Хроники майора Корсакова. Том 1. Книга первая
Шрифт:
Теперь уже нет смысла в одиночку нападать на «Юнону». Получив нужную информацию, Рябов моментально вызовет отряд спецназа и без проблем освободит «кавказских пленниц». Конечно, хотелось бы лично поучаствовать, но… связь-то по-прежнему отсутствует! А соваться дуриком в чужую операцию нельзя. Запросто можно схлопотать пулю от своих же, или планы им подпортить!
Итак, на данный момент делать мне абсолютно нечего. Значит, буду отдыхать. Вернее напьюсь вусмерть!.. Нет, не подумайте, я вовсе не алкоголик и обычно спиртным не злоупотребляю. Но сегодня, особый случай. Страшная бойня, учинённая оборотнями в цыганской усадьбе, произвела на меня гнетущее впечатление. Взрослых «чавэлл» обоих полов я, разумеется, не жалел, но дети! Восемь грудных младенцев
Вдали показались одноэтажные окраины Лебедянска. Я начал прикидывать в уме, что лучше: затариться «огненной водой» в первом попавшемся магазине или купить самогон у тёти Дуси. Находясь у неё в доме, я учуял характерный запах браги, а в сенях заметил самогонный аппарат, не очень старательно замаскированный пустыми мешками из-под картошки. Секунд двадцать поломав голову, я, в конце концов, остановил выбор на самогоне. Во-первых, за добавкой далеко ходить не придётся, а во-вторых, в таком задрипанном городишке запросто могут подсунуть «палёную» водку.
Однако, «напиться и забыться» мне сегодня не довелось. В доме тёти Дуси меня поджидал очередной сюрприз. Едва я зашёл в тёмные сени, как горло сзади сдавила чья-то мускулистая рука, а в прикрытое бронежилетом солнечное сплетение с размаху врезался тяжелый кулак. Все посторонние мысли из головы разом вылетели, уступив место холодной расчётливой ярости. Пинком ноги отшвырнув назад одного нападающего, я левой рукой схватил за кисть «душителя», правой вцепился ему в плечо, резко нагнувшись, перебросил через себя, выдернул из-за пояса пистолет и, ориентируясь по издаваемым агрессорами звукам, дважды выстрелил.
– О ал-л-ла-а-а-!!! – жалобно взвыл кто-то. Во дворе послышались злобные гортанные крики.
«Чеченцы! – понял я: – Вычислили, сволочи! Неужто хозяйка сдала?! Уходить обратно через двор не получится. Попробуем огородами!». Вломившись в свою комнату, я чуть не споткнулся о труп тёти Дуси с перерезанным от уха до уха горлом (вот она чеченская благодарность!). Встретился взглядом с рослым, небритым нохчей и механически нажал спуск. Но… выстрела не последовало! Наверное патрон заклинило. В следующий миг пистолет отлетел в сторону, выбитый мощным круговым ударом ноги.
– Яйца отрэжу! – скалясь пообещал чечен, демонстрируя острый кинжал со следами запёкшейся крови, вероятно, тот самый, которым прирезал тётю Дусю.
Красиво фехтовать с ним, как в фильмах Стивена Сигала, я не стал (незачем попусту время тратить), а выхватил из крепления между лопаток боевой нож и с силой метнул, целясь чуть ниже подбородка.
– Х-р-р-р! – захрипел джигит с проткнутой насквозь шеей, ударился спиной о стену и, цепляясь за воздух скрюченными пальцами, начал медленно оседать вниз.
– Подыхай, собака! – бросил я ему, с разбега вышиб обеими ногами оконную раму вместе со стёклами, сиганул в окно, удачно приземлился на ухоженную грядку с морковкой и тут же получил сильный удар кулаком в челюсть. В глазах у меня потемнело, колени подогнулись но, тем не менее, я ухитрился кое-как заблокировать следующий удар (ногой в живот) и нанёс ответный – основанием ладони в грудную клетку новому противнику. Выхаркнув воздух, он отшатнулся назад. Но легче от этого не стало. На сей раз, меня атаковало сразу восемь человек. Причём действовали они чётко, слаженно и друг другу не мешали. Видимо их специально обучили «работать» в команде. «Хлесь-хлесь-бац!» – трижды «окученный» с разных сторон, я потерял равновесие, упал на взрыхлённую землю и вдруг увидел прямо перед собой новенькую, хорошо заточенную лопату, видимо забытую здесь покойной тётей Дусей. «Повезло» – радостно оскалился я, подхватил лопату обеими руками и, перевернувшись на спину, пырнул набегающего нохчу остриём в пах. Удар оказался на редкость удачным. Блеснувшее на солнце лезвие с лёгкостью пропороло штаны и, судя по всему, детородный орган джигита. Схватившись за кровоточащую промежность, он длинно пронзительно завизжал. Остальные на несколько секунд замешкались и немного отпрянули. Надо полагать в замешательстве. Не каждый день вот так запросто кастрируют «горного орла» обыкновенной лопатой.
Воспользовавшись удобным моментом, я поднялся на ноги. Благодаря пропущенным ударам меня «штормило», голова гудела, из разбитого носа струилась кровь. Желания сдаться, однако, не возникало.
– Яйца рэзать будэм! Башки рэзать! Вах! – пародируя кавказский акцент, пробурчал я и длинным выпадом «достал» одного из нохчей в сонную артерию. Из шеи горца фонтаном брызнула кровь. Смертельно побледнев, он сделал пару неуверенных шагов, закатил под лоб глаза и бревном рухнул на землю.
– А-р-р-р-!!! – взревел усатый, плечистый молодец, выхватывая ствол.
– Не стрелять! Живым брать! – по чеченски рявкнул плотный, сорокалетний мужик в папахе. Не иначе вожак стаи.
– Шамиль был моим родным братом! – с ненавистью прошипел «усатый», нажимая спуск. «Макаровская» пуля чудовищной кувалдой ударила меня в грудь.
Я опрокинулся на спину, хрипя и задыхаясь, но пока ещё в сознании.
– Да он в «бронике»! – торжествующе воскликнул кто-то: – Живой, шакал!
– Считай, Хамид, тебе повезло: – сварливо проворчал «папаха». Хотя за нарушение приказа всё равно будешь наказан. Два месяца без зарплаты!.. Эй, ребята: – обернулся он к оставшимся четверым бандитам: – Вяжите накрепко проклятого гяура. И заклейте ему пасть.
Я попытался лягнуть пяткой в пах первого подошедшего чеченца, по причине скверного самочувствия позорно промазал, схлопотал по черепу рукояткой пистолета и, на какое-то время, лишился чувств…
Глава IX
Когда сознание вернулось, я обнаружил, что втиснут в пол «Джипа» между передними и задними сидениями, безжалостно скручен металлической проволокой, укрыт с головой ковром, а сверху меня грубо попирают две пары ног в жёсткой обуви. Затем услышал чеченскую речь, восстановил в памяти недавние события и прислушался. Разговор шел о том, как именно нохчам удалось выйти на мой след, а также каким изощрённым пыткам подвергнет меня Юсуф Мамедов. Оказывается бедная тётя Дуся, вовсе не была чеченской осведомительницей. Всему виной стал длинный женский язык. Как известно читателю она, накормив меня обедом, отправилась судачить с соседками. И первым делом поведала им о новом постояльце, подробно, в деталях, вплоть до описания внешности. А одной из вышеуказанных соседок являлась некая Аминат Джабраилова, беженка из Грозного, постоянно проживающая в Лебедянске с 1995-го года и давно сумевшая втереться в доверие к простодушным местным бабам. (Они её даже чеченкой перестали считать и называли на русский манер Аней.)
Внимательно выслушав тетю Дусю означенная «Аня» – Аминат вспомнила фотографию, которую вчера разослал Мамедов всем Н-ским и областным чеченцам, а также текст на обратной стороне – «500000 долларов за сведения о местонахождении данного человека». Беженка мысленно сравнила запёчатлённое там лицо с тёть – Дусиным описанием, обнаружила значительное сходство и, улучив момент, помчалась к мужу Мовсару, торгующему в Лебедянске героином в розницу. А тот немедленно позвонил в Н-ск (кому конкретно, я не разобрал). Что же касается ожидающих меня пыток, то от одного их описания начинали шевелиться волосы на затылке. Да и не мудрено! За два дня я умудрился отправить в Преисподнюю ровно двадцать три нохчи, из коих пятеро доводились родственниками господину Мамедову. Прочие принадлежали к тейпу Мирзоевых, достаточно влиятельному в Чечне, хотя и занимающему, по отношению к мамедовскому, второстепенное положение. Но главное, варварски кастрированный огородной лопатой джигит, по имени Лечо, сказался старшим сыном Юсуфа Алиевича! Ну, тут полный абзац! По ичкерийским понятиям, только за одно это, вашего покорного слугу, надлежало заживо сварить в кипятке. В лучшем случае!!!
Конец ознакомительного фрагмента.