Шрифт:
Тихая гавань
Все имена, фамилии действующих лиц, равно как и названия населённых пунктов – вымышлены. Любые совпадения случайны.
10 мая 2004 г
Н-ская область.
Дальние окрестности.
Глава I
Солнце медленно спускалось к горизонту. Под ногами тихо плескалась река. Пахло свежестью и немного тиной. Ветви старых деревьев склонялись почти к самой воде, словно усталые путники, желающие напиться. Мой поплавок неподвижно застыл на поверхности воды, метрах в трёх от берега. Клёва как обычно не было. Но меня это не волновало. Я ходил каждый день на рыбалку не ради
Извините, забыл представиться: майор ФСБ Корсаков Дмитрий Олегович, двадцать восемь лет (исполнилось в апреле), русский беспартийный, не женатый. В настоящий момент нахожусь в отпуске, в ста километрах от Н-ска, в деревне с романтическим названием «Тихая Гавань». Последний раз мы с вами встречались в повести «Изгой», когда после яростного столкновения с пресловутой Структурой, я отлёживался на резервной базе начальника Управления и больше напоминал живой труп. Особенно внутренним состоянием: какая-то душевная омертвелость, сердце – как кусок льда и… Впрочем, не буду распространяться на данную тему!
Те, кто испытал нечто похожее – поймут и так. Остальным лучше не знать…
С той поры произошли определённые изменения. Видя, как я буквально таю у него на глазах, генерал Марков пригласил ко мне православного священника. После подробной трёхчасовой исповеди, соборования и причастия на душе заметно полегчало.
Перед уходом, батюшка порекомендовал на время сменить обстановку, пожить где-нибудь в глуши: подальше от крови, насилия и ненависти, с которыми мне постоянно приходилось сталкиваться по службе. Точно такого же мнения придерживался и начальник Управления. Но, в отличие от священника, генерал был гораздо категоричнее.
– По завершении курса медицинской реабилитации, отправишься сюда! – заявил он, ткнув пальцем в точку на карте: – Отпуск внеочередной и почти бессрочный. По крайней мере, до начала июня. Отдыхай, майор, заслужил! – так я впервые узнал о своём повышении в звании – Райское местечко: – вдруг расцвёл Марков: – Лес, река, спокойные, дружелюбные люди. Я, помнится, снимал там дачу, лет пятнадцать назад… Или двадцать…
Вот так, в первых числах апреля 2004, я прибыл на электричке в деревню «Тихая Гавань» и поселился на окраине, в доме лесника дяди Васи, которому представился скромным городским клерком, недавно перенёсшим тяжёлую болезнь и получившим длительный отпуск от доброго начальства.
Поверил лесник или нет, однако вопросов задавать не стал и даже паря меня в бане не произнёс ни единого слова насчёт пулевых и осколочных шрамов на теле, не особенно вязавшихся с указанной профессией. Согласно договорённости, дядя Вася кормил меня обедами и ужинами, а к общению не стремился. Разговаривали мы мало, от силы несколько слов в день. И лишь на 9 Мая, посидели немного за столом, выпили за Победу. Подобные отношения меня полностью устраивали. Сразу за домом дяди Васи начинался лес. Река располагалась в получасе ходьбы. Там-то я и проводил большую часть времени. Прочие местные жители занимались каждый своим делом. Они не проявляли, (по крайней мере, внешне)Э, свойственного деревенским любопытства. В итоге их жизнь и моя текли, как бы в параллельных руслах и до 10 мая 2004, ни разу не пересекались…
Закурив сигарету, я лениво глянул на поплавок. Он, разумеется, и не думал шевелиться. Здешняя рыба не воспринимала меня всерьёз. Неожиданно из леса донеслись плотоядное звериное уханье и отчаянный женский крик, тут же оборвавшийся. Выпустив из рук удилище, я поспешил на звук. На травянистой полянке, метрах в ста от берега, лежала молоденькая девушка, с перекошенным от ужаса лицом. А рядом копошились два диковинных существа, напоминающие то ли леших, то ли оборотней. Длинные спутанные волосы до пояса, странные одеяния, (похожие на «лохматый» камуфляж спецназовцев) вместо физиономий – оскаленные волчьи морды. Хороши, нечего сказать! Будто из народной сказки выпрыгнули. Впрочем, занимались они совсем не сказочным делом. Один держал девчонку за горло, а другой, задрав юбку, стягивал с неё трусики. Заметив меня, оба вскочили, растопырили руки и завыли дурными голосами. Очевидно напугать хотели. Но не тут-то было.
– Получай, сволочь! – рявкнул я, с разбега врезав первому пяткой в грудь. С задушенным хрипом он впечатался спиной в ствол старого дуба. Второй выхватил из-под одежды охотничий нож, и, злобно рыча, пырнул меня снизу в живот. Блокировав удар сложенными крест-накрест руками, я отшагнул немного назад, произвёл соответствующий захват, вывернул запястье противника и, одновременно, прижал его кисть к его же предплечью. Агрессивный рык сменился скулёжом побитой шавки, а сам урод, выронив нож, свалился на землю. Услышав за спиной подозрительный шорох я инстинктивно отпрянул в сторону. На то место, где секунду назад находился мой затылок, обрушилась тяжёлая дубина. Второй мерзавец не терял даром времени! Я ударил ступнёй наугад, попал во что-то мягкое, проворно обернулся и… увидел лохматую спину, улепётывающего со всех ног насильника. Брошенная дубина валялась поблизости на траве. Подобрав с земли нож, я собрался уложить беглеца хорошим броском, но он уже успел скрыться среди деревьев. Второго негодяя тоже след простыл. Девушка, по счастью, была жива. Она успела сесть, одёрнуть юбку и с плачем разминала помятое горло. С хорошенького юного личика не сходило выражение запредельного ужаса.
– Вставай, малышка: – протянул руку я: – Отведу домой, к родителям…
Деревенский страж порядка – плотный, сорокалетний тип с погонами капитана – сидел за столом у себя в комнате и прихлёбывал из расписной кружки, настоянный на травах квас. Я пристроился рядом на стуле, но от угощения отказался. За открытым окном щебетали птицы в саду. Откуда-то издалека доносились возбуждённые бабские пересуды.
– Слышите, майор? – прищурился участковый: – Обсуждают! Вам, поди, кости моют.
– Мне-е-е?!!
– Ну да. Вы попросту не знаете местных обычаев, поверьев…
– Какие, на фиг, поверья?! – опешил я: – Двое ряженых ублюдков пытались изнасиловать несовершеннолетнюю девочку. Я им помешал…
– Вот именно, помешал! – подчёркнуто вставил мент.
– На дубине отпечатки пальцев! – отмахнувшись, продолжил я: – У одного из насильников на груди кровоподтёк. (След от моего удара). Народу вокруг мало. Чай не Москва! Найти выродков не составит особого труда.
– Это, по-вашему…
– Хватит туман наводить! – разозлился я: – Странные намёки, загадочные взоры… Или мне позвонить начальству в Н-ск?! Наши оперативники быстро вас тут разъяснят.
– Потерпевшая и её родители наотрез отказались писать заявление: – пряча глаза, сказал капитан: – А без заявления, сами знаете. Что же касается поверий. Гм. Выслушайте-ка сперва одну старинную историю. Тогда вам многое станет понятнее…
Рассказ участкового Сергея Селиванова
(Цитирую дословно)
«В начале XIX века жили в деревне два колдуна. Братья Максимовы, Варфоломей и Степан. Дом их стоял за околицей, на кромке леса. Колдуны как колдуны. Порчу наводили, порчу снимали, в церковь никогда не ходили. По ночам, обернувшись волками, по лесу рыскали. Ну… ещё краденное находили (за плату, естественно), травы, воду и соль заговаривали. Приворожить могли по заказу и так далее. Боялся их народ. Н-да-а! Подарки богатые приносили, чтобы вреда не чинили. Но однажды задумал старший брат Варфоломей жениться. Причём невесту выбрал не какую-нибудь, а засватанную, которой назавтра под венец идти. Ему, конечно, отказали. И поклялся колдун отомстить. На вторую ночь после свадьбы в спальню молодых запрыгнули через окно два огромных волка, бешено расхохотались, да перегрызли глотки мужу с женой. Подозрение сразу пало на Максимовых. Вломились люди к ним в дом, а у братьев лица в запёкшейся крови и в углу разодранная фата валяется. Били их долго, смертным боем. Затем, чуть живых, сунули в мешки с камнями и утопили в реке. По дороге к месту казни братья наперебой кричали из мешков: – «Рано радуетесь!.. Мы вернёмся на Землю!.. И не одну невестушку возьмём, а многих!».