Хроники Империи Ужаса. Гнев королей
Шрифт:
Слово покатилось по льду, обрушившись на могущество Шинсана.
Вселенная Этриана погрузилась во тьму.
Очнувшись, он увидел склонившуюся над ним Сааманан.
– Как ты? – спросила она.
– Вроде в порядке, – удивленно проговорил он. – Как долго я был без чувств? Где Великий?
– Двадцать минут. Я вернула его на холм. Он все еще без сознания. Он не ожидал от тебя ответного удара.
– Ты его бросила?
– Он ведь нам больше не нужен?
Этриан пристально посмотрел на нее:
– Тогда
– Ладно. – Она заговорщически улыбнулась. – Вряд ли ему это понравится.
– Не все ли равно? – Он взглянул на дальний берег реки, где было заметно какое-то движение. Покинув тело, он слетал туда и вернулся. Отвлекшись, каменный зверь выполнил лишь половину задачи. – Я зря теряю время, – пробормотал он.
На лед вступила армия мертвецов – жалкое сборище людей на негнущихся ногах, которые оскальзывались, падали и снова поднимались. Лед покрылся водяной пленкой – сила зверя покинула Сааманан.
«Сколько еще продержится лед? – подумал Этриан. – Быстрее! Быстрее!»
На том берегу трудились не покладая рук изнуренные легионеры. Шесть бесчувственных тел через каждый портал каждую минуту… Они бежали!
– Быстрее! – крикнул он.
Надо льдом раздался первый лязг оружия.
На его атаку ответили те противники, которые еще держались на ногах, вновь подбросив хвороста в костры и вернувшись на брустверы. А лед таял…
Сражение оказалось самым коротким и самым успешным из всех, в которых доводилось участвовать Этриану. Оно продолжалось всего час, дав ему восемь тысяч новобранцев. Легионы отступали в полном беспорядке.
Впрочем, его приобретения едва возмещали потери – слишком быстро ломался лед на реке. Некоторые его создания застряли на льдинах, и их унесло течением. Часть досталась рыбам, другие запутались в корнях росших вдоль берегов деревьев, третьих увлекало к далекому морю, где они уже были ему неподвластны.
Тервола отступали, отстреливаясь и спасая основную часть армии. Он попытался их преследовать, но с каждой очередной милей все больше терял власть над воинами.
Лишь когда пал последний редут, он полетел обратно к своему войску. Сааманан уже вернулась из пустыни.
– Он снова в своем храме. Даже отсюда я чувствую его ярость и страх.
– Ему не стоило пытаться меня обмануть. Смотри – мы победили. Теперь им нас не остановить. Крупных преград больше нет.
– А что потом, когда ты их уничтожишь? Будешь продолжать, пока не останутся одни мертвецы под твоим командованием?
Этриан посмотрел на нее, ощутив в ее взгляде отвращение и зарождающуюся ненависть.
– Оставь меня в покое, женщина. У меня только одна цель – уничтожить Шинсан. О том, что дальше, подумаем после.
– Я так и знала, что ты это скажешь.
– В смысле? Впрочем, не важно. Идем. У нас встреча в городе к западу отсюда. Если поспешим, у них не будет времени, чтобы подготовиться. И мы сможем нагнать беженцев.
Печально покачав головой, Сааманан повела его к драконам.
Два дня Этриан патрулировал дальние фланги своего воинства в поисках новобранцев, но усилия оказались тщетны – остались лишь старики, хромые и слабые. Он взял в свое войско и их – теперь он брал всех, кто был способен двигаться.
На третье утро после перехода через Тусгус Этриан вышел из леса и обнаружил, что его отделяет от Северной армии лишь небольшая равнина.
– Не могу поверить. Откуда у них столько силы духа? После того, что случилось на реке?
– Ты же сам говорил, что они лучшие из лучших, – рассмеялась Сааманан. – Ты говорил, они не знают страха. Ты говорил, что у них не будет времени подготовить город к обороне. Так чего же ты еще ожидал?
– Не знаю.
На этот раз враг атаковал первым, прорубая путь через ряды новобранцев – его лучших солдат, от которых становилось все меньше толку из-за продолжавшегося разложения. Солдаты противника пустились в погоню за легионом мертвецов. С собой они тащили установленные на повозках порталы. Сражение продолжалось, пока не создалось впечатление, будто от обеих армий скоро ничего не останется. И тогда легионы отступили.
Этриан рыдал от злости.
Враги забрали с собой убитых, лишив его основы для нового воинства. У него осталось меньше двадцати тысяч тел, способных лишь ковылять или ползти.
На рассвете он устроил им смотр. Перед ним предстали тощие вонючие жуткие создания в лохмотьях, с недостающими конечностями и вырванными кусками мяса, без ушей, носов или глаз, плоть которых кишела личинками.
– Как будто сама земля разверзлась, выпустив на поле боя древних мертвецов.
– И ты все еще хочешь продолжать? – спросила Сааманан.
– Я намерен их уничтожить. И найду способ, как это сделать.
– Они выиграли еще один день. И завтра снова будут готовы.
– Пусть так. – Он направился на запад, ведя за собой волочащую ноги пародию на войско. – Я знаю, судьба на моей стороне. Я слышу ее голос. Я – избранный. Я – помазанник. Я – Избавитель.
Сааманан ошеломленно уставилась на него. Похоже, им полностью овладело безумие.
– Я не хочу умирать, – прошептала она. – Ни за твой кошмар, ни за кошмар Великого.
На следующий день они подошли к городу, называвшемуся Ляонтун.
Ночью Этриан нанес туда бестелесный визит. Он видел охваченные паникой толпы, которые уходили на запад, оставляя город армии. И увиденное вдохновило его на новую атаку.
Для подготовки требовалось время, но время у него имелось. Он успел заглянуть в мозги легионеров, которые недолго служили ему, и теперь знал, что этот упрямый кабан лорд Сыма никакой помощи не получит. У Шинсана хватало и более серьезных хлопот на другой границе.