Хроники десяти сфер. Предтеча
Шрифт:
– Привет, как ты, дружище? – спросил он, понимая, что Тим не ответит, но тот ответил, правда, что-то по-своему.
– Умуку-му, – вырвалось из полуоткрытого рта мальчика, который улыбался, показывая кривоватые зубы, обрадовавшись, наверное.
Джон уселся в соседнее кресло, взяв в руки страшную куклу с перекошенной головой и, увидев интерес в глазах Тима, отдал игрушку ему. Тим лихо отломил ей голову, глядя на вернувшуюся няню Син. Та охнула, покачав головой, и снова подтёрла ему рот.
– Джон, веди Тима сюда, завтрак
– Ну что, дружище, пошли есть, – парень протянул руку мальчугану.
Мальчик подал руку в ответ, и Джон ощутил мягкую холодную шершавую кожу. Тим долго держал руку друга, а затем как-то смешно слез со своего кресла и, наступая на сломанные игрушки, под охи Синтии, пошёл вслед за Джоном.
– А вот и мы! – громко завопил младший Экзар, рассмешив этим Тима.
Олли неодобрительно взглянула на сына, а Кристиан улыбался и что-то шептал Джеймсу. Синтия усадила Тима на его особый стул с перекладиной, повесила ему что-то вроде фартука или слюнявчика и уселась слева от него, так как справа сидела хозяйка дома.
– Приятного аппетита! – задорно сказал Кристиан, воткнув ложку в кашу.
Приняв робкие «спасибо» в ответ и взаимные пожелания аппетита, все принялись завтракать, даже Тим увлечённо размазывал вокруг себя кашу, веселя Джона. Синтия и Тамара с двух сторон напрасно пытались корректировать движения мальчугана, и вскоре, наконец, он начал использовать кашу по назначению, то есть съедать её.
– Ну вот и славно, – заключил Кристиан, сделав последний глоток чая. Мужчина посмотрел на блестящие наручные часы, – пора собираться, у нас осталось пятнадцать минут до выхода. Я готов!
– Я уберу, – практически вырвав из рук Тамары тарелки, сказала Син.
Тамара, немного смутившись, уступила. Начались сборы.
Тим, продолжающий сидеть за столом, вначале безмятежно наблюдал за снующими взрослыми, лишь изредка что-то гундося сквозь ложку, которую он держал во рту, а Джон щёлкал пульт, но в большей степени наблюдал за другом. Неожиданно глаза Тима наполнились слезами, а рот скривился. Джон не ожидал такой реакции, но подумал, что Тим не хочет оставаться один.
– Ыыы, мукаха-ка, ыыы, – орал Тим, указывая пальцем на дверь.
– А может он с нами? – не громко сказал младший Экзар и встретил холодный взгляд Джеймса.
Тим с трудом вылез через перекладину кресла и вырвался от Синтии, которая пыталась удержать его за руку. Мальчик побежал к двери и начал тарабанить в неё и пинать ногами, сопровождая всё это истеричным криком на каком-то своём языке.
– Интересно, насколько его понимают родители? – подумал Джон, встав на входе из коридора в зал.
– Ну вот, началось, – пожаловался Джеймс Кристиану. Мужчины в некотором оцепенении наблюдали за истерикой.
Синтия боялась подойти, но тут подбежала Тамара и обняла Тима, мгновенно его успокоив. Женщина многозначительно посмотрела
– Может всё-таки возьмём его с собой?
– Я не знаю, – с безысходностью в голосе вздохнул Джеймс, поняв, что жена уже всё решила, – да, давай возьмём его.
Кристиан посмотрел на друга, похлопав его по плечу.
– Машина большая, лагерь тоже, пусть дети порезвятся на природе, – сказал он.
Джеймс ещё раз глубоко вздохнул, сдерживая эмоции и, казалось бы, чуть даже не прослезился.
– Син, помоги Тиму собраться, – прервал неловкий момент голос Тамары.
– Тащить ребёнка на раскопки на два дня, это издевательство над ним, – проговорила себе под нос пожилая гувернантка и усадила Тима на пуфик, после чего, уже громко, скрипучим грубым голосом добавила, – хорошо, мэм.
Тим повернул голову в сторону мамы, которая с умилением смотрела на него и, улыбнувшись, издал своё фирменное: “Ууууу”.
– Может и вы с нами? – улыбнулась в ответ Тамара, ласково глядя на сына и закалывая волосы.
– Я хоть и переживаю за состояние Тима в путешествии, но мне, пожалуй, это противопоказано, – ответила Синтия, снова вытирая стекающую по подбородку мальчика слюну.
Тим в ожидании одевания крутил головой, начав тыкать пальцем в гипсокартонную стену, где за многие годы уже образовалась вмятина. Син начала снимать с него домашнюю кофту, а он послушно поднял руки вверх, и оставил их поднятыми, ожидая, что будут одевать на улицу. Пожилая женщина, кряхтя надела на него майку, потом свитер, а тот продолжал держать руки вверх.
– Вставай, – одёрнув руки Тима, серьёзно сказала женщина, – поднимай ногу!
Джон улыбаясь наблюдал за переодеванием Тима, а Тамара, взяв с полки уже приготовленную сумку, понесла её к выходу.
– Ну что, все уселись? – зычно проговорил Кристиан.
– Да, – ответила Тамара с заднего сидения, наблюдая, как Тим ёрзает между Джоном и Анной.
Машина заревела и тронулась. Олли сразу негромко начала напевать что-то популярное и жестикулировать в такт песни, а Кристиан просил не отвлекать его от дороги. Тим тоже был на удивление спокоен и с любопытством смотрел в окно машины. Через некоторое время Тамару начало укачивать и она задремала.
Вдруг Тим начал мычать и крякать, привлекая к себе внимание. Джеймс взял сына за плечо, довольно ощутимо сжав его. Мальчик промычал чуть громче и замолк. Тамара, проснувшись, ткнула мужа в бок локтем и сжав губы посмотрела в глаза Джеймсу.
– Что? – чуть слышно спросил он.
– Ничего, – зло ответила Тамара.
В воздухе повисло напряжение, которое задело даже Кристиана.
– Э, что это мы притихли? – громко сказал он и воткнул кассету в магнитолу. Заревел «Эйсидиси». Атмосфера усугубилась. Олли сильно убавила звук и развернулась к детям.