, стадо овец, овцебык, шлем и верблюд. И назначалось все это за разные преступления, весьма подробно (уж мои советчики постарались), прописанные в Законе.
Следующей мерой воздействия было поражение в правах. Тот, кто не смог прокормить себя и семью и влезает в долги, лишается права голоса на совете любого уровня. От совета оикия до общеплеменного совета. То же и в отношении воинских или хозяйственных преступлений. – Украл чужое, – верни, заплати штраф и целый год только слушай, что говорят другие, и подчиняйся их решениям.
Убил в запале троюродного родича? – плати штраф, корми семью убитого и забудь об участии на Совете на целых пять лет. И так далее и тому подобное.
Еще в наказание входило лишение наградных значков и изгнание. Смертную казнь я применять не стал. Во-первых, нефиг приучать убивать родичей. А во-вторых, изгнанника и так может убить каждый. Так что если кто-то набедокурил на изгнание, он законная добыча любого мстителя.
В последний раздел я свалил кучу бессмысленных советов и нравоучений в надежде, что этот про этот раздел вообще забудут или он потеряется пре переездах.
…Нет, не то чтобы я не считал эти советы и пожелания нужными. Просто боюсь, что будет слишком много осложнений, когда последующие поколения начнут относиться к Закону как к Святыне (каюсь, была у меня такая наивная надежда).
Начнется все с какого-нибудь запрета на синего рогача, а кончится запретом лопать вообще всех моллюсков или есть пищу синего цвета. Сегодня говорят, что нельзя ссать против ветра с целью сохранения чистоты штанов, а завтра, подобных ссыкунов будут сжигать на кострах, во имя сохранения чистоты рядов и победы Ирокезианства. Ну его на фиг, – этакие заморочки. Ведь в конечном итоге все последующие проблемы и нелепости свалят на составителя Свода этих Законов, и я снова окажусь крайним.
Вот краткое изложение созданного нами Сборника законов. Конечно, там была еще куча положений и статей, которые замучаешься пересказывать. После длительных обсуждений я, например, вынес все предложения Гит’евека со товарищи по организации и управлению войсками в отдельный Воинский Устав, пообещав, что этот Амулет будет не менее священным, чем Закон.
А вот с некоторыми вопросами хозяйственной жизни и проблем собственности подобная фишка не получилась. Прибрежники и немногочисленные горцы-подгорные с понятием собственности были уже хорошо знакомы и имели на этот счет кучу своих обычаев и предрассудков… Например, когда Кор’тек взялся объяснять мне про права собственности на лодку, которую можно построить только коллективными усилиями, крыша у меня откровенно поехала… А еще и собственность на пахотную землю, руду, леса и скот, оценка и взимание налогов и куча других вопросов. Тут, признаюсь, товарищи изрядно проконопатили мне мозг своими представлениями о «Правильном». Свести все это к общему знаменателю и выстроить более-менее стройную систему, каюсь, я так и не смог. Так что хозяйственный раздел моего Кодекса был довольно путаным и бестолковым… Что, подозреваю, еще станет большой головной болью для наших потомков и возможностью пополнить карманы для разных судей и начальников.